Любви начало было летом,

Конец — осенним сентябрем.

Сентябрь 190

82

8Я говорил тебе о Боге,

Непостижимое вещал

И об украшенном чертоге

С тобою вместе тосковал.

Я тосковал о райских кринах,

О берегах иной земли,

Где в светло дремлющих заливах

Блуждают сонно корабли.

Плывут представленные души

В незатемненный далью путь,

К Материку желанной суши

От бурных странствий отдохнуть.

С тобой впервые разгадали

Мы очертанья кораблей,

В тумане сумеречной дали,

За гранью слившихся морей.

И стали чутки к откровенью

Незримо веющих сирен,

Всегда готовы к выступленью

Из Лабиринта бренных стен.

Но иногда мы чуем оба

Ошибки чувства и ума:

О, неужель за дверью гроба

Нас ждут неволя и тюрьма?

Всё также будет вихрь попутный

Крутить метельные снега,

Синеть чертою недоступной

Вдали родные берега?

Свирелью плачущей сирены

Томить пугливые сердца,

И океан лохмотья пены

Швырять на камни без конца?

<1908>

29. Оби дин плач

В красовитый летний праздничек,

На раскат-широкой улице,

Будет гульное гуляньице —

Пир — мирское столованьице.

Как у девушек-согревушек

Будут поднизи плетеные,

Сарафаны золоченые.

У дородных добрых молодцев,

Мигачей и залихватчиков,

10 Перелетных зорких кречетов,

Будут шапки с кистью до уха,

Опояски соловецкие,

Из семи шелков плетеные.

Только я, млада, на гульбище

Выйду в старо-старом рубище,

Нищим лыком опоясана...

Сгомонятся красны девушки,

Белолицые согревушки, —

Как от тбропа повального,

20 Отшатятся на сторонушку.

Парни ражие, удалые

За куветы встанут талые.

Притулятся на завалины

Старики, ребята малые —

Диво-дивное увидючи,

Промежду себя толкуючи:

«Чья здесь ведьма захудалая

Ходит, в землю носом клюючи?

Уж не горе ли голодное,

30 Лихо злое, подколодное,

Забежало частой рощею,

Корбой темною, дремучею,

Через лягу — грязь топучую,

Во селенье домовитое,

На гулянье круговитое?

У нас время недогуляно,

Зелено вино недопито,

Девицы недоцелованы,

Молодцы недолюбованы,

40 Сладки пряники не съедены,

Серебрушки недоменяны...»

Тут я голосом, как молотом,

Выбью звоны колокольные:

«Не дарите меня золотом,

Только слухайте, крещеные:

Мне не спалось ночкой синею

Перед Спасовой заутреней.

Вышла к озеру по инею,

По росе медвяной, утренней.

50 Стала озеро выспрашивать,

Оно стало мне рассказывать

Тайну тихую поддонную

Про святую Русь крещеную.

От озерной прибауточки,

Водяной потайной басенки,

Понабережье насупилось,

Пеной-саваном окуталось.

Тучка сизая проплакала —

Зернью горькою прокапала,

60 Рыба в заводях повытухла,

На лугах трава повызябла...

Я поведаю на гульбище

Праз дничанам -залихватчикам,

Что мне виделось в озёрышке,

Во глуби на самом донышке,

Из конца в конец я видела

Поле грозное, убойное,

Костяками унавожено.

Как на полюшке кровавоём

70 Головами мосты мощены,

Из телес реки пропущены,

Близ сердечушка с ружья паля,

О бока пуля пролятыва,

Над глазами искры сыплются...

Оттого в заветный праздничек,

На широкое гуляньице,

Выйду я, млада, непутною,

Встану вотдаль немогутною,

Как кручинная кручинушка,

80 Та пугливая осинушка,

Что шумит-поет по осени

Песню жалкую свирельную,

Ронит листья — слезы желтые

На могилу безымянную».

<1908, 1918>

30. Песня о Соколе и о трех птицах Божиих

Как по озеру бурливому,

По Онегушку шумливому,

На песок-луду намойную,

На коряжину подводную,

Что ль на тот горючий камешек, —

Прибережный кремень муромский, —

Птицы вещие слеталися,