– Aloha, Корвин! – она призывно взмахнула ладошкой, – Я тут, пользуясь твоим высоким авторитетом, пью на халяву кокосовое молоко и ем салат из креветок с бананом. Я уже обещала познакомить с тобой этих двух джентльменов: мистера Анхело, гражданского лидера общины филиппинцев Тофола, и мистера Седоро, викария общины.
– Hi, Кэо, – ответил Корвин, усаживаясь за столик, – добрый день, сеньоры. Что-то я не понимаю, о каком моем авторитете идет речь?
– Вы известный человек, капитан Корвин, – пояснил Анхело, – вас знает коммодор Багио Кресс, который главный на Северном фронте. Он сказал: вы можете помочь.
– Смотря в чем.
– В нашем бизнесе, капитан. Вы видите, все очень сложно, а мы с викарием отвечаем за благополучие наших земляков…
Штаб-капитан резко поднял левую ладонь.
– Минутку, сеньоры. Если дело идет о благополучии жителей, то вам надо обратиться к парням из локального правительства. Это Фред Нитани Форнит, мэр Тофола, и Улат Вук Махно, экс-консул Конвента, шеф команды развития территории, его дом на западном берегу в авиа-городке. А я просто офицер, милитаризованный из резерва флота.
– Капитан Корвин, – мягко сказал викарий Седоро, – мы не хотим идти к официальным властям, не заручившись поддержкой хорошего человека, которого все знают. А вы бы могли предварительно поговорить с властями, представить нас, как лояльную общину.
– А по-моему, – сказал штаб-капитан, – вы слишком запутываете. В чем проблема-то?
– Честно говоря, во всем, – ответил Анхело, – мы не знаем, будет ли клиентура у отеля, и вообще не понимаем, кому принадлежит отель. Мы не знаем, к кому идти с проблемами водоснабжения и электричества, а главное, непонятно: что делать, если кто-то из детей заболеет? Раньше тут была какая-никакая клиника…
– Стоп! У вас в общине есть дети?
– Да, а как же иначе?
– Ясно. Тогда решаем задачи в обычном порядке приоритетов. Во-первых, здоровье. На острове развернуты три медпункта Народного флота. Первый тут, в Тофоле, второй – на востоке в авиа-городке. Третий – на юге у морского порта Утуа…
С этими словами, Корвин, и снял с пояса трубку wiki-tiki.
– Куда вы хотите звонить, капитан? – встревожился Анхело.
– Констеблю Йо Дэ-У! Вы второй артикул Хартии читали, викарий?
– Э… Нет. Я же не адвокат.
– Викарий! В Меганезии нет адвокатов, а Хартию знать надо! Вы хабитанты территории Меганезии, и ваши базисные права – под безусловной защитой правительства!... Алло! …
… – Aloha oe! Я звоню по служебному вопросу. Оказывается, у филиппинцев тут нет ни хрена вообще, и никто не занимается их муниципальным сервисом и медициной.
… – Дэ-У, прикинь: как они могут платить социальные взносы, если взносы определяет локальный суд, который будет избран только 18 мая?
… – Может ли военно-полевой суд определить взносы? Ну, позвони в Лантон и спроси.
… – Да, я тоже думаю, что лучше тебе приехать и разобраться на месте. Я тут сижу с их олдерменами в пабе «Наутилус». Подходи прямо сюда…
… – Хреново у них с рабочими местами. Но, это я частично решу. А остальное – к тебе.
… – Ждем. Aloha.
Лидер общины посмотрел на Корвина с явным опасением.
– Скажите, капитан, а что будет делать констебль и что за взносы?
– Он вам сам объяснит. А вы, кстати, знаете, что пай одна четверть отеля принадлежит коллективу работников, иначе говоря, вашим ребятам?
– Извините, капитан, но отель принадлежит компании «Tropicana Travel», Гонолулу.
– Значит, так! – произнес Корвин, – Есть октябрьская директива Конвента. Иностранному собственнику остается только четверть. Остальные три четверти делятся между фондом развития Гавайики, локальным комиссариатом, и трудовым коллективом. Это понятно?
– Э… Капитан, я услышал, что вы сказали, но ведь «Tropicana Travel» будет против.
