Так что стоило отдать должное гению, создавшему этот бесплатный способ удерживать в повиновении толпу учеников. Повязать их ответственностью за несуществующий результат и несуществующую почесть — и готово. Просто и очень, очень надёжно. Стоило запустить эту идею — и дальше ученики уже сами наказывали тех, кто лишал факультет баллов. Гениально. Хотя странно, что в общий зачёт факультета не шли оценки, получаемые за экзамены. Выходит, соревнование побеждал факультет, больше всех следящий за соблюдением дисциплины.

Так что в общении с Гермионой важно было сразу выставить определённые рамки. Иначе при следующем моём «проступке» она может принять самостоятельные меры... например, заложить меня декану как злостного нарушителя дисциплины.

Сбросив мокрую одежду и отмывшись, я вызвал эльфа и отдал для чистки мантию и рубашку. Внизу меня, скорее всего, ожидал неприятный разговор, так что я попросил Динки принести поднос с кофе и сладостями.

Гермиона тихо сидела у камина, уставившись на призрачное пламя. Летом в замке было тепло, и вместо настоящих дров в камине пылал колдовской огонь, светивший, но дававший гораздо меньше тепла.

— Зачем ты так пошутил, Гарри? — всё ещё раздражённо спросила она.

— Ты мой друг, но не нужно вмешивать дела факультета в мои личные дела, — отозвался я. — Даже если бы я в действительности был в Хогсмиде... какое отношение к этому имеют баллы, факультет и дисциплина? Сейчас каникулы.

— Но... — начала было Гермиона, но я прервал её.

— И даже если бы я был с девушкой, хотя тут я пошутил, — я криво улыбнулся, — и это тоже не имело бы к факультету никакого отношения.

— Но... — лицо Гермионы снова покраснело.

— Гермиона, ты мне друг, ты всегда поддерживала меня в сложные времена, но я не ты, — усмехнулся я. — Баллы и дисциплина не помогут мне в борьбе с возрождённым Вольдемортом, а именно баллами и дисциплиной ты, похоже, хочешь предложить мне заниматься всё это лето и следующие три курса.

— Но ведь есть другие волшебники! — Выпалила Гермиона, которой я не позволил оспорить выставленные мной условия, сразу же переключив внимание девушки на другую проблему.

— Но на кладбище я оказался один, — жёстко заметил я. — А еще я был один в подземелье с василиском. И рядом не было ни одного взрослого волшебника, чтобы помочь мне в бою. Вы были со мной на первом курсе, когда Квирелл пытался украсть философский камень, я не помню этого, но Сириус рассказал мне о наших приключениях. И я ценю это. Но я не могу придерживаться тех же рамок, что и остальные ученики.

— Но почему?! — воскликнула Гермиона.

— Например, потому, что мне нужно учиться, чем больше, тем лучше, — лицо Гермионы от этих слов начало успокаиваться, но я продолжил. — Но я не собираюсь тратить слишком много времени на бесполезные предметы вроде Истории магии или Ухода за животными. Вряд ли это даст мне преимущество в борьбе.

— Ты изменился, — тихо ответила задумчивая после моей отповеди Гермиона. — Изменился, словно бы стал другим человеком.

— Так и есть, — я положил девушке руку на плечо. — Просто я внезапно повзрослел и понял, сколько времени потерял зря на бесконечные развлечения. Круциатус и Авада Темного лорда — отличные средства побыстрее стать старше... если не умереть от них, конечно. И мне всё равно нужна будешь ты, моя подруга и самая умная девушка Хогвартса.

Гермиона молча посмотрела на меня.

— С кем же вместе я буду делать бесконечные домашние задания? И разбирать новые заклинания? — Увидев, что девушка слабо улыбнулась, я быстро добавил: — И у кого я буду списывать обзоры по Истории магии?

— Гарри! — упоминание о списывании, похоже, было больной темой для девушки, если каждый раз она так резко реагировала на невинную шутку.

— Ну, хорошо, хорошо, — я успокаивающе поднял руки, — разве что иногда списывать!

Засмеявшись, я сел в кресло и пододвинул к Гермионе поднос с почти остывшим за время разговора кофе. Гермиона, неуверенно улыбнувшись, устроилась в соседнем и потянулась к свежим булочкам.

— Как продвигается твоё исследование? — раз уж я выставил границу, за которую не позволил бы ей переступать в наших совместных делах, стоило дать девушке возможность отыграться. Так что ближайшие полчаса были принесены мной в жертву необходимости успокоить самолюбие Гермионы.

Утром я в очередной раз попытался хоть немного улучшить результат Поттера в беге — безрезультатно. Невзирая на умеренную по меркам имперских солдат нагрузку, тело Поттера выдыхалось слишком быстро. Дело было за долгой-долгой практикой. Радовало, что скелет и связки у парня остались неповрежденными, невзирая на весёлую жизнь. Выполнив после пробежки необходимый комплекс упражнений кроме чисто силового, я направился обратно в замок. Сила мне потребуется в другом деле.

Умывшись, я прихватил с собой свёрток с купленным в магловской лавке железом, учебник по трансфигурации и учебник по истории магии. Сегодня мне предстояло выполнить довольно сложное дело, которое вполне могло растянуться на несколько дней, если я ошибусь хоть в чём-то.

Трижды пройдя по коридору напротив нужной картины, я дождался появления уже знакомой круглой двери с ручкой по центру. Слегка пригнувшись, я зашёл внутрь.

Обстановка напоминала мне о доме: по крайней мере почти так и выглядела кузня в цитадели, где меня, еще совсем ребёнка, старый Баргад обучал азам кузнечного мастерства. К горну и наковальне он меня не подпускал: детским слабым рукам было не поднять тяжелый кузнечный молот, но объяснять, что и как делать, старик любил. Спустя годы я сам встал к наковальне будучи студентом Академии, когда у нас начался курс по созданию артефактов. Однако сложные механизмы кузницы в Академии Комната-по-желанию могла и не воспроизвести, а вот выдать мне горн, наковальню и точило с набором инструментов...

По моей просьбе Комната действительно стала настоящей кузней. Возле стены пристроился горн с большими мехами на длинных ручках. Неподалёку, за невысокой кирпичной стеной, стояли открытые ящики, полные древесного угля. Следом за горном стояла могучая наковальня, возле которой из стены торчали крюки с подвешенными молотами разного веса, крючьями, щипцами. Простая бочка с водой завершала картину. Отдельно от всего остального стояло большое ножное точило с простым деревянным табуретом, и стол с несколькими стульями.