- Лжет! - резко сказала Оливия, внезапно появившись в дверях. - Я его видела с теми, кто нас потом схватил! Они его слушались!

Синяков на ней уже не было, лишь трясущиеся руки показывали, что вчерашнее происшествие не прошло бесследно.

- Не сомневаюсь! - тихо сказал эльф и невозмутимо прибавил:

- Ты нас отводишь к тому, кто отправил Силь в Наэль. Имей в виду, из этого мира тебе не выбраться, а здесь я тебя всегда найду! Пока я не выпотрошил твои мозги, говори сам!

Тот кивнул, с опаской глядя на эльфа.

- Зачем тебе понадобились девушки?

- Мне они не нужны, их искал правитель.

- Почему ты не отвел их к нему сразу, а передал дружкам?

Рыжий неуловимо изменился: от его приличных манер не осталось и следа, пред нами сидел обыкновенный бандит.

- Я злился на этих избалованных иномирских дурочек! Их следовало проучить. Но ту, что отбыла с собакой, я простил! Уж слишком она бесхитростна. Да и она никогда не относилась ко мне как к низшему, только с уважением. Наверно, если бы не эта девушка, я бы сразу отправил всех в Подземелье!

- Сейчас ты отведешь нас к тому, кто отправлял Силь, - повторил эльф, разворачиваясь и выходя из комнаты.

Я магическими клещами сжал горло Рантета, пока тот не захрапел.

- За нападение на мою подданную, я заберу тебя в свой мир и там ты получишь по полной!

Оливия в удивлении замерла. Я обратился к ней:

- Хочешь, я передам его твоему отцу для наказания?

Она махнула головой "нет".

- Хочешь, казню? - Она вновь резко махнула и выбежала в коридор, не сдержав слезы. Я вышел за ней - ну не из-за Рантета же она расплакалась? Нашел ее в своей комнате, где она плакала, уткнувшись в подушку.

- В чем дело Оливия? - спросил я.

- От меня все отказались... - проговорила она сквозь слезы. - Родителей и так освободили... получилось, что я все глупо сделала. Отцу было стыдно, и он отказал мне от своего рода. - Она плакала на моем плече и не могла успокоиться...

Ну что мне делать с этой "роковой отравительницей"? Я тяжело вздохнул. Родовое имя ей даровать? Как это объяснить другим аристократам? Главное, за что? Как самой глупой отравительнице в истории нашего мира?

Наэль

Рик

Прыгнув в портал... и выкатился на улицу голым!

У нас зима, снежок - красота. Правда, в первый момент мне так не показалось. С трудом поднялся на ноги. Меня шатало, я никак не мог поймать равновесие и настолько погрузился в это занятие, что не обратил внимания на парочку старичков интеллигентной наружности, оказавшихся позади...

- Молодой человек, вам плохо? - спросила сердобольная женщина, но мужчина, державший ее под руку, резко произнес:

- Этих извращенцев надо на рудники отправлять, а не сюсюкаться с ними!

Старушка не обращая внимания на брезгливую реакцию спутника, вновь обратилась ко мне:

- Может "скорую" вызвать?

Пока я пытался вспомнить как по-человечески говорить, старичок с презрением осмотрев мой жалкий вид, ответил:

- Точно и в "трезвяк" отвезти, а лучше за решетку на пятнадцать суток - для вразумления!

Мысль о доставке на чем-либо, кроме собственных голых ног, мне понравилась.

Кстати, где я? Оглядевшись, понял, как мне повезло - недалеко мой район. Но как идти в таком виде? Я попытался сказать:

- Мне нужна оде...

Старушка, не дожидаясь моего ответа, вырвала руку у недовольного мужчины и подошла ко мне:

- На вас напали?

Вот и готовое объяснение. Я кивнул.

- Небось, собутыльники! - едко прокомментировал мужчина, демонстративно отвернувшись. Отрицая, я махнул головой и нахмурился:

- Нет... Не знаю кто... - наконец выдавил я. Беседа - это хорошо, но свои пальцы на ногах я уже не чувствовал. Зима-то русская!

Женщина поняла это одновременно со мной. Она повернулась к спутнику и сказала:

- Павлик! Дай, пожалуйста, свою куртку молодому человеку, он совсем замерз!

