- Очевидно, ты помнишь не все правила. Правило номер один - делать все, что тебе приказывают.

Дрожь усилилась, и на ее накрашенные глаза навернулись слезы. Ни одного слова не сорвалось с ее губ. У Энтони были свои планы насчет ее рта. Положив руки ей на плечи, и надавив на них, вынуждая Клэр опуститься на колени, он расстегнул молнию на брюках. Она тотчас же заметила, что он следовал своим правилам - никакого нижнего белья. Не проронив ни слова, он грубо принудил ее к действиям. Поначалу она подумала, что задохнется. Клэр попыталась сопротивляться, отстраниться, но он запустил пальцы в ее волосы, и, предотвращая всяческие попытки к отступлению, стал направлять ее в нужном направлении. С этого момента вечер продолжался примерно до часу ночи.

Когда Энтони, наконец, покинул комнату, Клэр откинула одеяла, и, схватив халат, бросилась к двери. Ухватившись рукой за гладкую серую ручку, она со всей силой потянула за нее. Но та не поддалась. Сжав руку в кулак, девушка забарабанила по двери, ударяя по ней с силой до тех пор, пока ее рука не начала пульсировать; ее порыв так и остался неуслышанным. Единственным ответом ей было зловещее молчание.

Клэр протянула руку, чтобы взять хоть что-нибудь. Нащупав вазу с цветами, она швырнула ту об стену. Ваза разбилась, усыпав ковер хрустальными осколками и водой. Цветы без влаги были разбросаны по полу и оставлены вянуть и умирать. Клэр опустилась на пол, из глаз девушки текли слезы. Поддавшись усталости и отчаянию, она уснула.

На следующее утро в комнату вошел Энтони. Пикающий звук и открывающаяся дверь заставили Клэр вздрогнуть. Поднявшись, она тут же встретилась с ним взглядом. Он осмотрел номер: опрокинутая у кровати лампа, привязанный к одному из столбиков кровати шарф и разбитая ваза у их ног. Мужчина улыбнулся.

- Доброе утро, Клэр.

- Доброе утро, Энтони, - произнесла она с большей решимостью, чем та, на которую она была способна прошлым вечером.

- Хочу, чтобы ты знал: я решила уйти домой. И уйду я отсюда сегодня же.

- Тебе не нравится твое жилище? - темные глаза Энтони блеснули, а улыбка стала шире.

- Не думаю, что ты уйдешь так скоро. Мы заключили юридически законное обязывающее соглашение.

Он достал из кармана пиджака салфетку из бара.

- Датированное и подписанное нами обоими.

Клэр удивленно глядела на него, в то время как ее мозг начал усиленно работать. Вся эта ситуация была настолько идиотской, что не могла быть настоящей. Кто в здравом уме посчитал бы, что салфетка из бара может являться законным соглашением? А даже если и так, на что не было никакой надежды, оно никогда не давала право на насилие, унижение или принуждение человека к рабству. Клэр потрясенно смотрела на него.

Энтони продолжил:

 - Возможно, ты этого не помнишь, но ты согласилась работать на меня, делать все, что я посчитаю нужным и приятным, в обмен на оплату мною всех твоих долгов.

Голова Клэр пульсировала. Она вспомнила что-то про салфетку, наверно, предложение работы, но все было как в тумане. Кроме того, она лучше останется в долгах и будет работать в две или три смены в баре, чем согласится на такое!

- По-видимому, ты была занята последние двадцать шесть лет. С образованием, кредитными картами и машиной ты умудрилась накопить долг примерно в двести пятнадцать тысяч долларов. Это соглашение датировано пятнадцатым марта, и как в любом законном обязывающем соглашении ты или я имеем три дня на то, чтобы отказаться от него. Сегодня двадцатое марта. И в настоящее время ты принадлежишь мне до тех пор, пока твой долг не будет погашен. Ты не уйдешь, пока наше соглашение не закончится. Конец дискуссии.

Девушка была в отчаянии, ее снова пробила дрожь, и у нее внезапно прорезался голос:

- Еще не конец. Это нелепо. Соглашение не дает тебе права насиловать меня! Я ухожу.

