— Извините, мне только хотелось узнать, не перехожу ли кому-нибудь дорогу, — не отставал Джерри. — Помните, я приглашал вас на обед? Я бы не хотел, чтобы вы сердились.

— С кем и когда пойти обедать зависит только от моего решения. В этом мне не надо никому давать отчет, — ответила Мэнди самоуверенно.

— Отлично. Когда у вас есть время? — настаивал Джерри.

— Боюсь в этом году уже ничего не получится. — Голос Мэнди немного вибрировал. Ей было трудно снова отказывать Джерри.

— Тогда я уже сейчас радуюсь Новому году, — объявил Джерри. Казалось, его ничто не могло выбить из колеи.

— Послушайте, Джерри, я думаю, будет лучше, если вы все забудете. У меня в настоящий момент достаточно проблем, и я не могу позволять себе новые. Давайте лучше оставим все как есть. — Руки Мэнди дрожали. Ее сердце готово было разорваться. Наверняка после такого отпора он прекратит разговор. Но что же ей теперь делать? Если один его голос приводил ее в замешательство, то, увидев Джерри, она, возможно, вообще лишится рассудка? Мэнди не хотела рисковать.

— Ваше решение окончательное? — поинтересовался Джерри.

— Да, — лаконично ответила Мэнди.

— Жаль. — В его голосе сквозило явное разочарование. — Я надеюсь, что мы в дальнейшем могли бы беседовать как друзья, — предположил он. Мэнди не могла видеть, как на красивом лице Джерри расплылась лукавая улыбка. В этот момент у него созрел план.

— Конечно, можем. Я была бы даже рада, — ответила Мэнди, и особенное чувство захлестнуло ее.

На следующий день (а это был канун Рождества и последний рабочий день Мэнди в старом году) она напрасно ждала звонка от Джерри. К тому часу, когда он обычно звонил, Мэнди почувствовала, что нервничает. Шло время, и нервозность сменилась разочарованием, а затем печалью.

— Позвони ему, — посоветовала Каролина, от которой не ускользнуло подавленное состояние подруги.

— Ты с ума сошла! — Мэнди тряхнула головой. — Он мог хотя бы пожелать мне счастливого Рождества.

Когда ночью Мэнди лежала в постели, она забыла о Джерри. Ей вдруг вспомнилось, как она, не задумываясь, сказала Жанет: «Я тоже рада покататься на лыжах». Покататься на лыжах! Мэнди испуганно вскочила с постели. Она же не умеет кататься на лыжах!

Всю ночь Мэнди размышляла о том, что же ей делать. Они с Жанет знали друг друга по колледжу, но никогда не говорили о лыжах. Мэнди не могла показать подруге, что не умеет кататься. «Может быть, удастся закончить ускоренный курс? — подумала она, но тут же отбросила эту идею. — Может, тогда сказать правду? Нет, Жанет и Бенни станут насмехаться над ней». Этого она не хотела ни в коем случае. Под утро Мэнди нашла наконец решение. Это была сумасшедшая, но остроумная идея.

— Я не очень понимаю, чего вы хотите? — Доктор Фил Хендерсон, домашний врач Мэнди, недоверчиво покачал головой.

— Пожалуйста, доктор, мне нужна гипсовая повязка на ногу. — Мэнди умоляюще смотрела на него своими большими глазами.

— Вы… вы добровольно хотите наложить гипсовую повязку? — Он сглотнул. — Но ваша нога в полном порядке! — Фил Хендерсон работал врачом не первый день. Но о такой просьбе ему еще не приходилось слышать.

— Я знаю, док, — подтвердила Мэнди смущенно. — Мы хотим на праздники отправиться в Аспен, моя подруга с женихом и я. И если я скажу им, что не умею кататься на лыжах, то…

Хендерсон громко расхохотался.

— Вы — хитрая бестия. Но как собираетесь объяснить им, откуда у вас это украшение?

— Я просто скажу, что во время танцев подвернула ногу. Но нога вряд ли сломана.

— Ну, разумеется. — Врач, смеясь, покачал головой. — Вывиха тоже достаточно. У вас есть пожелание, как я должен наложить гипсовую повязку?

— Нет, главное, чтобы я могла снимать ее, — проворчала Мэнди, рассердившись, что Фил Хендерсон не воспринял серьезно ее проблему.

— По крайней мере, до завтра вы не должны снимать гипс, нужно, чтобы он как следует просох, — посоветовал Фил Хендерсон, разглядывая результат своей работы.

