Я метеором мчусь по коридору и только заворачиваю за угол, как слышу шум лифта на нашем этаже. Я исчезаю, а Брендон в это время уже нетерпеливо стучит ногой в дверь.

Я останавливаю машину в конце Уилмор-авеню, открываю дверцу и выхожу на яркое солнце.

— Теперь пешком, — говорю я Керману. — Это в конце квартала.

Керман выбирается из машины, поправляет безукоризненной белизны платочек, выглядывающий у него из кармана, и недовольно ворчит:

— Это там, налево, а? Черт! Как хочется пить! Как ты думаешь, он предложит нам стаканчик?

— Он скорее предложит хороший удар по черепу. Это коллекционер старинного оружия.

— Отлично! — с воодушевлением изрекает Керман. — Я еще никогда не получал ударов старинным оружием.

Мы бок о бок идем по аллее, стараясь держаться в тени.

— Нужно спрятать вещи Даны на прежнее место, — говорю я, когда мы останавливаемся перед тяжелой дверью. — Но сделать это так, чтобы хозяин ничего не заметил. Если он в саду, задержи его до моего возвращения. Если он дома, я постараюсь проделать все это достаточно бесшумно. Без небольшого везения нам не удастся проникнуть туда.

— Ну и рожа у тебя будет, когда он обнаружит нас и вызовет фликов! — нервно смеется Керман. — Я так и вижу довольную харю Брендона, когда он задержит нас за незаконное проникновение в чужое жилище.

— Помешай ему звонить по телефону. Для чего же я привел тебя сюда?

— Я все понимаю, только бы он не был слишком груб с нами…

Я толкаю калитку и осматриваюсь. Статуи по-прежнему стоят на крыше, в саду никого не видно.

— Не заперся ли он там? — высказываю я предположение, с подозрением глядя на дом.

— Я пойду первым? — Керман нерешительно смотрит на дом.

— Иди! Если он там, займи его внимание, прежде чем я проделаю необходимую работу. Это займет не более трех-четырех минут.

— Надеюсь, — ворчит Керман, направляясь к дому. Он подходит к входной двери и жмет на кнопку звонка. Мы ждем некоторое время, но ничего не происходит. Я жестом показываю позвонить еще.

Он выполняет это, и вдруг совершенно неожиданно за моей спиной раздается голос:

— Что вы здесь делаете?

Я, правда, не подпрыгнул, но все же испытал такое ощущение, словно меня ударили по голове. Резко поворачиваюсь. Импозантный, плотный мужчина стоит передо мной. Такие типы сводят с ума женщин. У него масса черных вьющихся волос, а матовая кожа делает его глаза еще более синими, чем они есть на самом деле. У него самодовольный, уверенный вид человека, который не сомневается в своей привлекательности и имеет на это полное право.

Не нужно быть факиром, чтобы догадаться — передо мной Беркли.

Дана говорила, что он одевается, как кинозвезда, и это правда. На нем абрикосового цвета рубашка и белые льняные брюки, безукоризненно отутюженные. Ботинки из белого шевро с коричневой отделкой. Массивный золотой браслет охватывает левое запястье. Вокруг шеи подобие галстука из зеленого шелка.

— Мистер Беркли? — Я стараюсь говорить как можно более непринужденно.

— И что из этого следует?

У него хорошо поставленный баритон, вероятно, неотразимо действующий на женщин, но на меня он не производит впечатления.

Я протягиваю ему свою карточку и делаю шаг назад. Он изучает ее с видом человека, получившего извещение о смерти лучшего друга. Внимательно прочитав, переворачивает ее, но, не найдя больше ничего заслуживающего внимания, возвращает обратно, словно она может испачкать его пальцы.

— Огорчен, — он адресует задумчивую улыбку статуе на крыше, — но я не нуждаюсь в услугах людей вашего сорта. Спасибо за визит, возможно, в другой раз…

Керман подходит к нам. Беркли делает вид, что не замечает его.

— Я и не предлагаю вам услуги, — поясняю я. — Мы работаем на одного клиента, жена которого находится в числе ваших друзей. Вы можете быть нам полезны.

Хотя я вижу, что он старается сохранить невозмутимый вид, огонек беспокойства пробегает у него в глазах.

— Учтите, мы можем обратиться за интересующими нас сведениями в полицию, — решаю я припугнуть его. — А вы знаете, каковы флики. Они очень мало считаются с частной жизнью людей. Не то что мы.

