Взяв ее за руку, он поднес ее к своим губам.

— Твои руки пахнут полевыми цветами. — И пока она не успела опомниться, он притянул ее к себе, обнимая за талию, и зарылся лицом в волосы. — А волосы... мм... просто дурманящий запах...

— Адам, не надо... — прошептала Морин, но у нее не было сил оттолкнуть его. Она хотела прижаться к нему каждой клеточкой своего тела.

— Буду, Морин, буду. Ты для меня как наркотик. — Он еще крепче прижал ее к себе. А Морин почувствовала, как в ней что-то дрогнуло и рванулось к нему навстречу. Он же, склонив голову, целовал ее в открытые плечи.

— В таком случае для тебя это может плохо закончиться, — произнесла Морин, откидывая голову назад: она таяла под его нежными ласками.

— Сейчас я уже не знаю, что для меня хорошо, а что плохо. Когда-то все было ясно. А потом появилась ты. — Он выпрямился и посмотрел ей в лицо, наблюдая, как тенями скользят по нему чувства, рожденные им. — Сегодня я знаю только одно. Я не могу без тебя жить! Мне надоели отношения, от которых ни уму, ни сердцу нет радости. Ты такая особенная, так не похожа на других, не представляю, как я смогу жить без тебя.

Морин застонала.

— О, Адам! Ты не знаешь, что сейчас говоришь. Мы же с тобой обсуждали эту тему. Я не хочу быть еще одной женщиной, которую ты добавишь в свой донжуанский список.

Адам скрипнул зубами.

— Никакого списка нет. Может быть, я и встречался со многими красивыми женщинами, но ни одну из них не любил. Именно это я и пытаюсь тебе сказать, — самым нежным тоном продолжал он. — Речь идет не только о сексе. Я предлагаю тебе свою любовь, свою жизнь, если хочешь.

У Морин перехватило дыхание. Такого чувства неуверенности она давно уже не испытывала и, предвидя, что ее сопротивление будет вот-вот сломлено, собрав последние силы, оттолкнула Адама и с криком «Нет!» кинулась прочь с веранды.

— Морин! Вернись! Ты же можешь сломать себе шею, — крикнул вслед Адам и, догнав, схватил ее за руку. — Морин, — задыхаясь, срывающимся голосом сказал он, — почему ты все время убегаешь? Почему так закричала? Ты что, боишься меня?

Она подняла голову, и в ее огромных карих глазах он увидел слезы.

— Я думала, что ты тот человек, который никогда не будет мне лгать.

— Но я никогда и не лгал тебе.

— Нет, Адам. Ты сам знаешь, что не любишь меня. Тебе нравятся женщины и то удовольствие, которое они могут доставить мужчине. Вот и все.

— Перестань, Морин. Я давно уже вышел из подросткового возраста. Конечно, я хочу тебя. Ты мне нужна вся целиком, от кончиков пальцев на ногах до кончиков волос на голове. И конечно, твое сердце. В этом-то вся проблема.

— Ты говоришь так, словно моя любовь способна сделать тебя счастливым? — с сомнением спросила Морин.

Его пальцы впились в ее плечо.

— Морин, я не думал, что со мной это случится. И видит Бог, не желал этого. Но... я честен с тобой и сказал тебе правду о своих чувствах. Я действительно не представляю своего будущего без тебя.

— Сейчас ты думаешь, что любишь меня, но через некоторое время твое чувство угаснет. Давида хватило совсем ненадолго.

— Не сравнивай меня с этим ублюдком! — От ее слов его всего передернуло.

— Каждого мужчину, который будет появляться в моей жизни, я буду сравнивать с ним. Мне после развода пришлось собирать себя буквально по кусочкам.

Адам тоже чувствовал, что за последнюю неделю он приблизился к этому ужасному состоянию — раздробленности сознания. Всю прошлую неделю он только и делал, что боролся со своими чувствами. Но сердце жаждало любви.

— Понимаю. И что же ты собираешься делать дальше? Хочешь остаться до конца жизни в гордом одиночестве и считать, что все мужчины такие же, как тот подонок, что бросил тебя?

Морин избегала прямого, пронзительного взгляда его зеленых глаз.

— Так легче. Легче быть одной, Адам.

— Но лучше ли? У тебя могут быть еще дети! Мы могли бы иметь детей!

