Ей не хотелось уходить отсюда, вокруг было просто чудесно: лес, озеро, заснеженные холмы, голубое небо. Свежий морозный воздух с ароматом хвои словно вливал в нее силы, и она чувствовала себя гораздо лучше, чем день назад, даже лучше, чем сегодня утром, но согласилась вернуться в дом, чтобы немного сгладить неловкую ситуацию, вызванную ее вопросами, которые заставили Ника так глубоко переживать спрятанное в глубине души горе.

Кристина видела, что ему плохо. Что-то случилось там, в далеком прошлом. Была ли она рядом с ним в его беде, постаралась ли помочь пережить потерю того близкого человека? Или это случилось до того, как они встретились?

Солнце скрылось за большим снежным облаком, появившимся словно из ниоткуда. Ее настроение минуту назад тоже было безоблачным и светлым, а теперь омрачилось грустью Ника, так явно прозвучавшей в его словах.

Напрасно она спросила его.

Кристина вздохнула, поднялась с дерева и одернула куртку. Капюшон съехал, и она принялась неловко заправлять волосы под шапочку: мешала надетая на руку меховая варежка.

– Можно, я помогу?

Ник потянулся к ней и начал осторожно заправлять выбившиеся русые пряди.

Кристину охватило сильное волнение. Ник стоял к ней очень близко, и прикосновения его пальцев согревали ее. Ей было так же приятно его внимание и забота, как сегодня утром, когда он удивил ее предложением расчесать ей волосы. Захотелось спрятать лицо у него на груди и стоять так, замерев, в этом сказочном месте. Ей вдруг показалось, что так уже было однажды. Да-да, почти наверняка было. Здесь, на берегу озера, у самой воды. Перед глазами мелькнул образ Ника, но почему-то размытый и темный. Вокруг тоже было темно, словно она увидела негатив нынешнего солнечного полудня.

Изо всех сил Кристина попыталась уцепиться за краешек этих туманных воспоминаний, задержать хоть на чуть-чуть, хоть на самую малость. Когда-то здесь было темно, и они так же стояли с Ником на берегу. Она была уверена в этом. Только почему темно? Может, это была ночь?

Она даже зажмурилась, чтобы вспомнить картинку, дразнящую ее размытыми фрагментами. Но видение пропало.

Они пошли назад, к дому. Ни тот, ни другой не проронили на обратном пути ни слова. Кристина оглядывалась по сторонам, а Ник задумчиво смотрел на тропинку перед собой.

Он задавал себе один и тот же вопрос, ставший для него привычным в последнее время: почему он опять солгал? Солгал Кристине об авторе стихотворения?

– Боже мой, ну и погода!

Кристина отдала мокрое пальто Нику и, пока он вешал его на плечики, чтобы оно просохло, сняла шапочку, шарф и наклонилась снять сапоги. Влажная кожа распухла, и замок молнии никак не поддавался.

Заметив тщетные попытки Кристины, Ник подошел к ней:

– Подожди, я тебе помогу.

Он усадил ее на низкую деревянную скамеечку у вешалки. Через минуту капризная молния поддалась, и Кристина удовлетворенно вздохнула. Она не любила осень и зиму за необходимость носить на себе не только много одежды, но и тяжелую обувь. Сапоги и ботинки на толстой подошве воспринимались ею как неизбежное зло.

Потерев одну ступню о другую, чтобы согреть замерзшие ноги, она вспомнила Ройал Палм Бич. Солнце, океан, легкий шелк и невесомые босоножки – вот это была красота! Жить бы там все время!

Но… там не было бы Ника.

Кристина заметила, что Ник все еще стоит перед ней на коленях. Сейчас, когда она сидела на скамеечке, пусть и невысокой, впервые получилось так, что он оказался ниже ее: обычно она доставала ему до плеча, когда была на каблуках. А теперь смотрела на него сверху вниз.

Ситуация немного позабавила ее, и она даже забыла о своем недавнем плохом настроении, вызванном бесконечной хиллвудской слякотью.

– Ник, ты что?

Он смотрел ей прямо в глаза и в то же время словно сквозь нее. На его лице ясно читалось глубокое волнение.

Озадаченная, Кристина склонилась к нему:

– Эй, что с тобой?

