Я ворчу что-то неопределенное. Он продолжает:

— Да, думаю, путешествие во Фриско — неплохая идея. — Он держит фотографию на расстоянии вытянутой руки. — Много бы я дал, чтобы она моргнула мне глазом.

— Убери это резко говорю я. — Вечно с тобой морока…

— Ну, ну, не притворяйся святым. А знаешь, неплохая мысль — прикрепить эту фотографию к объективу телескопа Ледбреттера. Я уверен, что после такого зрелища он перестанет высматривать парочки в дюнах.

Мы свернули с дороги и едем краем пляжа. Мне кажется, я знаю, где находится хижина Ледбреттера, и если это действительно там, где я думаю, то оттуда открывается отличный вид на дюны, так как домик стоит на небольшом возвышении.

Вскоре машина увязает в песке, и оставшуюся четверть мили до домика мы идем пешком, предварительно спрятав фотографию и вещи Даны в багажник машины.

— Луна вчера светила, как прожектор, — замечает Эд. — И если он вчера бдительно нес вахту у телескопа, бог знает, что он мог увидеть… Ты хочешь предложить ему монету?

— Не знаю. Мне кажется, лучше показать зубы. Если его соответственно настроить, он может рассказать нам всю свою грешную жизнь, и это не будет стоить нам ни цента.

— Если бы он хотел денег, Джек заставил бы его говорить…

— Увидим.

Нам пришлось пересечь массив крутых спусков, и когда мы осилили его, перед нами открылась обширная панорама дюн. В пятидесяти метрах от нас, окруженная пальмами, находилась хижина Ледбреттера. На плоской крыше, наполовину скрытой деревянной решеткой, сверкал раструб телескопа.

Никаких признаков жизни возле дома. У жилища Ледбреттера такой же заброшенный и унылый вид, как у девушки с кривыми ногами на конкурсе красоты.

Мы приближаемся, утопая в песке. Подходя к двери, я бросаю взгляд через окно в комнату. Мебель очень старая, на столе остатки завтрака. Скатертью служит обрывок газеты.

Бенни стучит в дверь, и она открывается от первого же толчка. В ожидании, что кто-то появится на стук, мы рассматриваем маленькую прихожую. Тишина. Никто не появляется.

— Вероятно, он разыскивает птичьи гнезда либо принимает солнечные ванны, — предполагает Бенни. — Или же сидит на крыше.

Мы немного отходим назад и смотрим на крышу, но ничего не видим, кроме сверкающего дула телескопа. Бенни громко свистит, спугнув целую стаю птиц. Ледбреттер не появляется.

— Поднимемся на крышу, — предлагаю я. — Может быть, удастся увидеть хозяина через телескоп.

— Отличная идея, — соглашается Бенни. — Никогда не знаешь, что тебя ожидает. Вдруг обнаружим еще кое-что интересное.

Мы входим в дом и поднимаемся по лестнице. Вверху виден люк, ведущий на крышу. Я осиливаю подъем, открываю люк и оказываюсь на плоской крыше. Бенни следует по пятам.

Перед нами телескоп, снабженный медными колесиками, большой деревянный ящик, где хранятся пустые пивные бутылки. Целый рой мошек взвивается вверх при нашем появлении.

Ледбреттер лежит на спине. Посреди лба у него зияет дыра от пулевого ранения. Из раны пролилось немного крови, она еще только начала подсыхать. Одно несомненно: он уже никогда не сможет подглядывать за парочками в дюнах.

— О Господи!.. — восклицает Бенни, хватая меня за рукав.

На будильнике 5.10. Опущенные шторы создают приятный полумрак и защищают от палящих лучей солнца. В то время как я изнываю от жары — с закатанными рукавами рубашки, с развязанным галстуком и расстегнутым воротником, — Паула холодна, как глыба льда.

— В доме никого не было, — начинаю я, стараясь воссоздать атмосферу. — Мы поднялись на крышу. Он был там. — Я останавливаюсь возле окна, чтобы посмотреть на сверкающую в лучах солнца улицу. — Он был убит из пистолета-автомата калибра сорок пять как раз в то время, когда смотрел в свой телескоп. Пуля проделала изрядную дыру в его черепе. Думаю, смерть наступила минут за двадцать до нашего прихода.

Паула не выглядит удрученной, она красит губы, но нет сомнения — ей не очень нравится то, что я рассказываю.

