Хозяин гостиницы вежливо, но без подобострастия поздоровался и предложил нам осмотреть комнаты наверху, куда он лично нас и сопроводил, поручив слугам заняться расселением наших воинов и слуг.

Мне достались угловые покои, состоящие из трех комнат. Центральная комната, - что-то вроде гостиной, и две спальни слева и справа от нее, а так же две маленькие ванные, двери в которые находились в спальнях. Второй вход в каждую ванную находился в коридоре. Это были маленькие, практически незаметные дверцы, через которые внутрь для уборки проходили слуги, чтобы не тревожить постояльцев. Эти двери можно было легко закрыть изнутри, так что в смысле безопасности гостей тут все было нормально.

В центральной комнате я хотел было приказать оставить демона, но подумав, указал на одну из спален.

- Положите его пока туда. Вази, ты займешь центральную комнату, тут диван достаточно удобен, а я - вторую спальню. Прикажи распаковать в ней мои вещи, а я пока схожу, узнаю, когда нас изволит принять правитель.

Поскольку я был назначен старшим в нашей делегации, эта обязанность легла именно на мои плечи.

В замок правителя я отправился в сопровождении трех воинов. Распорядитель принял меня довольно быстро, вежливо взял сопроводительные бумаги и объявил, что правитель примет нас завтра за час до полудня, чтобы обсудить дополнительные условия договора, после чего мы приглашены на торжественный ужин и званый бал во дворце.

Не люблю я все эти балы и ужины, но отказаться было никак нельзя, так что, выразив приличествующий данному случаю восторг, я отправился обратно в гостиницу, благо она располагалась в пяти минутах ходьбы от дворца.

Вернувшись в свой номер, я сразу же поставил в известность прибывших со мной лордов о наших завтрашних планах, навестил неподвижно лежащего демона, пристально изучающего потолок и не обращающего более ни на что внимания и, отужинав, лег спать.

Утром я первым делом снова заглянул к демону. Никаких изменений ни в поведении, ни в состоянии я не заметил, а потому спокойно отправился по своим делам.

Обсуждение новых пунктов договора затянулось до самого вечера, так что ужин, ожидающий нас во дворце, был как нельзя кстати. Танцевать после сытной еды совсем не хотелось, зато прекрасным южноэльфийским винам я уделил должное внимание, так что ко времени прощания во всем теле чувствовал немного неприличную легкость и голова моя слегка кружилась.

Встретивший меня внизу Вази принял мой плащ и поспешил отдать приказания насчет ванны, а я пошел наверх, медленно поднимаясь по ступенькам и досадуя на то, что живу на третьем этаже.

- Надо было селиться ниже. Ну и что из того, что эти номера лучшие? А теперь карабкайся вверх. И ведь знал же, что эльфийские вина слишком крепкие и больше трех бокалов пить нельзя, а все равно напился, - ругал я сам себя, заходя в номер.

Я бы так и пошел спать, если бы не тихий шорох, донесшийся до меня из спальни демона. Недолго думая, я повернул туда, а войдя, замер на пороге. Обнаженный демон сидел на кровати в темноте и только его глаза слегка отсвечивали призрачным зеленым светом.

- Очнулся, значит.

При моем приближении демон вскочил и замер, опустив голову. Его хвост при этом бешено метался из стороны в сторону, яростно хлеща собственного хозяина по бедрам. Демон явно нервничал, а во мне всколыхнулось прежнее желание ужалить побольнее, уязвить и унизить.

- Что встал? Ты сбежал от меня раньше, чем закончился оговоренный нами год, так что отрабатывать теперь будешь. Задницей. Понял?

Я думал, он начнет просить или расплачется, и тогда я уйду, а он совершенно спокойно развернулся ко мне спиной и встал на кровати на четвереньки, уткнувшись лицом в подушку и выставив вверх задницу, отведя вбок хвост. От увиденного у меня в паху зашевелилось. Так откровенно предлагать себя мог только тот, кто уже изведал все прелести мужской любви, так что я даже не колебался, приближаясь к нему, на ходу расстегивая и снимая штаны.