Он моргнул и, едва шевеля губами, произнес:

– Кристи, я…

– Вот кто к нам заглянул в такое ненастье! – приветливый голос мистера Вуда, появившегося в дверном проеме, прервал их толком не успевший начаться диалог. – Здравствуй, Кристина, как поживаешь?

– Спасибо, мистер Вуд, все хорошо.

– Кроме погоды, – вставил Ник, по-видимому, уже окончательно пришедший в себя. – Дед, мы промокли и замерзли. Я сейчас поставлю чай, а ты не беспокойся, иди, отдохни.

Мистер Вуд держал под мышкой газету, это означало, что день сегодня выдался суетный, и он не успел с утра почитать новости.

– Что ж, пожалуй, так и поступлю. Всего хорошего, юная леди! Надеюсь, вам у нас понравится, – мистер Вуд подмигнул гостье и пошаркал в комнату.

– Спасибо, конечно, – застенчиво ответила Кристина, вставая со скамейки.

Она немного смущалась в присутствии дедушки Ника. Этот высокий старик с густой копной абсолютно седых волос и пышными усами нравился ей: у него были очень добрые глаза с веером мелких морщинок. Но, как это всегда бывало, в самом начале знакомства, тем более с человеком, который старше ее, Кристина стеснялась и чувствовала себя скованно.

– Пойдем на кухню, – Ник потянул ее в темный конец коридора.

Кристина с любопытством осматривалась. Она несколько раз заходила в магазин мистера Вуда, где их и познакомил Ник, но в гостях у него оказалась впервые. Сегодня они бродили после школы по городу, как вдруг поднялся ветер, и мокрый снег перемешался с дождем. Ближайшим укрытием оказался дом Вудов.

Ник щелкнул выключателем, и Кристина обнаружила, что стоит на пороге маленькой кухни. При взгляде на внутреннее убранство сразу становилось понятно, что здесь хозяйничают мужчины: все было чисто и опрятно, но не хватало приятных глазу мелочей, которыми так любят украшать свое кухонное царство женщины: ни цветов в керамических плошках, ни ярких салфеток на столе, ни кружевных занавесок на окнах не было.

Тем не менее, Кристине здесь понравилось. Она села за массивный дубовый стол и наблюдала, как Ник наполняет водой необъятных размеров чайник, ставит его на огонь и достает чашки из шкафчика на стене.

– Кристи, ты есть хочешь? – он повернулся к ней с коробкой печенья в руках.

– Нет, я просто чаю выпью, ладно?

– Конечно.

Он поставил на стол коробку и вынул из холодильника молоко, вопросительно глядя на Кристину. После ее отказа бутылка была отправлена назад.

– А какой чай ты любишь? – спросил Ник, доставая керамический заварочный чайник.

– В смысле? – не поняла Кристина.

– Черный, зеленый, с травами, с сахаром, с медом… Я не знаю, может, какой еще.

– У тебя что, есть зеленый чай?

В ответ она получила укоризненный взгляд и вспомнила, что под ними находится бакалейный магазин.

– О, прости, пожалуйста, – добавила она поспешно. – Тогда давай зеленый без сахара.

Через несколько минут чай был готов.

– Мы можем посидеть здесь, а можем пойти ко мне в комнату и пить чай там. Что скажешь?

Кристина неопределенно повела плечами. Она с удовольствием осталась бы и здесь, но увидеть комнату Ника ей тоже очень хотелось.

– Раз так, – решил он, – тогда пойдем ко мне. – Держи.

Он сунул ей в руки печенье и пастилу, а сам взял поднос с кружками и горячим чайником.

Они направились по узкому коридору в обратную сторону. Везде на стенах висели фотографии в рамках. Кристина успела заметить на ходу, что в основном это были виды озера: на закате, в дождь, зимой.

– Твои фотографии? – полуутвердительно спросила она Ника, который в это время толкал ногой дверь в комнату.

– Да, – ответил он, не оборачиваясь. – Согреешься, я тебе покажу и другие. Заходи.

После несколько аскетичной кухни просторная комната Ника поражала яркими красками: здесь тоже повсюду были фотографии: залитые солнцем лесные пейзажи, прохладные волны озера с крошечными белыми барашками, грозовые облака над зелеными холмами. В остальном же это была вполне обычная комната: письменный стол, кровать в нише, книжный шкаф, полки на стенах.