Поскольку Киа растянулась по всему заднему сиденью, и я не хочу её будить, у меня нет места для отдыха, поэтому я решаю устроиться на крыше автомобиля. После поездки по ухабистой дороге, я чувствую себя разбитой, а спать на земле слишком опасно из-за гремучих змей и ядовитых пауков.

Я беру с заднего сиденья одеяла и бутылку воды и залезаю на крышу. Я расстилаю два толстых одеяла, а из третьего делаю валик вместо подушки, и снимаю обувь.

Так приятно вытянуться во весь рост, даже если крыша машины какая угодно, только не удобная. К тому же, температура воздуха упала до комфортных двадцати трёх градусов и передо мной потрясающий вид: я смотрю прямо в звёздное небо. Оно завораживает меня, как и прежде. Похоже на миллиарды сверкающих блёсток на чёрной материи.

Не знаю, как долго я смотрела в небо, прежде чем мои глаза закрылись, но когда крыша машины внезапно покачивается, я распахиваю глаза и хватаюсь за оружие.

— Это я, — шепчет Хром, всплывая тёмным силуэтом рядом со мной. — Я залезу к тебе — что-то не хочется быть укушенным змеёй.

— Здесь достаточно места, отдохни. — Я сдвигаюсь в сторону, чтобы он мог лечь, и хлопаю по импровизированной подушке. К моей радости, Хром снимает защитный жилет и растягивается на спине.

Я стараюсь как можно меньше к нему прикасаться, но, хотя крыша достаточно широкая, меня просто притягивает к нему.

— Что вы видели? — спрашиваю я, кладя руку Хрому на предплечье.

Он поворачивает голову ко мне и тихо рассказывает:

— В следующей долине, милях в трёх отсюда, есть большая территория с двумя фабриками и сахарным тростником насколько хватает глаз. Плантации гигантские, всё ярко освещено, повсюду установлены прожекторы. Мы насчитали десять летающих дронов, которые постоянно сканируют местность и распыляют какое-то химическое вещество. Охранников, похоже, не так много. По крайней мере, мы их почти не видели. Хотя, может быть, они сидят в зданиях. На полях кипит бурная деятельность. Вероятно, из-за дневной жары рабам приходится работать ночью. И охранники обходятся с ними не очень вежливо.

Я прикладываю руку ко рту и отворачиваюсь. Перед моими глазами изнурённые от тяжёлой работы и химикатов тела. Некоторые из заключённых даже ни в чём не провинились, но всё равно оказались в этом аду.

— Если бы ты меня не спас, я тоже была бы там, — шепчу я сдавленно.

— Но ты не там. И сейчас мы здесь, чтобы спасти их. — Хром притягивает меня к себе на сгиб локтя, и я прижимаюсь к нему. Его близость — как раз то, что мне нужно. Я цепляюсь за него, словно он скала среди бури.

Я наслаждаюсь его теплом и присущим ему запахом, а он гладит меня по спине. И так мы лежим тихо и смотрим в небо.

Когда над нами вдруг пролетает огромный серебряный хвост, я вздрагиваю:

— Ого, что это было? Ты тоже это видел? — А вдруг Уайт-Сити атаковал нас ракетами?

— Это была падающая звезда, — спокойно поясняет Хром. — Киа рассказала мне, когда я ночевал на шезлонге в огороде, и я уже пару раз наблюдал это явление.

— А что ещё я тебе сказала? — раздаётся голос девочки из открытого водительского окна. — Вы можете загадать желание!

— Спокойной ночи, Киа! — отвечает Хром с усмешкой. Его светлые зубы мерцают в свете звёзд.

— Мы можем загадать желание? — шепчу я ему в шею. — Это такой обычай в Резуре?

— Угу, — отзывается Хром.

Я закрываю глаза и страстно желаю, чтобы этот мужчина вернулся ко мне. Не только в постель, но чтобы он снова впустил меня в своё сердце.

— Ты действительно притворялась со мной в тюрьме? — спрашивает он вдруг.

— Да, в самом начале. — Зачем отрицать? Я больше не хочу обманывать его.

— У меня была такая мысль.

— Ты на меня злишься из-за этого? — спрашиваю я еле слышно.

— Нет. — Он поворачивается ко мне и прижимает меня за ягодицы к своему горячему телу.

Моё сердце пускается вскачь. Если бы поблизости не было ещё восьмидесяти человек, он бы совершенно точно со мной переспал. Я слышу его учащённое дыхание. Он возбуждён. Я возбуждаю его. Это каждый раз даёт мне ощущение силы.

