В морганвилльском Банке Крови был новый торговый автомат. Чтобы брать, а не сдавать. Он выглядит как автомат с колой, только вместо ледяных алюминиевых банок были теплые, подписанные первая отрицательная и вторая и третья положительная - что-то для всех. На них даже был красивый логотип.

Моя девушка, Ева, и я стояли перед автоматом, дивясь странности и интересуясь многими вопросами: во-первых, какую фигню они говорят производителям банок о том, что потом в них будет? И второе, будет ли кровь отдавать алюминием? Это уже более медный вкус, как лизать пенни, но... будет ли от этого толк?

Здесь находились двенадцать вампиров, считая меня, и никто не собирался что-нибудь взять из блестящей новой машины. Зона выдачи была чистой, дельно устроенной и не очень милой. Большая длинная стойка с одной стороны с персоналом в белых халатах. Вы берете номер, вас зовут к стойке и дают вашу кровь. Вы можете взять ее на вынос или выпить здесь; здесь стояли столики как в кафе, но никто на самом деле не любил задерживаться здесь. Словно сидишь в кабинете доктора и хочешь побыстрее уйти.

Так что было странно, что все столики и стулья были заняты, и диваны, и кресла. И как вампиры стояли вокруг, наблюдая за машиной, словно ожидали, что она будет что-то делать. Или ожидали, что я буду что-то делать.

- Майкл? - сказала Ева, потому что я долгое время пялился на блестящий пластик машины передо мной. - Эээ, мы сделаем это или нет?

- Конечно, - сказал я, наконец оторвавшись от машины. - Думаю, мы должны.

Меня попросили - приказали на самом деле - возглавить эту новую инициативу Морганвилля, штат Техас. Морганвилль - если не сказать больше - необычный, даже для такого странного и многообразного места, как наш великий штат: небольшой, окруженный пустыней город посреди глуши, населенный как людьми, так и вампирами. Социальный эксперимент, хотя вампиры контролировали этот эксперимент. Насколько я знаю, мы единственный город в мире, где вампиры живут свободно... или вообще живут.

Сейчас я на стороне вампиров... не по своей воле. Мне девятнадцать, и, взглянув на вечность, это начинает выглядеть довольно одиноко, потому что люди, о которых я забочусь, которых люблю... не будут в ней со мной.

Так или иначе, эта машина подвела итог, как безлична вся эта вечная жизнь, и это не просто автомат, полный плазмы.

Я был поражен тем, что двенадцать вампиров сегодня пришли на презентацию; я думал, никто не придет, но в конце концов мы не так уж сильно отличались от людей: новинки привлекают нас, а дозатор крови был определенно новинкой. Никто точно не знал, что с ней делать, но они были очарованы и чувствовали неприязнь.

И ждали.

Ева подтолкнула меня и обеспокоенно посмотрела мне в лицо. Она была не намного ниже меня, но даже с ее громоздкими каблуками ее готических сапог она не была со мной на одном уровне глаз. У нее сегодня приглушенная расцветка: белый макияж, черная помада, немного других аксессуаров. Мы разные во многих отношениях; для начала, я не гот. Мне важно, чтобы было удобно, а не модно. И к счастью, она не против.

- Проведешь? - спросила она и похлопала меня по правой руке, в которой я держал блестящую новую пластиковую карту. Я посмотрел на нее, нахмурившись. Белый пластик с красной полосой, и мое имя напечатано внизу. Гласс, Майкл Дж. Мои даты рождения и смерти (или как это называется на вампирской стороне, "трансформация"). Карточки были новыми, как и автомат - выдали около двух недель назад. Много старых вампиров отказались от них. Я не мог понять почему, но я вырос в современном мире, где у вас должны быть лицензии и удостоверения личности и вы принимаете то, что вас сфотографируют, будут отслеживать и контролировать.

Или это принимали только люди, а я перенес это на себя.

Это просто чертов аппарат с колой. Почему все так странно?

