Может быть потому, что я почти перестал спать. Просто не мог заснуть, и все тут. Иногда, лежа рядом с уютно посапывающей Данни, я перебирал пряди ее волос и думал о самоубийстве. Самый надежный, хотя и наименее красивый способ самостоятельно уйти из жизни - это повешение. Повеситься можно даже сидя, если не лежа. Считается, что после того, как петля немного затянется, самостоятельно снять ее уже невозможно. Даже есть этому какое-то вполне научное обоснование… Блядь, я деградирую в этой дыре, я уже ничего не помню из того, что знал раньше, пусть даже это какая-то чушь про повешение. А может, и правда, плюнуть на все и найти веревку попрочнее? Даже лучше будет, если снять петлю не удастся, и хрен с ним, с вывалившимся языком и опорожненным кишечником. Меня это уже точно волновать не будет. Кстати, говорят, при повешении кончают… Прикольно, наверное, напоследок поиметь эту блядскую жизнь и свалить из нее.

***

- Эклз, там тебя какой-то блондинчик спрашивает.

- Мюррей, что ли? – я недовольно поморщился. Детки совсем обнаглели, предупреждал же – не соваться ко мне на работу.

София одарила меня снисходительным взглядом.

- Если бы это был Чад, я бы так и сказала.

Ах да, простите, там же что-то намечается, уж София точно не назвала бы несравненного Мюррея «каким-то блондинчиком».

- Спасибо, Соф, - кивнул я, - пойду посмотрю, кого там принесла нелегкая.

При виде человека в светлом кашемировом пальто, который расхаживал по холлу приемного покоя и с интересом разглядывал детали интерьера, я затосковал. Если я закрывал очередную страницу своей жизни, то однозначно разрывал все, что связывало меня с прошлым, и ненавидел, когда прошлое наведывалось в гости по собственной инициативе.

- Стив, - я протянул руку бывшему другу. - Какими судьбами?

И не надо про то, что друзья остаются друзьями, сколько бы времени не прошло. Дружба проходит так же, как и все остальное, иногда даже быстрее, что уж говорить о том подобии приятельских отношений, что связывали меня с бывшими коллегами по Святому Матфею.

- Да вот, приехал по делам, дай думаю, разыщу старину Дженса, узнаю, как дела, - Карлсон, похоже, не разделял моего скептицизма и просто сиял.

Мне даже стало немного неловко. Кажется, Стив был в самом деле рад меня видеть.

- Да нормально дела, - я вымученно улыбнулся и хлопнул Карлсона по плечу. - Как видишь, я все еще врач.

- Чувак, я в тебе никогда не сомневался! – Стив радостно встряхнул меня и тут же затараторил: - Слушай, ты сейчас, наверное, занят, да? Может, сходим куда-нибудь вечером, пивка попьем, а? По старой памяти? Расскажешь, как ты тут, я расскажу тебе про наших…

Вот уж что мне абсолютно неинтересно. И потом, целый вечер со Стивом? Убейте меня кто-нибудь.

- Прости чувак, вечером не могу, - я улыбнулся со всей теплотой, на которую был способен, - я уже обещал его своей девушке. Но я вполне могу отпроситься на полчасика, пойдем попьем кофе, тут рядом есть одна неплохая забегаловка.

- Девушке? – мгновенно заинтересовался Стив. - Ты завел девушку? Так ты же вроде…

Блядь, еще и пяти минут не прошло, а этот придурок уже надоел мне так, что скулы сводит.

- Стив, заводят собак. И, представь себе, женщины меня тоже интересуют. Так как насчет кофе?

***

Я привел Карлсона в то единственное заведение в нашем квартале, которое было открыто днем, и где, кстати, работала Данниль. Она и встретила нас, меня – поцелуем, Стива – приветливой улыбкой, и провела за мой любимый столик около окна. Я часто ходил сюда обедать, здесь было чисто, уютно и относительно спокойно. Эта кафешка была подобием последнего пригодного для питья водоема в период засухи - здесь свято соблюдался всеобщий пакт о ненападении, иногда велись деловые переговоры, но никогда не устраивались откровенные разборки. Сегодня здесь было почти пусто, лишь в углу скучали несколько ребят Большого брата. Я разглядел белобрысый затылок и вздохнул. Разумеется, ну куда же без Мюррея. Таким манером у меня скоро паранойя разовьется, преследует он меня, что ли?