— Премного вам благодарна, док. Вы помогли мне избежать неловкой ситуации. — Ковыляя с тяжелым гипсом на ноге, Мэнди покинула врачебный кабинет.

Люди на улице сочувственно поглядывали на нее. Для поддержки доктор Хендерсон дал ей с собой два костыля.

— Чтобы все было естественно, — объяснил он.

Родители Мэнди, подобно Хендерсону, покачали головой по поводу абсурдной выдумки их дочери.

— Рано или поздно твои друзья догадаются обо всем. Ведь когда-нибудь тебе станет неудобно с этой штукой, и тогда придется признаться, — улыбаясь, заметил Вильям Джордан.

— До этого еще далеко, — ответила Мэнди упрямо. — Надо быть только уверенной в себе, и никто ничего не заметит. — Она не сомневалась в своем успехе.

— Мэнди, Боже мой, что случилось? — воскликнула Жанет, когда на второй день рождественских каникул заехала за подругой.

— Подвернула ногу в танце, — коротко ответила Мэнди.

— Тогда ты не сможешь даже покататься на лыжах!

— Да, из этого ничего не выйдет. — Разочарование Мэнди казалось вполне естественным. При этом она должна была сдерживаться, чтобы не расхохотаться, когда заметила сочувственное выражение лица Жанет. — Но все не так уж страшно. Я буду иначе проводить время, — объявила она.

Мэнди нежилась под ярким теплым солнцем в шезлонге на крыше-террасе спортивного отеля. Жанет и Бен зашли попрощаться, отправляясь на лыжную прогулку.

— Можем мы тебя оставить здесь одну? — спросила Жанет озабоченно.

— Ну конечно, не беспокойтесь обо мне. Все нормально.

Мэнди была рада остаться одна. Она наслаждалась покоем. Здесь наверху было просто замечательно! Ногу в гипсе девушка положила повыше. Она с удовольствием сняла бы повязку, потому что кожа под ней начала ужасно чесаться. Мэнди уже раскаивалась, что не сказала друзьям правду. В любом случае, ей было бы легче пережить их насмешки, чем этот проклятый гипс, который она должна таскать на себе до конца отпуска. О танцах ей, конечно, тоже придется забыть. Хотя Мэнди охотно потанцевала бы на большом балу в сочельник.

Мэнди вздохнула. «Ты сама себе это устроила», — подумала она. Закрыв глаза девушка размышляла о выходе из добровольно-принудительного «заточения». При этом у нее не было ни малейшего представления, как без потерь выбраться из этой ситуации.

— Как это ужасно досадно, уже в первый день, — послышался вдруг голос, который заставил ее кровь быстрее пульсировать. Она почувствовала, как тень легла на ее лицо. «Этот голос! — думала она. — Нет, это, должно быть, ошибка. — Мэнди не решалась поднять веки. — Я просто мечтаю. Сейчас открою глаза, и все пройдет. Неужели даже в горах меня преследует голос Джерри? Нет, Мэнди, это говорит о том, что тебе срочно нужен отдых».

Молодая женщина медленно открыла глаза и приложила к ним руку козырьком от слепящего солнца. И тут же увидела загорелое красивое мужское лицо с ясными голубыми глазами. Перед ней стоял высокий стройный мужчина с темно-русыми волосами и, улыбаясь, смотрел на Мэнди. Его атлетическая фигура была облачена в лазурного цвета лыжный костюм.

— Можно рядом с вами, присесть, Мэнди? — спросил мужчина, указывая на свободный шезлонг.

Мэнди смущенно кивнула. С ее губ не сорвалось ни слова. Откуда он знает ее имя? Этого мужчину она никогда прежде не видела. Иначе он непременно бросился бы ей в глаза, настолько фантастически выглядел.

— Несчастный случай на лыжах? — спросил незнакомец, после того как уселся в шезлонг.

Мэнди молча кивнула. Все еще не в состоянии вымолвить ни слова. От одного взгляда на этого красивого мужчину у нее перехватывало дыхание. «И потом, этот голос, этот эротичный тембр!»

— Откуда вам известно мое имя? — Мэнди вновь обрела дар речи.

Мужчина снова улыбнулся, сверкнув при этом рядом безупречных белых зубов. В уголках его рта появились маленькие ямочки, а в глазах заиграли бесчисленные искорки смеха.