Девять вечера в начале мая. Ещё светло, но немного непривычно - при-вык к сумеркам! На улице немноголюдно. Солнце, хоть и заходит, но светит вовсю.

Вечерами уже тепло. Еще не так быстро, как летом, просыхает асфальт, но, все же, луж уже почти нет.

Только грязь на стоянке вечна. Жирная черная грязь, ее никаким солн-цем не высушишь.

- Андрей, - послышался голос из комнаты, - Принеси пива, пожалуйста.

- Что-то Санек задерживается, - говорю без мысли, а сам смотрю на дис-плей, на ее страницу. Поразился количеству друзей - 274. Сейчас она писала ответы на комментарии к чему-то или принимала кого-то в друзья. Или, на-оборот. убирала из друзей, мне это было неинтересно - пиво кончается, может сходить купить еще?

- Что? – ответила она. Взяла пиво, отхлебнула и говорит, - Сорри, я не слушала.

Так мягко говорит, как никогда сегодня не говорила.

Я повторил и сел на кровать, она у меня стоит напротив компьютера.

Еще раз принюхался, не воняют ли у меня носки.

Нет, не воняют.

Настя немного небрежно ответила, что Санек придет, некуда не денется

…и только сейчас я заметил, что у нее - то ли случайно, то ли нарочно - из-под джинсов вылезли стринги.

Не зная, как поступить, и, самое главное, не зная, что она имеет в виду (может это было обычным для нее), я предпочел не комментировать эту под-робность. Просто еще раз спросил, нужно ли за пивом сходить и вышел в комнату, форточку пошире открыть - сигаретный дым никак не хотел вывет-риваться.

И тут она взорвалась кучей ругательств, самим пристойным из которых было «козел».

Сначала думал, она на меня начала орать и обернулся.

Оказалось - нет, кто-то удалил ее из списка друзей или что-то там еще.

- Ну и уроды, - негодовала Настя, сейчас ее взгляд напоминал взгляд Ме-дузы Горгоны. Даже Барсик, до этого мирно спавший, напрягся.

- Ну и скоты, сначала подарки дарят, а потом… - орет.

И, конечно же, заскрипел потолок.

- А что случилось-то? – спрашиваю.

Лучше бы я этого не делал, я же говорил, что таким взглядом убить мож-но.

- Дай сигарету!!

Она долго сидела и переваривала в себе случившееся, пуская дым из но-са.

Это еще один продукт социальных сетей, сначала в абсолюте возводится то, что тебе совершенно не надо, а потом ты без этого жить не можешь. Мож-но подумать, в реальной жизни, разрыв с каким-то человеком вызвал бы та-кую бурю негодования.

- Ладно, утырок придет, скажи - я у Ксюхи, - сказала она, поднимаясь и поправляя джинсы, - Или нет, лучше пусть позвонит.

Ксюша была ее подругой, одной из немногих, кто в пятницу вечером си-дит дома. Ей было девятнадцать, она родилась и выросла здесь, жила в доме напротив, вместе с родителями, как положено, и бабушкой.

Она недавно родила ребенка. Чьего? Она сама хотела бы знать ответ на этот вопрос, у нее были только догадки, да и те приблизительные.

Да и какая разница, все и так все понимают.

- Пока, - сказала Настя в открывающуюся дверь, даже не повернув го-ловы, поправила волосы и вышла.

Закрыл дверь, и только удаляющееся цоканье ее сапожек осталось.

Как-то одиноко сразу стало, грустно. Хотелось, чтобы она вернулась, правда для чего, я так и не понял. Вот говорю - когда ее нет, хочется, чтобы она была, когда она есть – хочется, чтобы она ушла. Больной я, точно говорю.

Барсик вышел из комнаты и мяуканьем дал знать о том, что он желает ужинать. Он сидел и смотрел на меня из комнаты, готовый бежать на кухню, если я туда пойду.

Только теперь я ощутил, насколько же я пьян. В голове гудело и ужасно хотелось есть.

Пошел и накормил кота, он ест только сухой корм - так приучен. Или ему так хочется, не знаю. Знаю только то, что какое бы не было вкусное мясо или какая-нибудь другая истинно кошачья еда, он ее есть не будет, только сухой корм.

Себе взял оставленные мамой в холодильнике котлеты и съел их прямо на месте. Гарнир не взял. Обычно мама заставляет меня съедать все, но ведь и мамы не было.

Я думал о Насте. Хоть в голове шумело, но одну мысль я все же ухватил.

Мне вдруг показалось, что Настя психанула и ушла вовсе не из-за каких-то эфемерных сетевых друзей, убравших ее из дружбы. Она ушла, потому что я не стал к ней приставать. А она этого по-любому хотела, а инет лишь послужил предлогом чтобы уйти, точно. Вот такая была мысль.

А не много ли я из себя мню?

- Все вы бляди, - безразлично пробубнил я себе под нос, - Сегодня один, завтра другой…

И пошел в ванну, умыться холодной водой. Говорят, помогает протрез-веть… врут!

13

Суббота не стала повторением пятницы, хотя, если судить по тому, как она начиналась, так можно было предположить. И, если первая половина дня стала как бы продолжением вчерашнего вечера, то вторая половина вызвала у меня тихую истерику.

День выдался очень жарким, просто адское пекло какое-то, и в этом ад-ском пекле и происходило собрание жильцов нашего дома с участием пред-ставителя управляющей компании и главой ТСЖ, нашей несравненной «ГГГ».

О предстоящем собрании я узнал, когда сидел у подъезда как бродячий пес. Рано утром пошёл в магазин, да ключ от домофона забыл. Пока стоял, заметил сорванный листок, объявление о собрании, который валялся у двери. Правда, собрание меня это не очень-то и волновало, гораздо больше тогда ме-ня волновали события вчерашнего дня и свое поведение, а также - потенци-альные «гости», которые, впрочем, так потенциальными и остались. Собствен-но говоря, я и в магазин сорвался ни свет ни заря, чтобы пива купить и на-питься, как мне казалось - не так стыдно перед Настей будет.

Трус я и этим все сказано.

Спал недолго, всего пару часов, поднял меня сушняк.

«Похмелья у него не бывает, супермен хренов» - орал я сам на себя, по-правляя измятую одежду, снять которую вчера так и не удосужился. Самое удивительное было в том, что события вчерашнего дня воспринимались как-то болезенно. Так болят ямки от вырванных зубов. Мне стало стыдно, стыдно за свое поведение, стыдно за свои слова, что я сказал Насте, короче было очень стыдно. И еще немного страшно за то, что я говорил Саньку, может, про Клима сказал плохое или еще про кого, не помнил я, а ведь все проблемы и начинаются вот так. Спьяну скажешь, передадут - и понеслось. С другой стороны, была надежда на Санька. Не думаю, что он захочет меня подстав-лять. Хоть он и урод моральный, но все-таки мой знакомый, или друг, тут уж как назвать дело, да и неплохой он парень в принципе. Не настолько же он дурак, чтобы, как дурная бабка, передавать мои слова по каждой мелочи.