Чем больше я ждал под деревом, тем больше злился. Зверь на мое присутствие совсем не реагировал, так что я решил немного пугнуть его, стукнув несколько раз по дереву. Я ожидал чего угодно, но не того, что последовало за этим. Зверек вдруг расплакался. Небывалое зрелище – плачущий навзрыд зверь. Мне сразу стало ужасно стыдно, словно я ребенка обидел. А тут до меня еще дошло, что зверек, видимо, высоты боится, именно поэтому он так вцепился в злосчастное дерево. Значит, сам он спуститься не сможет, придется доставать.

Скинув плащ, я расправил крылья, сделав ими несколько взмахов, и взлетел. Зависнув в воздухе возле зверька, я уговорами и силой стащил его таки с ветки, при этом он вцепился всеми своими когтями в меня. К счастью, на мне почти все быстро заживает. Так что к тому моменту, как голодный и испуганный зверек проглотил последний кусок колбасы, на мне даже следов от его когтей не осталось. Поначалу он повел себя, как вполне разумный зверь, но когда пушистик заговорил, я понял, что передо мной не зверь, а разумное существо. Просто оно не из нашего мира, судя по тому, что оно ничего о нас не знало. Назвал себя этот зверек – нек, а имя выбрал, с моей подачи, весьма подходящее – Нарис. Милый такой цветочек, нежный и маленький, но стоило его чуть тронуть, как он превращался в колючку, и горе посягнувшему на него. Пушистик был страшно голоден, он слопал почти все мои продукты, а уж к хмельну присосался так, что я еле бурдюк у него отобрал. После этого мне удалось его немного разговорить. Он и, правда, оказался из другого мира. Более того, он не рвался вернуться в него, что меня обрадовало. Я уже решил оставить Нариса себе, а тут он спросил про мой хвост. Мало того, он мне свой начал демонстрировать. Это же равносильно предложению провести вместе ночь. Великая Сиэла, он, конечно, не понимал, что делает, но я-то начинал чувствовать к нему зарождающуюся симпатию. Причем, не просто симпатию, я, кажется, начал влюбляться в это непосредственное чудо. Он был наивен и открыт, словно ребенок, и мне стало вдруг страшно, что кто-то может причинить ему вред. Защитить любой ценой! - требовал мой внутренний голос. А какое у него аппетитное тело, руки так и тянутся пощупать, погладить, прижать. Так что, когда он повторил предложение стать моей парой, пусть и не совсем согласно традициям, я ответил положительно. Ему бы радоваться, что он приобрел себе самого сильного защитника в этом мире, а он расплакался, утверждая, что не хочет замуж. Пришлось утешать, уверяя, что я ничего не сделаю без его согласия. Наконец, наплакавшись, малыш заснул. Я обнял его, прижал к себе и заснул рядом с ним, представляя, как приведу домой свою половинку. Нарис – мой Ариэ, мой возлюбленный, хранитель моего сердца. Смешной маленький пушистик, сумевший украсть мою любовь. Нет, никуда я не отпущу это чудо.

Утром меня разбудила возня пушистика. Оказалось, что ему приспичило отойти в кустики. Я отпустил, предупредив, чтобы не отходил далеко. Стич всегда кричит, если рядом хищник. Около меня ему опасаться нечего, ни один зверь даже близко не подойдет к дреку, так что я был совершенно спокоен. Когда Нарис отошел, я еще немного повалялся под одеялом, пока меня не поднял сигнал опасности. Тут же я услышал крик пушистика:

- Саршан!

Меня словно резанули раскаленным железом по нервам. Мгновенный переход, и я возле него. Чуть не опоздал, на моего пушистика вздумал охотиться риск. Отбросив зверя в сторону, я закрыл собой Нариса, показывая, что зверь покусился на мое. Так что коту пришлось быстро уносить ноги, пока я добрый. Вот если бы он хотя бы немного задел Нариса, я бы его шкуру пустил на шапку для своего малыша, а так – пусть живет. Пока.

