Рассеянно разглядывал сломанный светофор, сначала я даже не заметил его, когда дорогу переходил. На нем заело желтый и он горел постоянно, а вот красный и зеленый перемигивались. А водители словно и не замечали этого, им по барабану какой там горит, пропустят, если надо.

Зашел за газетный ларек. Не прятался - просто дул ветерок, тонкий и хо-лодный такой, а голова только проходить начала, боялся, что опять заболит.

Настя, как и полагается, опоздала. Увидел ее издалека еще, когда она еще дорогу переходила. С сумкой, одетой через плечо и в темных очках, немного тревожно озираясь по сторонам, словно искала кого-то взглядом, или из-за сломанного светофора.

Подошла ко мне, поправляя волосы, растрепанные веселым весенним ветром.

- Никого не увидела? – спросил я вместо приветствия.

- Что? – мой вопрос будто вывел её из транса.

- Привет, - произнесла она, поправляя волосы, в голосе звучали напря-женные нотки. Как будто она с кем-то недавно поругалась.

Не стал я спрашивать из-за чего, и так погано было. Не стал я ничего и рассказывать про события на улице. Если надо - сама об этом заговорит, а тупая рисовка не по мне. Бесит меня это.

В ожидании автобуса мы немного поговорили, я спрашивал о кино, она же, медленно, но верно отступая за павильон, казалось, не слышала моих во-просов и как-то даже нарочито поглядывала по сторонам, будто ждала кого-то, кто вот-вот должен появиться. Потом разговор как-то совсем завял.

Отошел к газетному ларьку. Не нравилось мне, как она себя ведет, не-приятно. Что, уже и стоять рядом со мной стыдно?

Футбольных газет не было, хотел спросить у продавщицы насчет того, что бывает ли завоз вообще. Да и календарь надо было купить, сменить, а то и вправду 2008 год на дворе, что ли? Но не успел. Едва я наклонился к узкому окошечку, как подлетела пенсионерка, лет шестидесяти, едва не сбив меня с ног, сунула в проем окошка мелочь.

- Кроссворды дайте, без сдачи – рявкнула она впопыхах, положив свою толстую руку на прилавок, словно шлагбаум между мной и окошечком ларька.

На мое предложение быть поосторожней, она отреагировала просто убий-ственным взглядом своих плохо накрашенных старческих глаз и, мелькая зу-бами (некоторые были золотыми), начала говорить.

- Я на работу опаздываю, а если это не куплю - вообще работать не смогу, а вы мне не хамите, – лаконично ответила она с возмущенным видом и, за-брав свои гребаные кроссворды, ушла, не дождавшись ответа.

- Какая работа в воскресенье? – говорю.

Настя только улыбнулась, прищурив свои лисьи глазки, очки она сняла, как только подошла ко мне.

- Видала? – говорю. - Сюрреализм!

- Дай сигаретку, - говорит.

Дал. Хоть какое-то действие.

И опять - такая тоска пошла!

Уставился на светофор и смотрю.

- Ксюха надоела своими распашонками, - сказала Настя, выпустив дым.

А потом вдруг тоска отхлынула. Понял я. Говорила бы она тысячу лет, все равно бы слушал и не важно что.

- Мальчику – голубое, это понятно, классика, а правильно ли ее поймут, - передразнивала она Ксюшу. – Идиотка.

Взгляд её все равно изредка косился на дорогу.

«Действительно, не знаю, кто папа, - это нормально, но голубую распа-шонку ребенку! – действительно, вот беда!».

- А у тебя что - дети есть? – спросил я, без всякой задней мысли, даже в пошутить попытался.

- Что? – лицо Насти буквально потемнело, чего не мог скрыть даже то-нальный крем, – ты меня с детства знаешь, а если знаешь, что нет, зачем спрашиваешь?

- Почему Ксюша тебя об этом спрашивает? – говорю, никак не успоко-иться дураку, проклиная себя за бестактный вопрос, задевший ее. И опять тоскливо стало.

- Да просто так, - ответила Настя, обходя небольшую лужу, этот разговор ей не нравился.

- А…, просто так просто, – ответил я, желая сам свернуть со скользкой дороги. - Скоро там автобус?

«Абортами балуешься, детка, точно, зато и вопрос тебя задел» - подума-лось тогда мне, «у каждого есть скелеты в шкафу, точно, у каждого». Так про-тивна стала она мне. Соска.

- Все проблемы от того, что никому ничего не надо, – скорей шутливо, чем серьезно, сказал я, скорей себе под нос.

- Патетика, – также тихо и злобно выговорила Настя.

- Согласен, – ответил я и заткнулся.

Вот, если честно - меня поразило, что она знает такое слово - «патетика».

- Нравится? – говорит.

- Что?

- Ну, майка нравится? – говорит, недовольная такая.

«D&G - Дорого и Глупо», было написано на майке, а я как-то и не заметил. Просто написано было на самой груди. Хоть сто раз посмотри, не прочитаешь, взгляд весь уходит, да что я вам объясняю, сами все понимаете…

- Нормально, - а сам думаю - «пафос». - Потом в аптеку зайдем, ладно? – говорю, не подумав о двойном смысле такого высказывания. Просто у нас та-кая фигня - если говоришь с девушкой об аптеке, значит, речь по-любому должна идти о презервативах…

- Анальгина купить, - смущенно добавил я, как в оправдание.

- Зайдем, конечно, - ответила Настя. Как-то отлегло сразу, что она ничего другого не подумала, а может, просто не слушала о чем я говорю. - Вон, едет, - закончила она и направилась к подъезжавшему автобусу.

23

Наш кинотеатр находится неподалеку, всего в одной автобусной оста-новке. При желании, если пойти по диагонали, можно дойти минут за два-дцать, но тогда вам придется миновать несколько дворов. Соответственно, вы рискуете приобрести незабываемые впечатления об этих местах. А если вам повезет, вам даже может быть предоставят возможность подарить какому-нибудь местному ублюдку мобильный телефон и кошелёк со всем его содержимым. Может, поэтому и хотят закрыть этот кинотеатр, посещаемость низкая, все время ходят слухи, что здесь будет то ли ночной клуб, то ли просто бар.

Правда, кинотеатр-то поганый, это там, в центре 3D это гадостное. А здесь все по-старому и, если подумать, он действительно выглядит анахро-низмом, кому теперь нужно кино? Текилла, крэк, кастет – вот ценности сего-дняшнего дня. Так что, ночной клуб куда более четко вписывается в концеп-цию (или более высокопарно - мизансцену) сегодняшнего дня.

В тот день были одни поганые блокбастеры. Акция проходила, смысл ко-торой был - купить один билет и можно сидеть там весь день.

Еще помню: чуть не ушел, перед самым кинотеатром. Мы, как обычно, курили у входа, чтобы потом не бегать. И стояла поблизости та самая «Ауди», на которой Сеня с Максом зажигают. С ними еще какие-то уроды стояли, все на одну рожу.