Девушка, приоткрыв рот, не могла понять, что это значит. Лёгкий тычок в спину и хитрое подмигивание полудемона успокоили её. А почему бы и нет? И она шагнула за занавеску, прижимая свои сумки к груди.

Натянуть костюм восточной красавицы было делом привычным. Оставалось только натянуть парик, глаза шустренько нарисовать и чуть мазнуть по губам остатком помады. В плечо толкнули. Лена повернулась. Девушка с голубоватыми волосами и хитрющими глазами протягивала ей бубен.

— Так этот танец же без бубна танцуется, — озадаченно попыталась отказаться Верли, откровенно не понимая, что такого в её костюме.

— Здесь нельзя исполнять танец гаремной одалиски, — циркачка нахмурилась, — Мало ли, вдруг в толпе окажется тот, кто решит, что ты сбежавшая невольница и решит, что тебя нужно вернуть, да ещё и деньги за это получить. Придумай что-нибудь другое, а плечи закрой шалью, это неприлично демонстрировать голое тело, пусть даже и на сцене.

Лена взяла бубен, тряхнула его, прислушиваясь к перезвону мелких тарелочек, нацепила дежурную улыбку и выплыла на помост. В голову сразу пришла цыганочка, её легко было подстроить под те гитарные переборы, которые наяривал старик. В крайнем случае, можно попробовать добавить и что-то из фламенко.

Толпа восторженно ревела и рукоплескала каждому её движению, подобного выступления здесь никто не видел. Довольные зрители с удовольствием раскошеливались, кидая деньги в холщовый мешок, с которым она пошла обходить публику, задорно поводя плечами. Рыжий мужчина бросил несколько крупных монет и прошептал, наклоняясь вперёд:

— Одежду ты и сама себе купишь, а коль захочешь с перелётной жизнью распрощаться, так милости прошу, возьму тебя в хозяйки, мне как раз в таверне такая бойкая девица нужна.

Вернувшись к фургону, девушка отдала мешок старику. Тот оценивающе посмотрел на неё, взвесил принесённое в руке и кивнул:

— Ты принята. Будешь разъезжать вместе с нами по городам и поместьям и выступать с собственным номером.

Самрита, так звали девчонку с голубыми волосами, поманила её за собой. Внутри фургона, крытого серой мешковиной, стоял сундук. Достав из него рубашку, штаны и плотную безрукавку, она протянула их Лене:

— На, переодевайся, а то слишком на иномирку похожа, привлекаешь к себе лишнее внимание. Вот только ни туфель, ни сапог нет. Придётся тебе пока походить в своей обуви.

Лена шустро переоделась, сворачивая и убирая костюм. Сархата и его повозки уже не было видно. Очевидно, что охотник быстренько всё распродал и потихоньку уехал из города. Вскоре и остальные артисты закончили своё выступление, толпа зрителей начала потихоньку расходиться.

Старшие мужчины, взяв корзину и мешки, пошли затариваться провизией в дальнюю дорогу, а две девушки отправились к ближайшему колодцу за водой, чтобы наполнить фляги для путешествия. Совсем немного не дойдя до него, Верли столкнулась с высоким мужчиной, закутанным в чёрный плащ и опустившим капюшон глубоко на лицо. От резкого толчка она бы упала, но незнакомец успел её подхватить. От его рук по телу тотчас же расползлось ощущение надёжности и силы. Смущённо пробормотав слова благодарности за помощь, танцовщица поспешила дальше, даже не заметив, что тот остановился и продолжает неотрывно смотреть ей вслед.

А дальше началась бродячая жизнь, сплошные переходы и переезды. В фургоне ехали только старшие — Стар, бывший канатоходец, и Алгар, фокусник и музыкант, вся молодёжь шла пешком. На привалах готовили на костре нехитрую еду, а спали прямо на земле, расстилая специальные шкуры. Лена быстро привыкла к жёсткой постели, и безвкусной еде, но незаметно подкрались проблемы с обувью. Её туфли развалились уже на втором переходе, а идти по каменистой почве босиком было невозможно. Проснувшись утром, она обнаружила около себя пару сапог, скроенных точно по её ноге. Артисты развели руками, никто из них не делал ей такой подарок, да и от города они находились довольно далеко.