Прогнав зверя, я обернулся к Нарису и увидел, что малыш сидит на земле, испуганно глядя на меня. Сразу же возникла мысль, что я чуть не потерял его. Захотелось немедленно увезти его домой и запереть в самой дальней комнате, чтобы никто не то, что обидеть, даже тронуть не посмел. Так что, не особо церемонясь, я отнес пушистика обратно к костру. Выдал ему последние оставшиеся у меня лепешки с медом и пошел собираться в дорогу. Случайно оглянувшись через некоторое время, я вдруг увидел, как он весьма возбуждающе облизывает пальцы. Великая Сиэла, как я мог сдержаться? Никак. Я целовал Нариса самозабвенно. Мой пушистик, мой сладкий мальчик, и вкус меда на его губах тут совсем не причем.

Чтобы оторваться от Нариса и двинуться в путь, мне понадобилась вся моя сила воли. Приложив титанические усилия, я разорвал поцелуй. Нам надо было выезжать как можно скорее, чтобы быть в городе до вечера, но Нарис вдруг заявил, что голым ехать не желает. Пришлось отдать ему мои запасные штаны. Сиэла, до чего же смешно он в них смотрелся, но я сдержался и не подал виду, чтобы не обидеть.

На Клапа его пришлось буквально втаскивать, потом пообещать, что расчешу его примятую шерстку, как только приедем в город. В общем, выехали с благословения богов, но сама поездка не была легкой. Попробуйте сами ехать спокойно, когда впереди вас ерзает такая аппетитная маленькая попка. В результате, я не выдержал и посадил его к себе на колени боком, ну и без поцелуя не обошлось, конечно.

В общем, намучился я с ним в дороге, а перед въездом в город закрыл плащом и себя, и его, чтобы не привлекать лишнего внимания. Стража на воротах пропустила нас без слов, только лениво проводив взглядом, так что я без проблем добрался до одного из лучших постоялых дворов Ларка. Хозяин «Золотой Луны» вышел навстречу, стоило мне остановить Клапа возле дверей его гостиницы.

- Прошу Вас, господин, проходите. Желаете отдохнуть с дороги или поселиться? – хозяин был вежлив и предупредителен, впрочем, как и все вилги, за что я их и ценю.

- Поселиться. На три дня. Лучшая комната с большой кроватью, горячей ванной и полным столом.

- Конечно, господин, прошу за мной, слуги позаботятся о Вашем ласне.

Спуститься вниз, все еще держа на руках под плащом Нариса, было бы невозможно, если бы не один маленький трюк, которому я обучил Клапа. Свистнув особым образом, я дал команду ласну опуститься, и он медленно лег на землю. Теперь я мог спокойно встать, не выпуская свое чудо из рук, а плащ только чуть колыхнулся.

Хозяин лично проводил меня на второй этаж в предназначенные мне комнаты, выслушал распоряжения на счет обеда и ванны, оставил мне ключ и, пожелав приятного отдыха, удалился. Теперь можно было вздохнуть спокойно и выпустить пушистика на волю.

Нарис посмотрел на меня немного обижено и заявил:

- Теперь тебе точно расчесывать меня придется.

Я рассмеялся.

- Причешу, только сначала мы пообедаем, а потом мне придется уйти, у меня очень важная встреча в три пополудни. И не дуйся, это действительно очень важно. Меня не будет часа два- три, а вот после возвращения я тебя и причешу, и все, что захочешь.

- Одежду хочу, - Нарис повозил мои штаны по своей талии, - нормальную. И обувь.

- Будет тебе одежда и обувь, а пока иди, мойся. Судя по стуку в дверь, ванная готова.

Что мне нравится в дорогих гостиницах, так это расположение ванной комнаты. Она имеет два входа. Один - для гостей, и идет он из гостевой комнаты, а второй из коридора – для слуг. Слуги наполняли ванну, не мешая гостям, потом можно было закрыться изнутри. А когда воду нужно было уже сливать, достаточно открыть защелку и позвать слуг. Все. Никакого мельтешения слуг с ведрами туда и обратно. Нарис тоже оценил такое удобство, но помогать себе не позволил, выставил за дверь, заявив, что сам справится. Жаль, я бы помог, спинку бы потер и все такое.

Пока Нарис купался, нам принесли обед. Слуги скоро расставили все на маленьком столике и удалились, как раз вовремя. Мокрый пушистик, завернутый в полотенце, вышел из ванной, привлеченный запахом.

- М-мясо!

- Жареная курица, каша из слогра, овощной суп, пирог с ягодами и горячий напиток – ланг, - озвучил я меню, но пушистику, похоже, было все равно, что есть. Он жадно ухватился за курицу и, не успев прожевать первый кусок, уже потянул в рот ложку с кашей.