Она посмотрела на дверь, ведущую в коридор, до нее было всего несколько футов, и она чудесным образом оказалась открытой. Без предупреждения рука Энтони коснулась ее левой щеки и отправила ее в противоположном от двери направлении на пол. Медленно подойдя к девушке, не нагибаясь, просто глядя на нее сверху вниз, он повторил:

 - Возможно, со временем твоя память улучшится. Похоже с этим проблемы. Позволь мне еще раз напомнить тебе, правило номер один - ты будешь делать все, что я тебе скажу. Если я сказал, конец дискуссии, значит это конец дискуссии.

Подобрав салфетку и положив ее обратно в карман пиджака, он продолжил:

- И это письменное соглашение гласит о том, что то, что доставляет мне удовольствие, является согласованным обоюдно, а не изнасилованием.

Все еще возвышаясь над ней, он одернул пиджак и разгладил галстук.

- Я решил, что будет лучше, если ты какое-то время не будешь выходить из своего номера. Не беспокойся. У нас полно времени, и двести пятнадцать тысяч стоят этого времени.

С этими словами он развернулся, чтобы уйти, хруст разбитого хрусталя эхом раздался под его мокасинами от Гуччи. Его сдержанный внушительный тон испугал Клэр больше, чем его слова. Он говорил с такой властностью, что оставил ее не в силах пошевелиться или что-то возразить.

- Я скажу персоналу, что тебе можно принести завтрак после того, как будут убраны осколки, - негромко отозвался он и скрылся за большой белой дверью.

Дотронувшись до своей горящей от удара щеки, Клэр услышала гудок и звук запираемого замка. Вновь оказавшись в абсолютной тишине, она посмотрела на беспорядок перед собой. И услышала свои слова, прозвучавшие как ничего не значащее возражение:

 - Да я лучше умру с голоду, чем буду убирать это.

Спустя некоторое время, со слезами на глазах и всхлипывая, она уже ползала по полу, собирая хрустальные осколки. Она почти подобрала большие куски, когда заметила на халате кровь. После осмотра Клэр решила, что та течет из пореза на руке. Девушка безуспешно пыталась вытащить осколок из ладони, но нечеткое от рыданий зрение осложняло задачу. Неожиданно, слишком знакомый сигнал заставил ее обернуться к двери и съежиться от страха, что это вернулся Энтони.

В комнату вошла Кэтрин. Осмотревшись, женщина покачала головой.

- Мисс Клэр, позвольте мне убраться здесь. Вы же порежетесь.

- Полагаю, я уже порезалась.

Клэр вытянула руку. Очень осторожно Кэтрин повела Клэр в ванную и вытащила осколок. Затем, промыв рану, женщина забинтовала ладонь. Когда они вернулись в номер, свидетельства прошлой ночи исчезли. Комната была чистой, никаких перевернутых ламп, ни шарфов, ни вазы. На столе стоял поднос с едой.

Подойдя к столу, Клэр в полном одиночестве послушно съела свой завтрак. Ее заполняло подавляющее чувство отчаяния. Она оказалась в ловушке. Совсем одна. И она не знала, что ей делать. Девушка решила принять душ в надежде, что сможет что-нибудь придумать.

"Доверчивость невинных - главное орудие лжецов".

Стивен Кинг.

Пятью днями ранее... 

День, забитый встречами, оправдал себя. В первую очередь, он встретился с управляющим станции, после чего потянулись бесконечные часы с группой сбыта, отчеты по бюджету, за которыми последовали предложения. Честно говоря, обычно эти встречи не требовали присутствия главного исполнительного директора центральной корпорации. Однако судя по тому, как руководство "ВКПЗ" жаждало разъяснить каждый пункт расхода и увеличить каждое предложение, они продемонстрировали, что у них, по крайней мере, хватало здравого смысла признать этот визит выдающимся. По правде говоря, Энтони Роулингсу было плевать на никудышную телевизионную станцию. Она уже свое отслужила. И если он закроет ее завтра, его уж точно не будет мучить совесть. Тем не менее, встречи показали ему, что станция приносит доход. А учитывая нынешнее состояние экономики, доходность - это хорошо. Вернувшись в главный офис, он поручил своей команде собрать сведения о предстоящей продаже. Разве не здорово было бы, получить как личные, так и денежные выгоды с приобретенной станции?