— За то, что он есть! За то, что посмел читать мои чувства! За то, что мне приходится воспитывать его дочь, которая тоже из-за него может стать Зеркалом!

— Бедная дочь, — вырвалось у меня.

— А-а, то есть, ты понимаешь? — обрадовалась моя собеседница.

— Я понимаю, что ты злющая е. тая стерва, — не сдержалась я.

— Что?! — задохнулась она от возмущения.

— Что слышала. Обратись к психиатру, тебе лечиться надо. Это называется «навязчивыми состояниями», если я ничего не путаю. И оставь мужика в покое уже; ну, выгнала ты его, наладила свою жизнь, и радуйся. Я-то тут причём?!

— Неблагодарная дрянь! — она вскочила с места.

— Офигеть какая, — не стала спорить я. — Ты же для меня столько сделала, так старалась, а я тут тебя матом посылаю. Вали-ка ты отсюда, а то я терпением не отличаюсь, и с сумасшедшими общаться по правилу «надо во всём соглашаться» не намерена. Вот капитану мозг и выноси, а меня ваша личная жизнь не касается.

— Ах ты! — прошипела она и бросилась на меня с судорожно скрюченными пальцами, намереваясь не то придушить, не то вцепиться мне в волосы.

Слабой она не была, но ни черта не понимала в мордобое. В результате я её довольно быстро скрутила, заломив руки за спину и замотав её же собственными волосами. Надо думать, ей было очень неудобно с запрокинутой назад головой, но удобство припадочной истерички интересовало меня в данный момент меньше всего.

Она что-то яростно шипела на родном языке, пока я волокла её к выходу, пыталась меня лягнуть или укусить. Один раз пребольно брыкнула каблуком по лодыжке, чем окончательно вывела меня из себя.

— Пошла отсюда! — злобно рявкнула я, добавив пару забористых ругательств и невежливо припечатав скандалистку тяжёлой подошвой собственного ботинка пониже спины. Пару ступенек крыльца она перелетела, и на своё счастье влетела в куст, а то могла бы себе что-нибудь и сломать. — Бывшему своему мозги клюй, или нынешнему, а я и морду набить могу, — так же в голос добавила я и, демонстративно отряхивая руки, проворчала уже себе под нос: — Как по мне, так ты ему одолжение сделала, избавив от своего общества.

Я развернулась, намереваясь уйти в дом и попробовать вернуться к нерешённой задаче, от которой меня так безобразно и бессмысленно оторвали. Боковым зрением уловив какое-то движение, резко обернулась… и почувствовала себя очень неловко. Буквально в паре метров в стороне стоял Инг Ро с совершенно отсутствующим выражением на лице. В том, что он всё видел и слышал, сомневаться не приходилось.

— Э-э, — смущённо протянула я. — Привет! — и, помахав ладошкой, торопливо юркнула в дом. Ох, что со мной сейчас сделают! Надо срочно спрятаться за ЭГэшки и сделать вид, что это не я.

Как неловко-то получилось. Вот не мог он минут на двадцать позже явиться?

— Варвара, — окликнул меня капитан, входя следом. — Зачем ты это сделала? — спокойно и строго поинтересовался он.

— Да я понимаю, что не очень вежливо себя повела, — начала оправдываться я. — Уж пинать её точно не стоило, да и… в словах надо было быть сдержанней. Но она правда первая начала! Терпеть не могу, когда при мне про кого-то гадости говорят, особенно если я с ними не согласна. А она по-моему вообще в конец шизанутая, ты уж извини. Ох! — вдруг опомнившись, я похолодела. А что если… — А я же этим, наверное, что-то для Чести оскорбительное сделала, да? Ну, для тебя там, или для этой стервы? Если что, я нечаянно! Просто уж очень она меня разозлила, я о Чести в последнюю очередь думала в этот момент. Но, может, получится как-нибудь скостить наказание? Я всё-таки землянка, ну и вообще, стресс там всякий после перелёта, — виновато вздохнула я. Проклятый дориец смотрел на меня всё так же молча и без выражения на лице, и было непонятно, не то внял он моему бормотанию, не то собирается меня пристукнуть. От волнения я в итоге от извинений перешла к возмущению, со мной такое всегда бывает: лучшая защита — нападение. — Нет, ну а что она тут всякие гадости говорит?! Подействовали на неё, принудили, ребёнок… Что я её, слушать и благодарить должна? Ты в конце концов ведёшь себя значительно приличней, чем эта стерлядь, а она с порога хамить начала.