– Тогда они не получат ничего, а их четверть будет поделена. Точка. Вопрос закрыт. Не теряем времени, переходим к вопросу о приложении трудовых ресурсов. Я не знаю, что произойдет с туризмом в обозримом будущем, но 25 мая у меня появятся 300 молодых спецов из Германии, им надо организовать быт. Посчитайте, сколько это будет стоить.
– Э… А как надолго они приедут?
– Преимущественно навсегда, – сказал штаб-капитан, – А вот идет констебль, вы с ним пообщайтесь. И, давайте встретимся завтра здесь в это же время по теме германцев. Я хотел бы уже увидеть цифры. Что скажете, сеньоры?
– Это замечательно, – ответил Анхело, – мы, конечно, посчитаем. И есть еще вопрос…
– …Наверное, – перехватил инициативу Седоро, – это мой вопрос. Мы католики…
– Хэх! Ну, и что?
– Дело в том, – тихо пояснил викарий, – что ваша команда выбросила все из церквей, и повесила таблички «собственность мэрии», а нам бы хотелось пользоваться храмом.
– Это к локальному судье после 18 мая, – сказал Корвин, – думаю, вам разрешат взять в аренду одно из этих зданий или построить новое за свои средства. Таковы правила.
– Понятно… – викарий грустно покивал головой.
– Правила есть правила, – спокойно добавил Анхело, вставая из-за стола, – спасибо вам, сеньор капитан. Тогда, завтра в это же время здесь с цифрами?
– Так точно, – подтвердил штаб-капитан, пожимая руки филиппинцам.
…Магистр Кэо-Ми проводила взглядом олдерменов Анхело и Седоро, и тихо сказала:
– Не понимаю: откуда на таком небольшом острове такая прорва церквей?
– Длинная история, – ответил Корвин, – в середине XIX века появились миссионеры, как водится, с вооруженной охраной, и запретили все туземные обычаи, мифы, мореходство, традиционную каменную кладку. Кстати, ты заметила что дамба и каменные пирамиды, посвященные Мауи и Пеле, держащим мир, напоминают Нан-Мадол на Понпеи?
– Да, конечно. Я так понимаю, что здесь была часть королевства Со-Делер.
– Может так, – Корвин пожал плечами, – а может, нет. Если верить мифу, то народ понапе населял всю Микронезию от Палау и Йап до Косраэ, но было четыре королевства, и их объединяла только общая религия. Та самая, которая вызвала ненависть миссионеров. Христианизация шла жестоко, но туземцев добил не каторжный труд на строительстве церквей, и не рабство на плантациях, а ежегодная американская помощь.
– Хм… – магистр Кэо-Ми, погладила свой затылок, – …А каков был механизм?
– Довольно простой. В 1990-х Микронезия стала формально суверенной федерацией, и правительство США начало выплачивать около ста миллионов долларов в год властям марионеточных ФШМ за размещение авиабаз. Ты видела размеры здешней ВПП?
– Видела. Впечатляет.
Корвин утвердительно кивнул.
– Здесь была одна из узловых авиабаз, и на каждого из 6000 туземцев выдавалось около тысячи долларов в год. Еще кредиты на покупку автомобилей. И еще, поддерживалась инфраструктура. Туземцы были психологически дезориентированы христианизацией, и решили: бог показывает, что можно больше ничего не делать, а только молиться.
– Минутку, Корвин, тысяча баксов в год на человека, это же ерунда.
– Нет, Кэо, не ерунда, а 20 баксов в неделю. Это 15 кило риса либо 10 кило бройлерных окороков. Семья из четырех человек может зажраться, и еще 40 баксов останется.
– Хм… – снова произнесла гавайская полинезийка, – …Я не биолог, но, по-моему, такое питание эквивалентно замедленному выстрелу в печень.
– Практически, да, – штаб-капитан снова кивнул, – я помню, с каким ужасом я в детстве наблюдал воскресные сборища в церкви. Туда съезжались практически все туземцы на автомобилях, купленных льготно в кредит. Пыхтя от одышки, эти субъекты, одетые по канонам ортодоксального баптизма, набивались в зал, и жирный поп рассказывал, как Иисус их любит. Они почти все страдали ожирением, и библией головного мозга, даже подростки. Они медленно и неуклонно физически деградировали.
– Тошнотворная картинка, – заметила она, – а что стало финалом?