— Ты не хочешь ребенка! Ты же сам говорил!

— Я много чего говорил лишнего. Я не это имел в виду.

— В таком случае как мне сейчас поверить тебе?

Адам немного растерялся.

— Разве я в чем-то тебя обманул?

Морин не знала, что и думать. Поверить в то, что он хочет создать с ней семью...

— Нет. Не обманул. Но... — Она вытерла предательскую слезу.

Адам нежно взял ее руку и поцеловал мокрую от слез ладошку.

— Но — что, Морин? Ты не хочешь больше детей? Не хочешь видеть меня?

— Ты не понимаешь, — со стоном произнесла Морин. — Откуда тебе знать, что значит любить, а потом враз все потерять? Ты думаешь, я смогу пережить такое еще раз?

Он знает, что значит потерять любимого человека. Но стоит ли об этом рассказывать? Она так поглощена собственным горем... Ее последний упрек вернул его на землю. Его время еще не пришло.

— Откуда ты знаешь, что будет дальше, если даже не пыталась ничего изменить?

При этих словах Адам сделал шаг назад. Обескураженная его словами, Морин подняла голову и увидела, как он уходит.

— Ты куда?

— На ранчо.

Она медленно пошла за ним. Он приостановился Подойдя к нему вплотную, Морин произнесла:

— Предупреждаю, Адам. Я не та женщина, которая тебе нужна.

Он кончиками пальцев погладил ее по лицу, легко провел по губам.

— Неважно. Запомни только одно: ты именно та женщина, которую я хочу и люблю. Поэтому рано или поздно ты станешь моей. Я не привык останавливаться на полпути или что-то делать вполсилы. Если тебе нужно время, чтобы обдумать все и принять решение, то я тебе его дам. Я погожу.

И, не дожидаясь ее протеста, он развернулся и быстрыми шагами направился к машине.

 Стоял теплый летний вечер. На столе, как на параде, выстроились разные блюда, одно вкуснее другого. Повсюду звучала музыка в стиле кантри, которую так любила Морин. Она только одного не могла понять: зачем сюда пришла. Куда ни глянь, везде напоминания о двадцатипятилетней годовщине свадьбы. Как тут не вспомнить, что ее собственный брак просуществовал всего лишь год!

Да, если бы сестра Адама Анна не проявила настойчивости, Морин никогда бы не пришла сюда, но Анна была так настойчива, что ей трудно было отказать.

А сейчас, стоя возле танцплощадки, Морин жалела, что поддалась уговорам. Она чужая среди всех этих людей.

— Мне жаль, что Адам не смог сегодня приехать. Тебе, наверное, скучно здесь без него.

Морин оглянулась и увидела, как к ней, рассекая толпу, направляется Анна.

— Я не...

— Не надо никаких объяснений, — махнула рукой Анна. — Я прекрасно вижу, что тебе не по себе. И тем не менее это неплохая вечеринка. Да, Адам оказался прав, ты не получаешь от этого ни малейшего удовольствия.

Морин не знала, то ли разозлиться, то ли восхититься проницательностью Анны.

— Действительно, я думаю, мне было бы лучше уйти.

— Брось! Мама и Джастина пригласили интересных молодых людей, почему бы тебе не обратить на них внимание, развлеклась бы.

Морин поморщилась. С самого начала, когда она только вошла, многие атаковали ее предложениями потанцевать, несколько из них она приняла. Но ни один мужчина ее особо не заинтересовал.

— Твоя мама и тетушка напрасно тратят время, — ответила Морин. — Меня молодые люди нисколько не интересуют.

— Я вижу. Конечно, никто из них не сравнится с Адамом.

Морин поднесла бокал к губам и посмотрела Анне прямо в глаза.

— Анна, ты заблуждаешься! Между нами ничего такого не может быть, на что ты намекаешь. Мы просто коллеги по работе.

— Посмотрим, — многозначительно заметила Анна. — Я своего брата знаю лучше. Он сразу же в тебя влюбился, и я не могу не радоваться за него.

Не успела Морин возразить, как Анна добавила:

— Знаешь, Морин, мой брат долгие годы был очень несчастлив, не каждый об этом знает, но поверь, так оно и было.

Морин почувствовала легкий укол совести. Все-таки о ее прошлом он знает, а она?