- Хорошая сучка, - в подтверждение своих слов я смачно шлепнул его по заднице, оставляя моментально покрасневший отпечаток ладони. - Сейчас все будет. Потерпи немного.

Аран.

Все, что происходило со мной в последнее время, я воспринимал как дурной сон, от которого нельзя избавиться, как ни старайся. Он просто не отпускал меня из своих липких объятий. Страшно не было. Честно. Было противно. Меня словно в грязи изваляли на потеху публике, а потом позабыли, не дав даже утереться.

День за днем в своей маленькой одиночной камере я прокручивал произошедшие события и думал, что было бы, поступи я как-нибудь по-иному. Изменилось бы что-нибудь в моей жизни или я просто приблизил бы свой конец, отказавшись брать вампира в плен или отпустив его раньше? Не знаю. Да и что толку теперь гадать, ведь прошлое изменить нельзя, но эти мысли просто не оставляли меня, всплывая в голове с удивительным упорством.

Кроме двух тюремщиков, разносивших еду, я никого не видел, хотя слышал, как другие заключенные переговариваются между собой, называя друг друга по номерам камеры. Мой номер был тридцать один. Несколько раз меня пытались втянуть в разговор, но мне не хотелось лишний раз открывать рот, и я молчал. Видимо сказалась дрессировка Фадина. Хотя, я и раньше не был особо разговорчивым. Не с кем мне было болтать по душам, а сплетни разносить – не дело для наследника лорда. Даже бывшего.

Вечером, накануне казни, ко мне зашел высокий демон, одновременно с доставкой ужина. Он представился, сказал, что он смотритель тюрьмы и спросил, нет ли у меня последнего желания. Я сказал, что нет. Он как-то странно посмотрел на меня, пожелал приятного аппетита и ушел.

Есть не хотелось, тем более что для приговоренного к смерти принесли шикарный ужин, состоящий сплошь из мяса. Выбор невелик: наесться сейчас и сдохнуть в муках, или дождаться завтрашнего дня и быть съеденным заживо. Что выбрать?

Отодвинув тарелку, я выпил воды, поморщившись от легкого кисловатого привкуса. Только когда голова у меня начала кружиться, а мысли замерли, словно их плотно укутали шерстью, до меня дошло, что в воду было что-то подмешано. Сначала я испугался, не понимая, зачем это было сделано, а потом навалилась апатия. Мне стало совершенно все равно, что со мной происходит или будет происходить. Даже кровь в венах стала вязкой и тягучей, а звуки долетали до меня, словно прорываясь сквозь плотную преграду.

Когда утром пришел смотритель тюрьмы в сопровождении двух слуг, чтобы одеть меня, я даже не сразу понял, что меня подняли с кровати. В тот момент я сам себе напоминал куклу. Большую такую куклу, мягкую и безвольную.

Слуги выполнили свою работу и ушли. Смотритель подошел, что-то сказал, взявшись пальцами за подбородок и повернув к себе мое лицо, но смысл сказанного так и не дошел до меня, а потом демон ушел, оставив меня наедине с тишиной. Жаль, что ненадолго.

Через некоторое время появились стражники. Они подхватили меня под руки и вытащили из камеры. Я пытался идти сам, но ноги просто не слушались, так что вскоре я оставил эту затею, позволяя им тащить меня вверх по лестнице, а затем и закинуть в крытую повозку, где, кроме меня, лежали еще четверо таких же осужденных.

Ехали мы долго. Или это мне так показалось? Впрочем, неважно. Моих «товарищей по несчастью» достали первыми. Странный гул, что я слышал за стенками повозки, то стихал, то набирал силу, но понять, что это я не смог, пока меня самого не выволокли наружу.

Толпа. Восторженная, любопытная, азартная, раззадоренная видом крови толпа, вот что это был за шум. Меня поволокли через эту толпу, и многие из собравшихся что-то кричали, только я их все равно не понимал.

Потом мне показалось, что я увидел Фадина. Он дрался с отцом, хотя нет, он же теперь мне не отец. Надо говорить "с лордом Дамдером". Или не надо? Зачем вообще что-то говорить? Или куда-то смотреть? Может, закрыть глаза?