Какое-то нехорошее предчувствие все время не отпускало его.

Глеб еще немного подумал и набрал номер тещи.

Может она одумается и припугнет строптивую девочку.

Анастасия Павловна долго не брала трубку, он уже отчаялся дозвониться, когда абонент ответил.

— Дорогой мой, я очень занята, — шепотом произнес знакомый голос. — Заскочи лучше ко мне вечером. Кое-что обсудить нужно.

— Хорошо… — только и успел ответить Глеб, как в телефоне послышались гудки.

Вот всегда с ней непросто.

Да, тещи бывшими не бывают, и развестись с ними невозможно! Особенно, если теща любит тебя больше родной дочери. Повезло, так повезло!

Встречу со знойной красоткой Ириной пришлось перенести на неопределенный срок. И это перед сборами…

Хоть вой от отчаяния.

Еще одна причина отделаться от Карины! Не хватало ему самому начать «портить» личных помощников!

Рабочий день пролетал незаметно. Секретарь только и успевала готовить все новые и новые письма, приказы. Нужно было позаботиться обо всем заранее. На сборах у него, конечно, будет и ноутбук, и мобильный модем. Военные обещали предоставить хоть связь с космосом.

Еще бы, за те деньги, что он вкладывает!

В этот раз его авиаклубу даже выделили приличный блок в общежитии. Не придется брать в аренду дома на колесах, организовывать походную кухню, пристраивать ассистентку на постой в соседнее село.

Мысль об ассистентке снова заставила напрячься. В джинсах и свитере девушка казалась совершенно беспомощной и юной. Неужели одна из этих искательниц приключений на свою пятую точку? Надо будет перед началом работы постращать ее хорошенько, а то ведь спортсмены точно тотализатор устроят.

Последних троих в койку затаскивал Ферзь. Совершенно беспринципный тип, если бы не очевидное превосходство над другими парашютистами, Глеб давно бы слил его военным. Там таких быстро дисциплине учат! С него станется и на эту малышку целую зарплату поставить.

Ольга, Светлана, Катерина… или Валентина? Булавин уже даже не помнил имена своих последних помощниц. Так быстро они увольнялись. И каждый раз ему приходилось выслушивать гневные упреки, утирать слезы и вручать конверты с деньгами кинутым дамочкам. Будто это не они по первому зову прыгали в койку к красавцам-спортсменам, а директор лично их подкладывал, как агнцев на заклание.

Даже вспоминать противно!

А ведь все эти горе-помощницы даже красавицами не были. Он сам отбирал!

С новенькой явно придется помучиться… Тут одна грудь чего стоит, про зад он старался даже не вспоминать. Надо бы сказать, что бы джинсы эти тоже не носила. И зачем только модельеры рабские тряпки превратили в такое?

Так в мыслях и делах неожиданно наступил конец рабочего дня. Подписав последний документ, мужчина поднялся из своего кресла, размял затекшие мышцы. Надо бы в спортзал наведаться или пару часов качественного секса… Совсем спина ни к черту стала. Такими темпами он скатится до состояния годичной давности.

К сожалению оба варианта придется отложить. Времени в обрез. Дома ждал голодный английский бульдог Дольф, единственное, что осталось после развода с женой. Да и к теще заехать обещал.

Хорошо хоть та покормит, от ресторанных деликатесов желудок уже болит.

Распрощавшись с секретаршей, Булавин Глеб Викторович покинул офис.

Вечером, в начале девятого, черный BMW припарковался на узкой улочке в старом районе города. Анастасия Павловна жила здесь уже не один десяток лет, и никакими уговорами на переезд не соглашалась. Глеб медленно поднялся по лестнице на четвертый этаж, нажал на кнопку звонка.

— Глебушка, входи! Открыто! — послышалось с той стороны. Хозяйка явно была чем-то занята.

Не дожидаясь повторного приглашения, он толкнул дверь.

— Дорогая теща, ты двери вообще закрывать перестала? Забыла, как в прошлом году обокрали?

— Ой, голубчик, так у меня больше красть нечего, кто ж полезет?

— Так может у меня поживешь, хоть полторы недели?