- Ему не куртку надо, а подштанники и ремня! - ворчливо сказал тот, расстегивая верхнюю одежду.

Да и подштанники и ремень и сапоги, и, главное, Силь в придачу! Куда она делась?

Пенсионер, скривившись, водрузил на меня куртенку, наверно еще из советских запасов. Она прикрывала достаточно, чтобы стоять, игнорируя внимание прохожих... Я неловко застегнулся.

- Спасибо... - только и смог сказать я. От их доброты щемило где-то внутри, угрожая вырваться из глаз. Дед кивнул и поправил рукава теплого свитера:

- Пойдемте к нам! Мы живем рядом, там согреетесь, и домой позвоните. Я смотрю, вам больно говорить? - Вместо ответа я кивнул. Женщина сочувственно покачала головой, снимая с себя шарф и укутывая мужа.

Мне хотелось дождаться Сильвии, но оставаться здесь в таком виде невозможно. В сопровождении старичков я пересек улицу с односторонним движением и свернул к небольшому пятиэтажному дому. Я так замерз, что не видел никого вокруг, хотя внимания привлекали сильно.

Из освященных окон, маня уютом, раздавался родной шум телевизоров и прочей техники. Глупо, но оказывается, я скучал за этим. Нет, конечно, Водный мир интересный! Сказочный! Но "Лучший друг - эльф!" - звучит здесь просто клиникой.

Куда же делась Сильвия?

Мне как всегда "повезло", появился в Водном мире один злодей на тысячу лет и тот мне попался! В общем-то, Водный мир классный, какой-то здоровый что ли... Даже будучи рабами колдуна, мы не болели, а если рана или травма, так заживало как на собаке! Или на волке... Меня от этой мысли передернуло. Когда колдуна не стало, я лично проверил, что рабов отпустили, а те, что остались добывать магий, теперь работали за золото.

Мы поднялись на второй этаж панельного дома, хорошо, что не выше! Мои ноги к ледяному бетону отнеслись просто нетерпимо! Когда прошли в квартиру, первое что зацепило - запах старых книг, пропитавший всю квартиру и навевающий ощущение библиотеки с ее важностью и размеренностью. Здесь все застыло во времени лет тридцать назад!

- Молодой человек, как к вам обращаться?

- Ри... Костя. - Я насаждался теплом паркета под окоченевшими ногами.

- Очень приятно, Костя! Меня зовут Вероника Сергеевна, а это мой супруг Павел Викторович!

- Мне тоже очень приятно! - искренне ответил я.

- Вера, хватит церемонии разводить! А вы, Костя, звоните домой, телефон вон там на тумбочке.

Павел Викторович показал в сторону чего-то раритетно-лакированного. Наверно такие тумбочки специально под телефоны выпускали. Я приблизился к громоздкому аппарату и поднял трубку над крутящимся циферблатом... Странно, но по прошествии трех с половиной лет номер вспомнился мгновенно. Набрав его, я растерял остатки самообладания. В горле появился комок, сердце заколотилось как бешеное...

Добрейшая Вероника Сергеевна заметив мое состояние, сказала:

- Костя, идите в душ, греться. Я там приготовила пижаму внука, он как раз вашего телосложения, только помладше, а я тем временем позвоню и назову адрес. Они за вами приедут.

Я кивнул. Набрав номер, передал трубку Веронике Сергеевне и прошел в ванную комнату.

До приезда родителей добрые старички успели меня накормить. Сильно удивленные истеричной реакцией моих родителей, вежливо не допрашивали. Так и не понял, кто из моих с Вероникой Сергеевной по телефону говорил.

Наконец в дверь позвонили...

Павел Викторович медленно открыл. В комнату осторожно вошел отец. Как же он постарел! На висках прижилось серебро, щеки пропали. Увидев меня, удивленно застыл. Вот после таких ситуаций и появилось выражение: "Глазам своим не верю!"

Я медленно подошел и обнял его.

- Папа!

Это первое слово, вырвавшееся у меня, не "отец" хотя именно так я называл его в последние годы, а детское - "папа". Что дальше - словами не передать...

Нет, внешне все было нормально, сердечно поблагодарив старичков, пообещав на днях забежать и вернуть пижаму, я пошел с отцом вниз к машине. Меня раздирали чувства, как и отца.