Я дотрагиваюсь губами до его подбородка, меня щекочет щетина. Дыхание Хрома касается моей щёки. Больше всего мне сейчас не хватает его жарких поцелуев.

Поскольку терять мне всё равно нечего, я зарываюсь пальцами в волосы Хрома, чтобы удержать его голову, и целую его в мягкие губы.

Хром тихо говорит хриплым голосом:

— Тебе надо ещё немного поспать, через несколько часов ты должна быть в форме.

— Ты тоже. — Я просто продолжаю целовать его, кружу языком у него во рту и счастлива, что он отвечает на мои ласки взаимностью.

— Я не устал. — Его руки мнут через штаны мои ягодицы.

— Я знаю, как это исправить. — Здесь он не сможет от меня ускользнуть, и я должна воспользоваться этой возможностью. Я дерзко хватаю его за промежность. Он твёрдый как камень.

— Кошечка, — бормочет он, — как только мы окажемся дома, я тебя отшлёпаю.

— За что? Я ничего не могу поделать, ведь ты загадал желание, чтобы я сделала это.

— Я этого не желал, — возражает он вяло.

— А что же ты тогда пожелал? — Я расстёгиваю его штаны и пробираюсь в них рукой. Хром не останавливает меня.

— Об этом нельзя рассказывать, иначе не сб…

Когда я сдавливаю член, он тихо стонет. Его член горячий, гладкий и настолько твёрдый, что совершенно точно чувствует себя не комфортно в тесных штанах.

Хром перекатывается на спину, и я тут же принимаюсь стаскивать с него штаны.

— Ты не можешь делать это здесь. — Его дыхание сбивается.

— Джекс — единственный наравне с тобой, кто смог бы разглядеть нас в темноте, а он находится на другом конце колонны. Чего ты боишься?

— Киа может нас подслушать.

Проклятье, он прав. Это было бы неловко. Я замираю и прислушиваюсь к темноте.

— Она ещё не спит?

— Нет, судя по дыханию, она снова заснула.

Слава богу.

— А мужчины в машине перед нами?

— Оба храпят.

— Вот видишь, — говорю я и накрываю губами головку.

— О ч-чёрт, это так охренительно. — Хром берёт меня за волосы и двигает мою голову в темпе, который ему нравится. То медленно, то быстрее, и я делаю всё возможное, чтобы доставить ему как можно больше удовольствия. При этом я и сама становлюсь мокрой и предпочла бы сесть на него, но если Киа вновь проснётся и, например, направит на нас фонарик… Надо подождать пока мы останемся одни.

Я веду языком по разветвлению вен на стволе и проталкиваю его в щель, а затем заглатываю член до упора.

Пальцы Хрома вцепляются мне в волосы:

— Кошечка, я сейчас кончу.

Он слишком долго сдерживался. Я знаю, чего он хочет. Он показал мне это в тренажёрном зале. Ему надо побыстрее и чуть жёстче. Никакого ванильного секса. Как же я хочу оказаться с ним в нашей постели. Я пустила бы в ход все средства.

Тяжело дыша, Хром приподнимается.

— При первой же возможности, я тебе отомщу.

— Жду с нетерпением, — бормочу я ему в головку, и мне в горло выстреливает горячая сперма. Я проглатываю всё, потому что знаю, что мужчинам это нравится, и в конце ещё вылизываю его начисто. Всё произошло слишком быстро, и я с удовольствием пошла бы на второй заход, но мы здесь не для развлечения. Перед нами стоит сложная задача.

Я делаю несколько глотков воды из канистры и снова ложусь рядом с ним.

Хром застёгивает штаны и укладывает меня на себя.

— Почему ты это сделала?

— Я этого хотела. — Я со вздохом прижимаюсь к его груди и чувствую сонливость. — К тому же, однажды у меня уже получилось покорить тебя. — Я неохотно вспоминаю время в тюрьме. Хочу сохранить в памяти только прекрасные моменты с Хромом.

Он нежно гладит мою шею.

— Ты покорила меня уже давно.

Я поднимаю голову и глажу его по лицу.

— Тогда вернись ко мне. Что бы ни было между нами, я уверена, что выход найдётся.

— Я подумаю.

— Серьёзно? — Мой пульс учащается. — Значит, мои «устные аргументы» убедили тебя?

— И не только они, ты, дерзкая девчонка. — Хром обнимает меня крепче и бормочет мне в лоб: — Я вижу, как ты страдаешь, и это убивает меня. — Некоторое время он молчит, а потом добавляет: — Только дай мне немного времени, ладно?

Боже, могу ли я надеяться? Говорит ли он серьёзно?

— Только не думай, пожалуйста, слишком долго, иначе я действительно умру.