— Глебушка, если ты опять решил таким образом пристроить мне Дольфа, то зря! Я с твоим монстром ни за что не останусь! — Анастасия Павловна наконец отвлеклась от духовки и обняла бывшего зятя. — Присаживайся сейчас кормить буду, ты ж явно голодный. По глазам вижу!

Булавин только улыбнулся. Они знали друг друга слишком давно, что бы понимать без лишних слов.

На столе было уже накрыто. Забывший, что такое домашняя еда, Булавин в который раз поблагодарил Бога за тещу.

После сытного ужина, переместились в просторную гостиную. Здесь ничего не менялось уже много лет, пожелтевшие фотографии с его свадьбы, маленькое фото внучки, парочка дипломов и удобный угловой диван с оттоманкой.

Глеб закинул ноги на оттоманку, так меньше ныли суставы. Пришла пора серьезно поговорить.

— Настасьюшка Павловна, вот скажи ты мне, как на духу, зачем девочку подослала?

Немолодая дама хитро улыбнулась, но уходить от ответа не стала.

— Жалко мне тебя, Глебушка. Я ведь знаю, как ты трудишься, пока эти бездари под облаками свои винты крутят. Карина не такая глупая, как может тебе и показалась. Кремень-девка!

— Ой, ли? — не согласился Булавин. — Ты ее хоть в глаза видела?

— Видела-видела, — хмыкнула теща. — Не баись, так просто ее твои охламоны не обработают! У нее папка военный, с детства по гарнизонам мотается. Анекдот про слоников знаешь? Явно с нее списан!

— А ну, просвети! — зять заинтересованно откинулся на диване.

— Говорит отцу маленькая девочка: «Папа, пусть слоники ещё побегают!», а он и отвечает: «Доченька, они устали!», та снова: «Папа, ну ещё раз!». Тогда разворачивается отец и командует: «Так, солдаты, одели противогазы, и ещё круг!».

— Хороший анекдот, только мои орлы не военные, ими не покомандуешь.

— Глеб, дай девочке шанс! — тяжело вздохнула теща. — А вообще, сам то ты как? Спина сильно болит?

Тот попытался отмахнуться. Думать о спине не хотелось.

— Глеб? Я вопрос задала!

— Анастасия! Забудь ты о моих болячках, лучше расскажи, какие новости у Женьки, мне Марина совсем звонить перестала, и трубку не берет.

— Женечка растет, в этом году уже семь лет. Дочь обещала привести ее на пару недель, так что, папаша, готовь кошелек и много-много денег! — улыбнулась теща. — У Марины с мужем ее французским какие-то проблемы, вот и на нервах вся. Совсем обалдела дочка. Даже странно, что с тобой не разговаривает…

— Я уже привык, — хмуро ответил Глеб. — После того случая, ничему не удивляюсь.

— Ты не простил ее еще?

— Бог ей судья, Анастасия Павловна. Я сам выкарабкался и из болезни, и из нищеты. Вам спасибо.

Теща поджала губы, но больше ничего не сказала. Ей не в чем было винить Булавина. Пять лет назад, когда произошла та катастрофа, мужчину списали даже лучшие врачи. Странно, как вообще выжил.

Две недели между жизнью и смертью, куча операций и самые худшие прогнозы… Она тогда сама поседела. Переживали все, только каждый о своем. Марина, ее единственная дочь, умница и красавица, во всей этой ситуации переживала только за себя. Глеб только в инвалидную коляску садиться самостоятельно научился, как она собрала вещи и подала на развод.

Это был тяжелый удар для молодого мужчины. Жизнь шла под откос с сумасшедшей скоростью. Через пару месяцев он остался на улице, один и без денег. Бывшая жена шустро продала квартиру, забрала дочь и укатила во Францию. Там уже ждал новый ухажер, блестящее будущее.

Возиться с калекой она не хотела. Оставила только бульдога и старый парашют, как издевку над несбыточным.

Глеба с псом забрала к себе экс-теща. Так в борьбе с собственным телом, гордостью и отчаянием, он делал первые шаги в опасном мире бизнеса. Старые знакомые помогали, чем могли. Кто деньгами, кто связями, кто личным временем. Так за пять лет он поднялся на ноги во всех смыслах.

— Что врачи говорят? — прервала временное молчание теща. — Когда тебя уже в небо пустят?