Мы заказали кофе, я молча делал вид, будто прихлебываю обжигающую жидкость, и слушал трескотню Стива. Ну не могу я пить горячее, и искренне не понимаю, как это делают другие.

Я посматривал на Карлсона и удивлялся, насколько быстро я теряю интерес к людям, казавшимся совсем недавно почти близкими. Я ведь действительно считал его лучшим другом. Или нет? Я таки решился пригубить кофе, зашипел и отставил чашку. Он, конечно, трепло и непревзойденный пиздобол, зато искренний, честный, правильный какой-то. И симпатичный. Я чуть не рассмеялся. Ну надо же. Больше года считать парня своим лучшим другом, потерять из поля зрения на шесть месяцев, и лишь встретив вновь, понять правду. А ведь Карлсон мне нравился. Да, в самом деле, нравился как парень, как мужчина. И не зря я затеял то дурацкое пари, мне было приятно прикасаться к нему. Я задумался, что было бы, если бы я с самого начала выбрал Стива. То, что он типа натурал, меня нисколько не смущало. Пусть теория Фрейда об изначальной бисексуальности человека разбита в пух и прах, я продолжаю в нее верить. Неприятие человека своего пола в качестве сексуального партнера, на мой взгляд, говорит лишь о загруженности разума социальными стереотипами. Разгрузи мозг – и получишь такие удовольствия, о которых даже не смел мечтать. Так что я не сомневался, соблазнить Карлсона я бы смог. И это было бы даже интересно – никогда не имел дела с девственниками. Я мог бы начать с ним встречаться с первых дней моей работы в Святом Матфее, ну хорошо, может, не с первых, две-три недели на соблазнение, ну еще две на усмирение мук совести гомофоба и натурала. И тогда я НИКОГДА бы не встретил Джареда. Я был бы хорошим и верным любовником, меня бы не занесло в Хикори в ту прохладную августовскую ночь. И, даже стань я врачом Падалеки, он не стал бы резать вены из-за меня, постороннего и чужого. И мне не было бы сейчас так нестерпимо больно.

Я еще немного подумал и понял, что, даже если бы я получил возможность все переиграть, все исправить… Увы. Я вновь предпочел бы обрести ненадолго и навсегда потерять, чем не встретить вовсе.

Стив вдохновенно разглагольствовал уже минут пятнадцать, я скучал и думал, что еще четверть часа, и я свалю на вполне законных основаниях. Впрочем, мне еще надо было пережить крайне неприятный этап нашей непринужденной беседы, когда Стив начнет задавать вопросы обо мне. Рассказывать мне было нечего. По крайней мере, я не мог рассказать ничего такого, о чем Карлсону следовало бы знать.

- Дженс, ну а ты как?

Началось.

- Нормально, - пожал плечами я.

Черт, ну надо из себя хоть что-то выдавить! Но Карлсон неожиданно удовлетворился моим сверхлаконичным ответом.

- То есть, ты доволен своей новой жизнью? – спросил он, склонив голову набок и внимательно глядя на меня.

Что-то здесь не так.

- У меня есть работа, какие-никакие, но деньги, красивая подружка. Да, наверное, я доволен, - осторожно сформулировал я, наблюдая за реакцией Стива.

Тот заметно расслабился и, как мне показалось, даже облегченно выдохнул.

- Ну, я рад за тебя, чувак! – с преувеличенным энтузиазмом заявил Карлсон и неожиданно засобирался. - Я, пожалуй, пойду, у меня еще куча дел…

- Сидеть, - тихо приказал я, когда мой бывший друг вознамерился встать.

- Что? – не понял Стив, но послушался.

- Кто просил тебя узнать, доволен ли я своей жизнью? – негромко спросил я. Карлсон поежился, его глаза забегали.

- Э… Никто?

- Хорошая попытка. Не засчитывается. Еще раз – Карлсон, кто тебя прислал?

Стив взлохматил волосы. Врать он не умел, то есть абсолютно, причем, как мне кажется, в силу какого-то генетического дефекта.

- Блядь, а я ее предупреждал! Что не смогу! - в отчаянии воскликнул он. - Что ты сразу все поймешь!