Размещать всех животных договорились в первую от входа комнату, по размеру она была самая большая в доме, из нее мы решили сделать сени. Из живности у нас были — только куры и поросята Ирины, пчелы Николая, а так же две собаки Володина лайка — кличкой Чапа и Колин охотничий пес Билл — породы кромфорлендер.

Так же надо было подумать и о нашем размещении — нужно было раздобыть недостающие кровати и постельные принадлежности. Решили — при невозможности их взять из разрушенных домов, вскрывать целые и забирать все, что нам было нужно, включая имеющиеся там продукты и лекарства. Этим пошли заниматься Саша с Флюром и Сергеем, за ними увязались и Вика с Катей.

Часа через четыре появились, Володя с Колей, все грязные, измазанные и измученные. Оказывается, на дороге в Пущино, километрах в четырех от нас, образовалась трещина, шириной метра в полтора и никакой возможности проехать по дороге не было. Тогда они попытались объехать ее по полю и там намертво застряли. Сколько не пытались вылезти, не смогли и вконце-концов сели в грязь на брюхо машины. Пришлось бросить джип там и возвращаться пешком, Николай заявил:

— Дело тухлое! Без трактора ловить там нечего. Если его не найдем — машину не вытащить. Придется ей зимовать на этом поле.

Саша с ребятами к этому времени как раз вскрыли один из мало разрушенных домов и начали носить кровати и постельные принадлежности. В этом доме так же был небольшой запас консервов, сахара и макарон, а так же несколько бутылок красного сухого вина и две бутылки водки — все это мы взяли себе. Там было так же, (что было нам весьма полезно), пятикиловаттный обогреватель от сжигания дизельного топлива, а топлива у нас было достаточно много — целый бензовоз.

Запомнившиеся прогнозы по «вулканической зиме» с возможной температурой ниже -100 градусов по Цельсию и другая информация, почерпнутая из интернета — меня чрезвычайно пугала. Я продолжал считать, что для такой холодной и длительной зимы у нас недостаточно топлива, тем более — у нас не вышло завозить уголь хотя бы еще один день. И я очень радовался, когда мы добывали еще какие-нибудь запасы топлива или оборудования, которым могли воспользоваться, для дополнительного обогрева дома.

В том же вскрытом доме ребята нашли еще небольшой, на 2,2 киловатта бензогенератор, скорее это даже был мобильный, легко перемещаемый и удобный энергоагрегат — он крепился на платформе в виде тележки, похожей на хозяйственную, с сумкой. Так же там была полная канистра с бензином и небольшой снегоуборщик на колесах.

Ребята перенесли нужное количество кроватей и других вещей, и мы начали распределять комнаты, кто, где будет жить. Всего в доме было одиннадцать комнат. Четыре комнаты, включая столовую — на первом этаже. Так же там был один санузел с душевой кабинкой, теперь, правда, вместо душа там стояла система воздухоочистки. На втором этаже — было пять спален. Две из них достаточно большие, по 30 квадратных метров, три другие были по 18 метров, оставшееся место занимал коридор, лестница и большой санузел, где была даже ванная с джакузи. На третьем этаже, было две прекрасные, мансардные комнаты площадью по 25 квадратных метров.

На втором этаже в одной из больших спален был балкон-лоджия. Балкон был застеклен и с него открывался прекрасный вид на окрестности поселка. Эту комнату мы решили не занимать, а использовать ее как наблюдательный пункт, оттуда было хорошо видна подъездная дорога в поселок, да и наш склад с гаражом тоже хорошо просматривались. Нельзя было занимать и две большие комнаты на первом этаже.

Первую от входа мы начали использовать как сени — разместив там имеющихся животных, запас их кормов и небольшой запас топлива для печей. Еще там сейчас находилась часть продуктов, привезенных из Тулы, и овощей вывезенных из Галиного Института — все это мы еще не успели опустить в подвал. Несмотря на то, что эта комната была площадью в 45 метров — она была вся забита коробками, мешками и вольерами с животными.

