— Слушай, а ты в двигателях понимаешь? — поинтересовалась она, массируя свои плечи.

В своём истинном облике она была гораздо… интересней своей маски. Нельзя сказать, что она была красивее; уж точно не с точки зрения канонов красоты обеих планет. Смуглая кожа, на фоне которой контрастно выделялись белые ресницы, брови и короткие волосы; внешность, для уроженцев Сестры довольно типичная, но для того, кому примелькались обитатели Брата, весьма экзотичная. Пожалуй, безоговорочно красивыми в ней были только глаза: ярко-голубые, даже скорее бирюзовые, широко открытые и с каким-то почти детским выражением доверчивого любопытства. Даже обидно, что остальное этому образу не соответствовало. Как будто природа начала планировать её лицо именно с глаз, а потом пыталась компенсировать их эффект. Результатом стал острый подбородок, тонкий нос с лёгкой горбинкой, чуть нахмуренные брови, высокие резкие скулы и тонкие бледные губы. Каждая черта в отдельности могла бы казаться отталкивающей, но в целом они собирались в необычную картину, вызывающую желание внимательно и долго рассматривать её. Кроме того, Яра обладала живой мимикой, что усугубляло данный эффект.

Что касается фигуры, у оригинала шпионки она была более изящная, гибкая и спортивно-подтянутая.

В общем, по результату осмотра я сделал вывод, что приди она ко мне тогда в своём натуральном виде, и так быстро я бы её не отпустил. Красивых как Ньяра женщин довольно много, особенно с учётом достижений пластической хирургии, и они, честно говоря, быстро приедаются. А вот необычных как Яра гораздо меньше, и лично мне они всегда нравились больше.

— Немного, — я усмехнулся. Сложно было не понять, к чему она клонит.

— Точнее, главное даже не двигатель, тут мы с Пи разберёмся. Нам бы ещё пару рук, чтобы с краном управляться да переключателями щёлкать, — оживилась женщина, явно намереваясь привлечь меня к участию в ремонте.

— Показывай, — не стал спорить я, и Яра, издав странный ликующий писк, почти бегом ломанулась в ту сторону, откуда доносился голос Птеры.

— Пи, я нам ещё руки нашла! — на ходу сообщила она.

— Я уже поняла, — недовольно проворчала Птичка. — Я только не поняла, почему это должны быть именно эти руки? Ты только стрелять и убивать умеешь, или ещё на что полезное способен? — с неприязнью покосившись на меня, уточнила она.

Если «сестричка» погружалась в двигатель верхней половиной организма, то рыжая этой самой половиной из него торчала. Точнее, сидела на краю люка с пультом управления в руках. Белая маечка, обтягивающая ладную фигурку, была художественно заляпана чем-то чёрно-бурым, чёлка воинственно топорщилась, а растрёпанна коса то и дело сползала по ссутуленной спине вперёд. Я неожиданно понял, что рыжая язва значительно старше, чем кажется на первый взгляд; если лицо у неё было почти детское, то фигура принадлежала уже совершенно взрослой привлекательной женщине. Интересно, сколько ей лет?

— Я вообще много чего умею. Руками в том числе, — прозвучало гораздо ехидней, чем планировалось изначально, ну да ладно. Птера недовольно наморщила курносый нос, но пульт мне сунула и молча сползла вниз, исчезнув в люке целиком.

— Вот сейчас и покажешь, что ты там руками умеешь, — безмятежно улыбнувшись, Яра хитро сверкнула на меня своими бирюзовыми глазами. — Вон, видишь, кресло? Садись туда, это как раз пульт управления краном. Надеваешь…

— Разберусь, — отмахнулся я, втискиваясь на узкое жёсткое сиденье, пристраивая на колене небольшой тускло светящийся планшет пульта управления контрольной системой, нацепляя очки оператора и запуская ладони в сенсоры управления краном, представляющие собой два сгустка гелеобразной субстанции, реагирующей на движения пальцев.

Управиться с краном, — двумя пучками независимых друг от друга гибких щупалец, — действительно оказалось несложно. Сложнее было ориентироваться в командах Яры, называвших детали их исконными именами. Но когда мы сообща пришли к другой терминологии, вроде «вон той гнутой фигни» и «вот этой приблуды», стало гораздо легче жить, и дело пошло веселее.