Сначала девушка не поверила, но на многие мили вокруг них людей не было. Тут она вспомнила об охотнике и засомневалась — а, может, это его подарок на прощание? Может, он ходит так бесшумно, что никто и не заметил, хотя и не удивительно, за время перехода все настолько выматывались, что едва добирались до постели.

Степная зона постепенно заканчивалась, всё больше становилось зелени, путь стал пролегать через леса. Приближались большие города и долгие выступления. Хотя, что таить, даже в маленьких поселениях её танцы имели большой успех. За неимением денег селяне расплачивались продуктами. Лена уговорила одного из жонглёров научить её местной грамоте, и теперь по вечерам она царапала пером по бумаге, пытаясь выводить буквы и слова. Пара книг, которая валялась в одном из сундуков, стала хорошим подспорьем в обучении чтению. Жизнь в совершенно другом мире оказалась вполне сносной. Единственно, с чем она не могла пока смириться и к чему привыкнуть, так это к магии. Как выяснилось, магией здесь владели многие, и это не считалось чем-то необычным, скорее просто некоторой способностью или даром.

Поздно вечером они подошли к одному из городов. Ворота в крепостной стене уже были заперты, стража не впускала ночью никого, наблюдая за лагерем торговцев и путников с башни. Разведя огонь и разложив постели, бродячая труппа готовилась к отдыху. Стар о чём-то разговаривал с главой торгового каравана, рядом с которым они устроили ночлег.

Недалеко журчал ручей, больше похожий на неглубокую речку, с песчаными берегами и низкими кустарниками. Собрав после ужина грязные миски и бросив в одну из них горсть золы вместо мыла, девушка потопала к воде, чтобы ополоснуть их. Две луны — золотистая и голубая, ярко освещали тропинку. Комаров здесь не водилось, а мелкая мошка не раздражала. Песчаный берег оказался пологим, вода приятно тёплой, и Лена оглянулась, так хотелось искупаться, сбросить с себя пропылённую одежду. В поселениях их в дома не пускали, ночевать приходилось прямо на улице, под повозкой, да и баню для уставших артистов никто не предлагал.

Рядом она никого не увидела и начала спешно раздеваться, благо одежды на ней было немного. Дорожная пыль размазалась и покрыла кожу грязными разводами. Танцовщица брезгливо передёрнула плечами и зашла в воду по грудь, прихватив с собой небольшой комок глины найденной на берегу. Захватить с собой мыло она не догадалась, да и вряд ли Стар был доволен, если она вздумала расходовать на себя и без того малый запас. Ночную тишину нарушал лишь стрекот незнакомых насекомых, редкие крики птиц и журчанье воды. Рядом точно никого не было, но всё время, пока девушка купалась, ей казалось, что за ней кто-то следит. Покрутившись из стороны в сторону и так никого и не заметив, Лена торопливо домылась и натянула рубашку и штаны прямо на мокрое тело. Ощущение тяжёлого взгляда не исчезало, давя холодом.

Собрав чистую посуду, она ещё раз оглянулась, просто так, на всякий случай, и пошла обратно к фургону. Около большого общего костра сидели и артисты и торговцы, вместе большой компанией было ночевать намного безопаснее и веселее. Стар задумчиво наигрывал что-то на гитаре, не обращая внимания на окружающих.

Сгрузив стопку посуды на землю, Верли заползла под фургон и начала укладываться спать. Сон нахлынул сразу, неожиданно затянув в свои глубины. Самой сказочной фигурой в нём оказался красивый мужчина с длинными тёмными волосами и необычными яркими глазами, похожими на голубые звёзды, который что-то ей рассказывал, а потом улёгся рядом. Чувствуя на своём плече его руку, девушка умудрилась удивиться прямо сквозь сон. Как же так, она ведь спит, а ощущения такие настоящие, присущие больше яви.

Конечно, утром рядом никого не оказалось, и холстина, на которой она спала, была холодной, не согретой теплом другого тела. Испытав небольшое разочарование, девчонка поднялась и стала отряхивать, сворачивая валиком, свою импровизированную постель.