— А сейчас предлагаю устроить небольшую вступительную дуэль, чтобы выяснить, чем необходимо заняться в первую очередь. – Киаран отошел в дальний угол зала, вытаскивая палочку из рукава. Жан-Клод быстро отодвинулся с возможной линии огня, тоже достав палочку.

            Встав ближе к центру зала, я поклонился своему оппоненту – пожалуй, единственное, что удалось вынести с уроков «дуэльного мастерства» фанфарона Златопуста, непобедимого лишь по части бахвальства. Ответный поклон аврора был таким же четким, в следующий миг в мою сторону полетел самый простой Stupefy, наполненный энергией под завязку. Не успев поставить щит, я был вынужден уклоняться, благодаря небеса за натренированную квиддичем реакцию. Следующее заклинание разбилось о наконец выставленный щит, но сила удара была настолько велика, что оба заклинания развеялись, и луч Petrificus, отправленный аврором, пролетел над моей головой, а я наконец уловил мгновение для ответного удара. Киаран изящно ушел от моей попытки выбить палочку, и новый Stupefy бросил меня на каменные плиты. В этот момент я на своем опыте оценил как преимущества дуэльного зала, не давшего мне потерять сознание от Оглушающего, так и силу моего противника, не напрягаясь, победившего меня, используя только самые простые заклинания. Я поднялся с полу с горящими от стыда щеками. Так позорно проиграть, практически без сопротивления!

            — Ну что я могу сказать… — Киаран слегка поморщился. – Учитывая уже ставшую легендарной некомпетентность преподавателей Защиты в Хогвартсе и то, что вы не имели возможности, подобно другим наследникам благородных родов, получать индивидуальные уроки во время каникул… То неплохо.

            — Реакция довольно неплоха, — поддержал его наблюдавший за нашей краткой дуэлью Жан-Клод. – Видимо, дает о себе знать ваше увлечение квиддичем. А вот знание заклинаний… Впрочем, у нас есть время это исправить.

            — Значит, программа нашей работы определена… — Киаран что-то чиркал на листе пергамента. – Первое время займемся основными дуэльными заклинаниями и развитием реакции. С реакцией нам помогут девочки – пусть тоже потренируются. А там, смотря от ваших успехов – будем работать с боевой магией и невербальными заклинаниями. А дальше уже загадывать не стоит – неизвестно, сколько времени у нас будет. В любом случае в Хогвартс раньше, чем через полтора года вы не вернетесь.

            Дождавшись моего подтверждающего кивка, Киаран убрал палочку, усевшись на выползший из стены каменный выступ.

            — Для начала – немного теории. Я заметил, что вы выкрикиваете заклинание во весь голос. Впрочем, этим страдает большинство первокурсников аврорской академии – чем громче крикнешь, тем якобы сильнее брошенное заклинание. Сила вашей магии зависит только от одного фактора – вашего намерения. Смотрите сами.

            Киаран снова вытащил палочку и тихо, но очень чётко произнес:

            — Lumos solem.

            Вырвавшийся из его палочки бледный сноп света чуть разогнал тени на противоположном конце зала.

            — А теперь то же самое, но волей вкладывая максимум силы. Lumos solem.

            Ярчайший поток лучей осветил дальний угол комнаты, словно магловский прожектор.

            — В этом вся разница. Главное – намерение человека и уверенность в том, что заклинание сработает именно так, как нужно. Единственное, пожалуй, исключение, это пресловутая Avada Kedavra – запрещенное заклинание смерти. Оно требует фиксированного количества силы и больше зависит от намерения убивать, иначе не получится даже у самого сильного, но доброго волшебника. А вот Круциатус – зависит не только от желания причинить боль, но и от вложенной силы. Впрочем, непростительными заклинаниями мы с вами займемся еще не скоро. – Поймав мой удивленный взгляд, аврор усмехнулся. – Держу пари, вы только сейчас начинаете понимать, что мы будем изучать на наших уроках. Я не идеалист вроде Дамблдора, так что деление на темную и светлую магию – не по мне. По мне так лучше быстро и эффективно убить противника, чем разглагольствовать о том, что есть заклинания, которые нельзя применять даже при смертельной угрозе.  Опять же, все зависит от намерения. Боль причинить можно не только круциатусом, но и десятком не запрещенных заклинаний светлой магии, равно как и убить. А теперь давайте поработаем над вложением силы.

            Повинуясь жесту мага, я поднял палочку и попытался создать простейший Lumos. Огонек средней силы возник на конце моей палочки.

            — Теперь закрой глаза и попробуй почувствовать, как сила проходит через тебя, чтобы зажечь этот огонь. – В процессе обучения аврор непринужденно перешел на «ты». – Создавай и гаси свет до тех пор, пока не почувствуешь разницу.

            Аврор замолк, отойдя в сторону. А я так и остался стоять с закрытыми глазами, одно за другим произнося заклинания.

            — Lumos, — слабое свечение на конце палочки, едва пробивающееся сквозь сомкнутые веки.

            — Nox, — огонек исчезает.

            — Lumos, — вспышка.

            — Nox, — снова темнота.

            — Lumos, — огонек чуть ярче, но разница почти незаметна.

            — Nox, — комната окутывается сумраком.

            — Lumos.

            — Nox.

            — Lumos.

            — Nox.

            — Lumos.

            Постепенно внутри разгорался гнев. На себя, неспособного понять простейший, по словам аврора, приём, на Киарана, который отошел в сторону и читает какой-то старый манускрипт. На Дамблдора, желающего, чтобы я убил Темного лорда, но не обучившего меня ничему, даже такой малости, как я только что узнал.

            — Lumos!!! – огонь на конце палочки осветил всю комнату, но аврор покачал головой.

            — Сейчас ты снова прокричал заклинание, но я просил не об этом. Ты почувствовал что-то, когда сейчас создал свет?