Даже пройти к примыкавшей к ней комнате площадью 18 метров было затруднительно, там мы договорились разместить Валеру с Сергеем. Эта комната могла дополнительно отапливаться установленной там небольшой печью Булерьян, у нее был общий дымоход с камином, который размещался в большом зале — теперь преобразованном в сени и скотный двор.

Второй большой зал на первом этаже занимала столовая, совмещенная с кухней. Если бы убрать санузел, пространство, занятое лестницами на второй этаж и подвал, а так же лифтом в подвал, то в этом зале тоже было бы 45 квадратных метров площади. Здесь же стояла вся кухонная бытовая техника и раковина, вмонтированная в кухонную стенку.

Собирались и общались мы, обычно тоже в столовой, там стояли Т образно, два больших стола мягкий диван-кровать и 12 стульев — все это было куплено в магазине «Икея», на распродажах. Так что все прекрасно размещались в этом зале-столовой, там было удобно и обедать. Плита и печка были под боком, кроме этого, на стене висела большая плазменная панель телевизора — она была подключена к системе домашнего кинотеатра.

В маленькой комнате, примыкавшей к столовой, поселились Володя с Галей. На втором этаже в оставшейся большой спальне остались мы с Машей — эта комната была нашей спальней с момента постройки и сдачи в эксплуатацию дома. В других маленьких спальнях второго этажа, расселились все остальные пары. Третий этаж, отвели детям Николая и Ирины — выделили им по целой комнате на человека.

Кстати об информации — ее мы могли черпать, только, из передач радио и спутникого телевидения. Нормально функционировало очень немного телевизионных каналов и радиостанций. Вещание, которое велось с Останкинской телебашни, отсутствовало. По телевизору рассказывали и показывали страшные вещи — в Москве было разрушено несколько тысяч зданий и сооружений, число жертв исчислялось многими десятками тысяч человек.

Землетрясение в Москве было силой 8 баллов по шкале Рихтера, но Москве еще очень повезло. Например, Лондон был почти полностью разрушен, к землетрясению силой 8,5 баллов, там добавились гигантские волны Цунами — которые буквально прошли над Англией. Число жертв исчислялось миллионами человек. Немного лучше обстояло дело на территории остальной Европы. Из Америки никаких данных не было вообще. Связи ни с одной страной Северной и Центральной Америки не было. Азия тоже сильно пострадала, особенно приморские страны, Японию практически всю смыло серией колоссальных волн Цунами. В Китае творился форменный ад. Во всех странах, с которыми существовала связь — было объявлено чрезвычайное положение.

Вся эта информация поступала в течение ночи по радио и спутниковому телевидению от разных мировых агентств и телекомпаний. Все это переводила Вика, она свободно владела английским языком. Из наших электронных СМИ мы ловили только Вести-24 и несколько радиостанций. Под утро с качеством приема сигналов начали происходить неприятные вещи, появились сильные помехи, а изображение и звук становились порой практически неразличимы.

Мы в эту ночь непрерывно что-то делали и не один человек, кроме маленького Никиты и двенадцатилетней Даши, даже не прилег. Было состояние полной нереальности и в то же время перевозбужденности. Когда практически пропали сигналы телевизора и радиоприемника, появились первые признаки и проявления взрыва супервулкана. На улице вместо снега начали изредка падать серо-белесые хлопья пепла. Заметя их, мы включили наш воздухоочиститель, даже не проверяя качество воздуха на улице, да и проверить мы его, могли только одним доступным нам способом, — пожертвовав каким либо животным, или выйти самим на улицу. Но выходить никому не хотелось, даже захватив с собой противогаз. У нас их было четыре штуки и еще шесть запасных картриджа к ним — это привезли ребята, когда забирали детали воздухозаборника из института в Пущино.

Воздух в самом доме был вполне нормален, электричество подавалось от нашего ветряка тоже вполне нормально. Температура в доме держалась на установленном в термореле электрического котла уровне — в двадцать один градус по Цельсию. Электрический котел полностью справлялся с отоплением всего дома, мы даже ни разу не затапливали, ни одной печки.