- И ошибется.

Расти откинул голову и засмеялся:

- Ну, вол!

Нахлобучив шляпу, Пэриш повернул лошадь прочь, чтобы не пришлось врать еще.

В среду Джина обедала в одиночестве. Точнее, сидя за столом в кухне, размазывала еду по тарелке. Несколько раз она ловила себя на том, что вглядывается в молчащую рацию и твердит себе, что ей нужен терапевт.

- Откуда эта детская влюбленность, если всего пару недель тому назад я была вполне взрослой, к тому же достаточно интеллектуальной женщиной? И почему, черт побери, я сижу здесь и разговариваю сама с собой?

Ответ на оба эти вопроса один - Пэриш Дан-форд.

- Черт! Черт! Черт! - Она стукнула по столу. - Проклятье!

Джина подняла подпрыгнувшую тарелку с нетронутой едой и отнесла в раковину. Никакой логики в ее гневе не было, а уединенная, тихая Мелагра, естественно, помочь ей не могла.

По чему она скучала, так это по компакт-дискам с чудесными играми и записями тяжелого рока. Но это все осталось в ее комфортабельном, оборудованном кондиционерами пент-хаусе, а старинный радиоприемник, стоявший у Пэриша в гостиной, принимал только передачи западной станции.

Споласкивая посуду, Джина решила больше заниматься компьютером, но тут же отказалась от этой идеи: сегодня она делала одну ошибку за другой. Может, стало бы легче от прогулки по свежему воздуху, но тогда она может не услышать вызов радиостанции, если...

"Джина! - обратилась она сама к себе. - Он не собирается звонить. Раз не нашел повода позвонить за эти три дня, то не позвонит и сегодня!"

Она открыла буфет и схватила полупустую бутылку виски и стеклянный стакан. Типичное плебейство. Хрусталю не место в Мелагре.

Джина плеснула в стакан немного жидкости и направилась в свою комнату, но остановилась взглянуть на рацию.

- Я намерена лечь спать, - сказала она аппарату. - И черт тебя побери, Пэриш Дан-форд! - Она тряхнула стаканом. - Не вздумай разбудить меня ночью!

Пэриш не спал. Он лежал, несчастный, в своем спальнике и уже около двух часов пялился в небо. Тысячи звезд, блиставших над головой, напоминали ему блеск ее глаз. Он не желал думать, но беспрерывно думал о том, как ее прелестное, маленькое тело уютно свернулось сейчас в теплой, удобной постели. Кажется, он готов стать пожизненным членом Общества анонимных страдальцев от бессонницы.

Пожалуй, решил он, пришло время поговорить с ней с глазу на глаз.

Джина не спала. А это означало, что она впала в безумие. В ее семье вроде бы не встречались психи, хотя она не слишком много знала о своих предках со стороны родного отца. Впрочем, она сильно сомневалась, что причина ее дезертирства из рядов "нормальных" - генетические штучки.

Бессонница и Пэриш Данфорд. Даже теперь, лежа без сна в полной темноте, она словно слышала, как он вызывает ее из соседней комнаты. Этот повторяющийся хриплый голос почему-то заставил ее подумать о Расти. Бог знает почему...

- О Боже! - Она соскочила на пол и побежала. Рация! Он и впрямь вызывает ее! Она рванулась в гостиную, скользя на поворотах босыми ногами.

- Джина! Джина... Джина, это Пэриш. Ответьте, черт возьми!

- Иду, иду! Секундочку! - Вглядываясь в массу переключателей и кнопок, она старалась вспомнить, как он учил ее пользоваться радиостанцией. Назовите ее кем угодно, только дайте сотовый телефон хотя бы на день!

- Алло... Алло, слышите меня? - Она нажала какую-то кнопку, попавшуюся ей под руку.

- Джи... слушайте... вы... - прорывался сквозь шумы голос Пэриша.

Расстроенная, она судорожно нажимала на кнопку, крича:

- Пэриш, я не понимаю, что вы говорите. Что-нибудь случилось?

- Джина... не жмите... кнопку... не могу... не... вы...

О чем он говорит? Она не жмет...

Посмотрев на руку, она виновато сняла большой палец с кнопки на боку телефонной трубки. Голос Пэриша сразу плавно потек в комнату:

- Слушайте. Нажимайте ее, когда говорите вы, и отпускайте, когда говорю я. Поняли? Нажимайте, только когда говорите.