Он вынимает руку из кармана и задумчиво гладит ею квадратный подбородок, усиленно демонстрируя, что он — гора, которую ничто не сможет сдвинуть с места.

— Чего вы хотите? — наконец говорит он. — И давайте быстрее с этим покончим.

— Сожалею, но дело достаточно серьезное, чтобы его решить на ходу. Не зайдем ли в дом?

— Ах, боже мой! — восклицает он, теряя апломб, но тем не менее подходит к двери. Мы следуем за ним по пятам.

— По-прежнему военный план номер один? — спрашивает меня Керман шепотом.

— Не вижу иной возможности добиться желаемого. Придется припугнуть его либо стукнуть, иначе он не заговорит.

— Это будет забавно — стукнуть его, — мечтательно говорит Керман.

Беркли открывает дверь и не оборачиваясь проходит внутрь. Он пересекает холл и направляется прямиком к бару, за дверцей которого расположилась весьма занимательная коллекция бутылок. Здесь же на полочках стоят стаканы, а посередине расположен холодильник. Это лучшее из того, что я когда-либо видел. И, глядя на Кермана, который потирает руки в предвкушении выпивки, понимаю, что он того же мнения.

— Теперь делайте свой номер, и побыстрее, — говорит Беркли, наливая себе примерно с полстакана виски, добавляя содовой и кусочек льда. Затем резко захлопывает дверцу, давая понять, что угощения не последует, подходит к дивану и устраивается на нем.

Я жду, пока он расположится поудобнее, затем разворачиваю пакет с одеждой Даны и бросаю ему на колени.

— Как этот костюм очутился в вашем шкафу?

Он ставит виски на низенький столик и с брезгливым видом отшвыривает одежду от себя.

— Что вы сказали? — он поворачивает лицо, чтобы лучше видеть меня.

— Эта одежда находилась в вашем шкафу, и я хочу узнать, как она очутилась там.

— Вы пьяны или просто не в себе? — У него удивленное лицо.

— Не притворяйтесь! Я приходил сюда часа два назад. Дома вас не было, и я занялся небольшим исследованием. Я нашел этот костюм в платяном шкафу спальни.

— Неужели? И вы украли его, чтобы тут же принести назад? Очень странно! — Он выдавливает из себя смешок.

— Я взял его, чтобы удостовериться, что на материи нет пятен крови.

Это заставляет его резко поднять голову.

— Как это… пятен крови?

— Эти вещи принадлежат Дане Дэвис, молодой женщине, которая была убита в дюнах вчера вечером.

Он опускает ноги с дивана.

— Что все это значит?

— Я хочу знать, как этот костюм, принадлежащий Дане Дэвис, девушке, которую раздели и убили вчера в дюнах, оказался в вашем шкафу?

— Я не знаю, о чем вы говорите, да и наплевать мне на это. Забирайте ваше тряпье и убирайтесь.

— Я сожалею, но у меня имеется еще одно веское доказательство, благодаря которому я могу впутать вас в эту историю. Это рапорт Даны Дэвис, — спокойно произношу я. — Она была моим агентом и в тот момент следила за Анитой Серф.

Это затыкает ему клюв. Он дрожит, как былинка перед бурей.

— Это… шантаж?

— Все не так просто. Жертва была нашим другом. Я отплачу за ее смерть. Но я хочу знать, как эти вещи оказались в вашем шкафу.

— Хорошо, хорошо, — он медленно поднимается с дивана. Все еще сильный, опасно спокойный и уверенный в себе. — Помимо всего прочего, это пахнет шантажом. Прежде чем мы пойдем дальше, я позвоню в полицию. Нужно, чтобы флики знали то, что вы только что сообщили мне. Вы покажете им улику, и если это фальшивка, они займутся вами.

Его рука тянется к телефонной трубке, но Керман успевает быстрее. Он хватает телефон, выдергивает шнур и бросает аппарат на пол.

— Никаких телефонов, старина!

Реакция Беркли изумительна для человека его комплекции. Он наотмашь бьет Кермана по щеке. Красивый удар — Керман валится на ковер, увлекая за собой стол. Пока Беркли поворачивается в мою сторону, я делаю свой ход. Встречаю его правой, а левой выдаю отличный апперкот. Потом наношу еще и удар правой, тот самый, который малютка Миле отразил так легко. Но Беркли не имеет такого класса и потому падает лицом вниз с таким шумом, что сотрясается весь дом.