— Вот вы где! — вдруг разнёсся по двигательному отсеку голос младшего. — Яра, у нас катастрофа: Кварг, по-моему, сбежал.

— Куда сбежал? — рассеянно уточнила практически не слушающая его женщина. Через окуляры крана я видел, что она сидит на какой-то балке, пристроив на коленях кособокую сферу регулятора потоков, и что-то в его недрах ковыряет. — И откуда вообще такая информация? — не отрываясь от своего занятия, продолжила она.

— Так ведь его нет нигде!

Младший… он иногда такой младший!

— Вер, ты бредишь, — вздохнув, Яра подняла на него взгляд. Дальше я наблюдать не мог, потому что Птера попросила приподнять какой-то громоздкий блок; но зато мог слушать. — Во-первых, он что, пешком ушёл в открытый космос? Я сильно сомневаюсь, что мы успели настолько его довести, — хмыкнула она. — Я вообще сомневаюсь, что его можно до такого довести. Во-вторых, вы точно везде смотрели? — с иронией продолжила женщина, выделив голосом это «везде». — А, в-третьих, корабельные системы могут определить с точностью до миллиметра положение всех людей на борту. Вы у них спросить не могли?

— Могли, — недовольно согласился он. — Просто кое-кто отключил питание от нескольких систем внутреннего контроля. Мы, конечно, хорошие электронщики, но без питания жизни нет.

— Мы не отрубали питание, — ошарашенно проговорила она. — Пи, ты слышала?

— Слышала, — недовольно проворчала почти рядом со мной Птичка из недр двигателя. — Я тогда даже знаю, какой у нас блок сгорел! Докопаться бы теперь до него… Кар, гони сюда второй манипулятор, эта фигня чуть ли не на другой стороне сопла. Не хочу компенсаторы снимать, так что будешь держать отводные каналы. И меня заодно, — обречённо добавила она. — Ярь, а ты тоже бросай там всё, будешь ассистировать!

До фамильярного «Кара» они сократили меня практически в самом начале совместной работы. Точнее, не они; Яра, а Птера просто подхватила. Если у друзей младшего какая-то странная склонность придумывать всем клички, то у этой девочки обнаружилась страсть всех сокращать. Звучало довольно непривычно, но я не стал заострять внимание. В конце концов, если им так удобнее, какая разница?

— А как же Кварг?

— Оставь ты его в покое, лучше займись чем-нибудь полезным, — отмахнулась Яра и двинулась в нашу сторону.

— Легко сказать — полезным, — хмыкнул младший, судя по голосу, двигаясь за женщиной в мою сторону. — Может, вам тут помочь чем-нибудь надо? Опа! — вдруг изрёк он, видимо, заметив меня. Я не стал отвлекаться подробное рассмотрение младшего, сосредоточенный на почти ювелирной работе по прокладке норы для Птеры. — Ну и за какими духами ты мне уши чесала? — возмутился он. — Сложно было сразу сказать, что он у вас?

— Сложно было сразу понять, что при наличии всех шлюпок в ангаре предполагать исчезновение человека с корабля — полный бред? — проворчала в ответ Яра.

— Всякое бывает, — проворчал недовольный младший. — У нас, может, паника уже началась!

У меня возникло очень странное ощущение, если точнее — чувство дежа-вю. Как сейчас помню; мне семнадцать, я ковыряюсь во внутренностях первого в моей жизни гравилёта, — старенького, ободранного, но зато своего и купленного на собственные деньги! — и пытаюсь двумя руками удержать сразу восемь деталей, четыре из которых надо при этом установить в один из узлов агрегата. В сервисе такие вещи выполняются специалистами, у которых имеются несложные приспособления, существенно упрощающие операцию; но на такое стипендии точно не хватало.

И вот руки у меня заняты, а вокруг бегает семилетний мелкий, тыкает во всё пальцами, сыплет вопросами из разряда «а это что?» и «а это зачем?» и пытается что-нибудь отковырять. И мне натурально хочется его убить, но руки заняты, и даже послать не получается, потому что зубы тоже заняты в качестве вспомогательной руки…

Впрочем, я быстро сообразил, что сейчас-то рот у меня не занят, и я могу по крайней мере высказать бубнящему младшему всё, что о нём в данный момент думаю, и что с ним сделаю, когда освобожусь, если он не перестанет выносить занятым людям мозг. Цензурных слов в тщательно выстроенной конструкции было немного.