Она снова слышала его голос, и этого было достаточно, чтобы простить ему, что он разговаривал с ней, как с двухлеткой.

Усмехнувшись, она поднесла трубку к губам и, держа большой палец на кнопке, ответила:

- Вы подняли меня среди ночи, чтобы провести этот инструктаж, или была еще причина? - Она подняла палец и услышала его смешок. У нее потеплело на душе.

- Ага. Я хотел убедиться, что вы в случае чего сумеете ответить по радиостанции.

- Что ж, убедились, - ответила она. - Значит, теперь я могу идти спать?

- Исполнение было не совсем гладким, - веселился он.

- Не было практики.

- Вот я и подумал, вам нужно попрактиковаться, чтобы чувствовать себя увереннее. Можете считать, что я интересуюсь тем, как идут компьютерные дела.

- Прекрасно. Программа не доставляет мне никаких хлопот. - В отличие от вас.

- Хорошо. Э, так что происходит? Улыбаясь, она опустилась в кресло. Он хотел поговорить с ней. Нет, поболтать. Без особой причины он позвонил ей Джина взглянула на часы - в четверть одиннадцатого. Усмехнувшись, она передвинула палец на кнопку.

- Почти ничего не изменилось со времени вашего отъезда. А что могло случиться, Пэриш? Линн и я должны устраивать дикие оргии и развлекаться с мужчинами?

Пэриш плюхнулся на пассажирское место в машине. Судя по голосу, она опять его дразнила.

- Оргии с мужчинами? Вот уж нет! Я слишком хорошо знаю Линн, чтобы так думать.

- Но вы не знаете меня. Позвольте вас успокоить, я - образцовый гость вашего дома в ваше отсутствие. По-прежнему встаю на заре, хотя никто меня не будит, и ограничиваюсь одним душем вместо двух. Удовлетворены?

Он хмыкнул:

- Вовсе нет, Джина! Я ведь не говорил, что нельзя принимать душ два раза, просто нельзя два подряд... если, конечно, вы не пожелали бы разделить один на двоих. Сделай вы такой выбор, вам не пришлось бы спрашивать, что меня удовлетворяет.

Его вкрадчивый голос вызвал дрожь в ее теле. Она сняла палец с кнопки и, не веря самой себе, глубоко вздохнула.

- Знаете, Джина, если бы мне пришлось прямо сейчас выбирать между горячим и холодным душем, я выбрал бы холодный.

Беседа не способствовала сну, но Джину это не заботило. Было что-то очаровательно возбуждающее, но и безопасное в этом разговоре с ним, и, впервые в жизни, ей захотелось пофлиртовать.

- Но почему? - почти промурлыкала она.

- Сами догадайтесь.

- Ну... вы так утомлены, что не хотите спать?

- Поверьте, мисс Петрочелли, последние несколько ночей сон не был моей проблемой. Для кого-то, кто спит так крепко, как вы, это, может, и не так...

- Не говорите того, чего не знаете, мистер Данфорд. Я обычно очень чутко сплю. - Особенно когда жду тебя.

- Если вы так чутко спите, как же вы не слышали, что я стучал в вашу дверь?

- Я слишком устала в воскресенье.

- Тогда откуда вы знаете, что я стучал в воскресенье?

- Догадалась.

- Ложь. - Это прозвучало как признание в любви. - Интересно, что было бы, если бы я последовал своим инстинктам и вошел?

- Я последовала бы своим инстинктам и чем-нибудь швырнула бы в вас.

- Помните, предполагается, что вы спали?

- Даже во сне мои инстинкты и рефлексы в полном порядке. - Она почувствовала, что краснеет. О Господи! Неужели она сказала такое? Смех Пэриша подтвердил, что сказала.

- Ловлю вас на слове. А теперь должен предупредить вас, Джина, что по рации надо говорить осторожно. Кто-нибудь может подслушать нашу беседу и превратно истолковать совершенно невинный разговор.

Наверно, она должна быть шокирована таким открытием, подумала Джина. Она и была... немного. И все равно, ей было лестно сознавать, что Пэриш готов открыто флиртовать с нею. Она улыбнулась. Странно, она была счастлива.

- Вы молчите, потому что рассердились? - обеспокоился он.

- Нет, Пэриш, я не сержусь.