Когда у них трубы меняли - вот было шоу! Живут они в соседнем доме, но слышно было и здесь. Она руководила всем парадом. Как рот откроет и заорет отборным матом, так все обо всем забывают, только работают - «Яволь, майн фюрер!» Взрослых мужиков кроет матом – и пофигу ей. Мужики так не ругаются, как она. Не знаю, кого считают за образец такого языка, но он точно бы позавидовал бы ее словарному запасу.

Они заметили меня. Не по себе как-то стало. Их спокойная беседа оживи-лась. Кулек с чувством стал что-то рассказывать Клопу, то и дело разводя ру-ки в сторону, в знак непонимания происходящего. Игорек, уже, видимо, ото-шедший от нагрузок, связанных с ведением Артура домой, слушал его и вре-менами оглядывался на балкон. Баба Нина тоже кивала.

- Б…, одни пи…сы вокруг, е…ть. Х…ли здесь сделаешь, - протараторила бочка нарочито громко. В мой адрес, а может, и не в мой. Может, мне просто показалось.

Ненавижу их.

Нужно было какое-то действие. Мне уйти хотелось куда подальше. Не по себе было. И тут - вот оно, мое спасение – водка.

- Что ты там в телефоне роешься? – спросил я, хряпнув полстопки для храбрости, глядя на то, как Настя с интересом смотрит в экран и перебирает кнопки.

- Да знакомства всякие, - ответила она, не отводя взгляда от дисплея, то-ном чуть более теплым - но все равно как-то не так.

- Денег не жалко, - говорю.

Как же все просто – хряпнул, и язык, подлый, сам говорит! Прикольно!

- Да всего пятнадцать копеек, - ответила Настя, поправив волосы.

«Идеал за пятнарик - это да, на дороге не валяется», - подумал я и спросил что-то про кого-то - уже и не помню, что именно. Настя вырубила телефон, убрала его в карман и, налив себе пива, немного наклонила голову, смерила меня взглядом, растянув свои немного тонкие губы, и вызывающе спросила:

- Что?

- Ничего, - дебильно улыбнулся я в растерянности.

Не понял я этого взгляда.

- Ну, ты… я не знаю…, - стала тараторить она, - Андрей, хоть музыку включи - развлеки девушку, что так скучно-то!

- Центр сломан, - говорю, - Мне, в общем, и так весело.

Говорю, а сам жду ее реакции. Мне хотелось, чтобы она говорила и не уходила, но зачем ей оставаться - я тоже не мог понять, хоть и хотел этого.

Она не ответила, просто стала по комнате ходить, разглядывать вещи. Первый раз она у меня дома была, а я как-то и не подумал об этом. Повертела в руках какую-то декоративную фигню - их на полке много стоит (мама поку-пает, для украшения), потом другую. Поставила на место и стала что-то напе-вать себе под нос, а я, дятел, опять от растерянности утямился в телик.

- Ты знаешь, - начал я, видя, что она вертит в руках бессмертную книгу Сэлинджера, - Эта книга убила человека.

- Чего?

- Чепмен, он прочитал эту книгу и убил Джона Леннона, - Говорю и смот-рю на ее реакцию.

Она опять ничего не поняла, только положила книгу на место.

- Мне просто парень на обложке понравился, - ответила она, шаря по карманам. Достала телефон, посмотрела там что-то и спросила: - У тебя есть сигареты?

Дал ей сигарету, она закурила, прямо в комнате. Целую шпионскую операцию пришлось предпринять, чтобы как можно незаметнее открыть форточку.

- Джон Леннон… - заговорила Настя, стряхивая пепел в пустую пачку си-гарет, - Это который из «Битлз»? Ты что, «Битлз» слушаешь? - говорит то ли удивленно, то ли с иронией, то ли вообще издевается.

- Нет, - говорю.

И это было правдой, я не слушал Битлз, просто некоторые песни нравят-ся.

- Просто книжка хорошая.

И это тоже было правдой, хоть и до половины я ее еще не дочитал.

- А на компе есть музыка? – сменила тему Настя, бросив взгляд на по-стер.

Тут уж некуда не денешься, пошел включать компьютер. Тут послышался мерный скрип по потолку.

Такая тупая скотина я!

Растерянность!

Растерянность от ощущения, что Настю не интересует ничего из того, что я ей пытался рассказать. Я ведь не пытался рисоваться, не пытался произвести впечатление, просто вел себя, как обычно, может и немного туповато, но я этого и не отрицаю.

А еще говорят: «будь самим собой и все будет нормально». Фигня все это. Скорее, надо говорить: «выбери себе трафарет поведения из общепринятых рамок и соблюдай его последовательно, тогда все будет нормально». То есть, надо было врубить рэйв на весь дом и начать приставать, цинично рассказы-вая о своих победах? Или включить тихую музыку и начать говорить всякую романтическую херню, о том как мне ее не хватает и как она хороша? Скорее всего, первый вариант прокатил бы, точно прокатил бы. Но дело не в том, что я не хочу так, дело в том, что я просто не умею делать этого. Не Артур я и даже не Санек, я сам по себе и не всем это нравится.

- Чего это он? – спросила Настя, пока я возился с компьютером.

Она села на кровать и хотела погладить Барсика. Но он не дался, шипеть не стал, просто переместился в изголовье, к подушке, и занялся любимым де-лом – задремал.

- Характер такой. - Объяснил я.

Вот, говорю - не ручной он. На кровати моей спать - это пожалуйста, но на руки - ни-ни.

Настя не полезла в музыку, а полезла в сеть, удивляясь допотопности мо-ей операционки, потом удивленно спросила, почему у меня нет в закладках «Одноклассников» или, там, «В контакте»?

- Да как-то не думал о них, - ответил я и опять закурил, - Хотя, да… Надо будет зарегистрироваться как-нибудь.

«Во, блин, лицемер», думаю.

- Так тебя что - там нет? – удивилась Настя, с таким лицом, будто я умст-венно отсталый или больной на всю голову человек. - Так давай, сейчас заре-гистрируем тебя. – Это она говорит уже с интересом.

- Да… как-нибудь… потом, - отвечаю, не зная чего ещё ожидать, - А что там делать?

- Ну, я не знаю… Что и все делают. Подарки, там, дарить будешь, оценки ставить, общаться, - удивленно сказала Настя, будто рассказывала мне о букваре. – Музыку качать, приложения всякие…

- А что, в простом инете такого нет? – говорю, - Как-то не хочется лиш-ний раз свою жизнь на обозрение незнакомым людям выкладывать. Зачем?

А ее мой ответ и не интересовал. Она включила какое-то онлайн-радио и, найдя через поисковик ссылку, сейчас же пошла на свою страницу.

Лишним показалось мне мое присутствие, отошел в другую комнату. Ни-как мне было, просто никак не получалось найти хоть какую-то тему для раз-говора, хоть тресни. Словно силовое поле меня окружало со всех сторон и бло-кировало все мысли. Мучение просто. Еще налил водки, выпил и запил пивом. Пошел курить, не на балкон (больно надо опять эти морды видеть!), а так, у форточки постоял, подымил, слушая звуки мерно стучавших по клавишам пальчиков Насти.