— Около дома целые заросли кустарников. Я уверен, что убийца прятался там, ожидая, пока Ледбреттер не появится на крыше. Хорошая работа, Паула. Скорее всего, пуля окажется в черепе. Держу пари, флики обнаружат, что беднягу убили из того же оружия, что и Дану. — Я гашу сигарету, качаюсь на стуле и протираю глаза. — Это примерно все. Мы постарались исчезнуть как можно быстрее. Нас наверняка никто не видел.

Паула бросает на меня тревожный взгляд, берет сигарету и закуривает.

— Мне это не нравится, Вик. Можно было избежать этой смерти, если бы мы рассказали Брендону о Серфе.

— Возможно, но я сомневаюсь. Во всяком случае, Ледбреттер сам напросился на пулю. Ему нужно было только рассказать все, что он знает, фликам или Джеку. Но он предпочел заигрывать с убийцей. Он надеялся получить хорошие деньги, а вместо этого получил дырку во лбу.

Паула покачала головой.

— Может и так, — она поворачивается и смотрит на шторы. — Брендон рассвирепеет, когда узнает. Мы окажемся между молотом и наковальней. — Она с минуту размышляет, потом поворачивается ко мне. — Что ты намерен предпринять сейчас, Вик?

— Отправлю Бенни в Сан-Франциско, чтобы он постарался выудить что-либо из прошлого Аниты. Он почти уверен, что она присутствовала при убийстве. А сейчас я хочу пойти и сказать два слова Беркли.

— Грязная история, — шепчет Паула.

— Да, но на этот риск я должен пойти. Надеюсь, благодаря этим вещам я узнаю кое-что. И потом, возможно, это как раз то, что искал Миле… Клег изучает вещи. Едва только я получу его рапорт, я наброшусь на Беркли.

— Рискованно, и все-таки это единственное, что мы можем сделать. Но что же произошло с ее бельем, обувью, чулками?

— Не знаю. Может, спрятаны где-нибудь у Беркли. У меня было очень мало времени на поиски — Миле появился очень не вовремя. Я поищу, когда снова буду там.

— Ты пойдешь и к Милсу?

— Придется. Я, конечно, не слишком жажду этой встречи, но сходить надо. Я начинаю думать, что он не имеет отношения к убийству, но все же хочу убедиться…

— У нас нет времени, ты знаешь. Мы должны успеть раньше полиции.

— Как только Клег просеет жакет и юбку через решето, я иду к Беркли. В настоящий момент он подозреваемый номер один. Если я его уличу, дело в шляпе. Свяжись с Клегом и разузнай, как там обстоят дела…

Пока она пытается дозвониться до Клега, я смотрю в окно. Накопилось много вопросов, которые ставят меня в тупик.

Почему Дана была голой?

Почему Анита дала ей свое ожерелье?

Мне кажется, двадцать тысяч долларов — слишком дорогая цена за ответ на простой вопрос. С другой стороны, она могла и не давать Дане ожерелье, а только попросить спрятать его. Возможно, у нее было свидание с пижоном, который заставлял ее «петь», и она боялась, как бы он не отобрал украшение…

Я не верю, что Дану могли купить. И чем больше я думаю, тем меньше верю в возможность подкупа. Все это не вяжется с ее характером.

— Клег на проводе. Он хочет поговорить с тобой, — сообщает Паула.

Я хватаю трубку. Клег сообщает, что не нашел на одежде ни пятен крови, ни следов песка, ни вообще ничего подозрительного. Я благодарю его и обещаю заехать за вещами в ближайшее время.

— Ничего, — отвечаю я на вопросительный взгляд Паулы. — Это говорит за то, что одежды на ней не было, когда ее убили. Рана была на лбу, и одежда обязательно оказалась бы в крови.

— Может, ее раздели, прежде чем убили?

— Вероятно. В любом случае необходимо встретиться с Беркли. Правда, это не тот тип, которого можно заставить легко разговориться. Придется его немного потрясти с помощью Кермана.

Когда я уже подхожу к двери, звонит телефон. Паула снимает трубку и делает мне знак.

— Это портье. Брендон идет сюда!

Я хватаю пиджак и шляпу.

— Задержи его, — говорю я, кидаясь к двери. — Скажи, что не знаешь, где я, но завтра утром буду здесь.