— Но ведь это правда, — наконец-то оттаял мужчина.

— Вот и я говорю, что правда: стерва она! — обрадовалась я. Но потом опомнилась: — А ты о чём?

— Всё, что она говорила, правда. Я действительно… принуждал её. После того, как проснулся дар. И дочь…

— Принуждал к чему? — насторожилась я. На его лице в ответ появилась странная гримаса, похожая на перекошенную ухмылку.

— К тому же, к чему чуть не принудил тебя на корабле, — явно с трудом выдохнул он. — Я хотел, чтобы она хоть раз ответила мне искренне. Хотя бы в этом.

— Кхм. Ты, конечно, извини, — озадаченно проговорила я, разглядывая мрачного и напряжённого мужчину, — но по мне — так тебе повезло от неё избавиться. Понятия не имею, зачем тебе эта стервозина понадобилась изначально; никогда не могла понять, почему нормальные мужики часто ведутся на таких вот красивых пустышек, которым они и даром не нужны. Но сейчас-то чего дёргаться?

— Сейчас… — он запнулся, поморщился и в итоге просто отмахнулся. — Неважно. Ты ужинала? — переключился он на более мирную тему.

— Нет, — честно ответила я. — Перекусила, и сижу твои Эгэ-шки эксплуатирую, ты не против?

— Что? А, нет, пожалуйста, играй, — разрешил погружённый в свои мысли капитан и принялся шуршать в кухонной части. Я же поспешно дезертировала в виртуальное пространство, пытаясь спрятаться от всех мыслей и вопросов среди объёмных интегралов и бесконечных рядов.

Не хотелось мне разбираться в личной жизни Инга Ро и его проблемах с женщинами. Жалко мужика, конечно; не знаю, сколько он с этой дрянью прожил, но крови она ему явно немало попортила. Он может и не в курсе, что такое нормальная женщина и нормальные отношения. Но посочувствовать ему — это одно, а вот пытаться работать психотерапевтом — уже совсем другое. Ну, да, целоваться мне с ним понравилось, — не знаю уж, мои это были впечатления или нет, — но это не повод лезть в его личную жизнь.

Через некоторое время меня пригласили к столу. Я не стала отказываться, хотя дружественной атмосферу за столом назвать было сложно. Да и то: когда два связанных обстоятельствами чужих человека оказываются наедине, они очень редко могут легко общаться друг с другом. Между нами ещё и присутствовало определённое ощущение неловкости, которое я терпеть не могу.

В конце концов я не выдержала навязчивого молчания, которое как будто не доставляло никаких неудобств капитану.

— Слушай, а мне так и предстоит тут сидеть до самого упора? Ну, в смысле, вообще корни пустить и дышать воздухом, или какая-то культурная программа будет?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну там какие-нибудь официальные мероприятия, вроде переговоров с Землёй, на которых обязательно будет моё присутствие, — пояснила я. — Просто как-то обидно попасть на чужую планету, да ещё такую закрытую как Дора, и ничего здесь не увидеть.

— Через неделю прибудет официальная делегация землян на переговоры, наверное, они пожелают тебя увидеть, — пожал плечами мужчина. — А до того момента… наверное, не будет большой беды, если я покажу тебе какие-нибудь достопримечательности.

— Но у тебя же, наверное, есть ещё какие-нибудь важные дела, — озадачилась я. — А так получается, что я напрашиваюсь.

— Моё дело на ближайшее будущее — это ты, — ответил он. — Я в любом случае не имею права тебя оставлять надолго. Но совершенно не обязательно всё это время сидеть на месте.

— Я окончательно запуталась. Я, конечно, в курсе, что к Заложникам Чести у вас особое отношение, но не до такой же степени. Я себя сейчас чувствую особо почётным гостем!

— Заложник Чести и есть почётный гость. Особенно в такой ситуации, когда он идёт на это добровольно, как ты сейчас. Высшее воплощение Чести, и унизить его негостеприимным или грубым отношением — навлечь позор на весь род. А учитывая, что это — Дело Чести всего мира, то и на всех дорийцев. Поэтому не удивляйся.