- Так, - сказала Ева, отворачиваясь от меня к не-очень-гостеприимной аудитории, состоящей из ожидающих вампиров. - Это очень просто. Вы все получили карты, верно? Это ваши идентификационные карты, и на них есть определенное количество кредитов за месяц. Вы можете прийти сюда в любое время, провести картой и получить, ну, продукт. А теперь, Майкл Гласс продемонстрирует.

Ох, это был мой сигнал, сопровождаемый не очень легким ударом по руке.

Я протянул руку, скользнул картой, и засветились кнопки. Прозвучал веселый звук, и красный баннер проинформировал, что нужно сделать выбор. Я нажал кнопку - первая отрицательная моя любимая - и наблюдал, как банка съехала в миниатюрном элеваторе вниз, где она была вытолкнута, чтобы я мог ее взять.

Я взял банку и был немного удивлен, что она теплая, теплая как кожа Евы. Ну, конечно, она теплая; надписи на автомате гласили, что температура контролируется, но это просто означало, что поддерживается температура крови, а не кока-колы. Да. Это странно, но в каком-то смысле заманчиво.

Все по-прежнему смотрели на меня с почти одинаковыми выражениями отвращения и неприязни. Некоторые из них выглядели старше меня, некоторые даже моложе, но всем было по несколько веков, в то время как я совершенно новый... первый за последние десятилетия.

Следовательно, морская свинка - но главным образом потому, что я вырос в современную эпоху, с карт-ридерами, интернетом и едой из автоматов. Я доверял всем этим штукам, по крайней мере в теории.

А они их ненавидели.

Я нерешительно покатал баночку в своей руке в течение нескольких секунд, глядя на броский рисунок - вампирские клыки красиво обрамлены группой крови.

- Как думаешь, как им все сошло с рук, раз они сделали это? - спросил я Еву. - В смысле, разве никто не подумает, что это немного странно?

Она закатила глаза.

- Серьезно, Майкл, ты не заметил? Там, - то есть везде кроме Морганвилля, - это просто большая шутка. Может быть, они подумали, что это для фильма или сериала или новый энергетический напиток. Но они не думают об этом, как мы.

Я знал это, хотя как и Ева родился и вырос в Морганвилле. Мы оба выезжали из города один раз в нашей жизни, и мы сделали это вместе. Тем не менее, было действительно трудно понять, что для остального мира наши самые большие проблемы были просто... россказнями.

Учитывая Морганвилль, полный таинственности и опасности, выбраться отсюда - это не как в парк сходить. Хотя я хотел бы пойти на действительно большой концерт. Это было бы здорово.

Я все еще вращал банку, тянул время. Ева схватила ее, открыла и передала обратно.

- Пей до дна, - сказала она. - Ой, да ладно, просто попробуй.

Я многим ей обязан, потому что черный чокер на ее шее скрывал заживающие следы от укуса. Укусы вампира быстро закрываются и, как правило, без рубцов, но неловкий трехдневный период она будет носить шарфы и высокие воротники.

Это типичная Ева, она также надела тесную черную футболку с надписью черным на черном в готическом стиле "хорошие девушки не станут, а удивительные девушки - да".

Она увидела, что я смотрю на нее, и наши глаза встретились. Ее очень темные, почти черные, хотя если вы подойдете ближе и посмотрите, то сможете увидеть коричневые, золотые и зеленые крапинки. И я любил приближаться к ней, ее тепло, ее смех, гладкие горячие участки ее кожи...

Она подмигнула. В такие моменты как этот она знает, о чем я думаю, но как она однажды сказала мне, самодовольно, не сложно догадаться, о чем думает большинство парней.

Я улыбнулся в ответ и увидел, как расширились ее зрачки. Ей нравится, когда я улыбаюсь. Мне нравится, когда ей это нравится.

Даже не думая об этом, я поднес банку к губам и сделал большой глоток.

Неплохо. Я мог чувствовать алюминий, но кровь на вкус свежая, с горчинкой, наверно из-за консервантов. После того, как я начал пить, инстинкты взяли верх, и я почувствовал, как выдвинулись клыки. Это немного похоже, словно выскакивают суставы. Я глотал и глотал, и вдруг банка стала легкой и пустой, а я пошатнулся. Я обычно не пью столько крови за один раз, я не пьянчужка.