— Я буду ждать, Джимми.

Движение позволяло передвигаться лишь со скоростью пешехода. Необозримые колонны машин стремились выехать из города по широкой, многорядной автостраде. Через некоторое время ему удалось свернуть, и там, где бульвар Сансет делает поворот, вскоре исчезли приличные магазины и начались старые кварталы; это уже была Хиллхорст-стрит. Отсюда до Камер-стрит, девятнадцать, оставалась лишь пара минут езды.

Это было очень современное здание, построенное лет пять назад. Старые дома поблизости снесли, и обломки кое-где еще виднелись вокруг.

Найти стоянку было трудно, но все же через несколько домов Джимми заметил свободное место. Приткнув машину, он вернулся к дому девятнадцать.

Первые два этажа были застелены дорожками. На третьем дорожки уже не было, но зато полы столь чисто вымыты и скользки, что представляли опасность для жизни. На четвертом этаже, почти у самой лестницы, на двери маленькая табличка: Шери Рикарди.

Итак, здесь жила вдова Джекки Рикарди, которая, ii сущности, была его женой лишь очень короткое время. Четыре года он не заботился о ней, потом она пришла, чтобы просить развода, и этот день стал днем его гибели.

«Такова жизнь, — подумал Джимми, — иногда пошлее, чем грошовый роман, а порок опаснее, чем яд в кофе».

Он нажал на кнопку звонка и услышал сквозь дверь мелодичную трель. Позвонил еще трижды, потом задумался, стоит ждать, или лучше уйти. В конце концов он дал себе час на ожидание и сел на ступеньку лестницы. За последующие шесть-десять минут он имел неплохую возможность еще раз обо всем поразмыслить.

Но так долго ему ждать не пришлось. Примерно через полчаса зашумел лифт, которым сам Джимми пренебрег. Дверь кабины отворилась, и Шери Рикарди удивленно остановилась перед Джимми. Он неторопливо поднялся.

— Хелло, Шери.

Она присмотрелась повнимательнее, но он заметил, что она не помнит, где могла его видеть.

— Хелло… — это прозвучало очень нерешительно. — Откровенно говоря, я не знаю…

Джимми слегка поклонился.

— Купер… Джек меня пригласил в день его убийства. Я как раз был здесь поблизости и хотел рассказать вам, чем закончилось дело.

Ее лицо прояснилось, она, кажется, вспомнила. Губы тронула улыбка.

— Конечно, теперь я вас узнала. Вы присутствовали, когда лейтенант меня допрашивал.

— Точно. Джеймс Фенимор Купер, но все называют меня Джимми. Вы позволите войти?

Она открыла дверь, кивнула ему и включила свет в гостиной.

Джимми вошел и осмотрелся. Вокруг было очень уютно, все говорило о хорошем вкусе. Сама Шери была одета элегантно и в то же время неброско. Серый костюм, розовая блузка и серые туфли.

У одной стены стоял книжный шкаф, напротив него — телевизор. Джимми мог хорошо себе представить, как часто она сидела перед ним и проклинала своего Джека.

— Выпьете что-нибудь, Джимми?

Шери была естественной и любезной.

«Как только она могла достаться такому парню, как Джек Рикарди», — подумал Джимми.

— Ничего не имею против.

Она пошла на кухню и вернулась с бутылкой французского коньяка. Достала из шкафчика две рюмки и наполнила их.

— Значит, вы частный детектив?

— Да, я решил сам рассказать вам, чем все закончилось. Вас это интересует?

Она подняла свою рюмку.

— Конечно, это меня интересует. Выпьем, Джимми. За упокой души Джека Рикарди.

Они выпили, и Шери сразу налила снова. У нее были очень красивые руки, отметил Джимми, очень холеные и очень чистые, к тому же она пользовалась перламутровым лаком для ногтей.

— Дон Фергюссон сегодня покончил с собой. Лейтенант Брайт сказал мне, что тем самым дело для него закрыто.

Шери села напротив Джимми.

— Дональд Фергюссон, продюсер Эл-Би-Си?

— Он самый. Вы его знали?

— Только очень мимолетно. Он был когда-то продюсером на студии «Уорнер Бразерс», если не ошибаюсь. Я работала в кино, прежде чем стать секретарем Боба Барроу.

— Вы же тогда еще были почти ребенком, — засмеялся Джимми, но тут же снова стал серьезным. — Вы работали секретарем Барроу? Я не знал.

— Все было так давно… Впрочем, именно там я познакомилась с Джеком. Он тогда еще ничего из себя не представлял. Боже мой, это была любовь с первого взгляда. Мы поженились, и я оставила работу у Боба. А после этого я его только и видела.

Джимми кивнул.

— Да, вам было нелегко все эти годы.

Она скрестила свои красивые руки и посмотрела на Купера.

— Кому в наши дни легко, Джимми?

— Правда ваша. — Они еще раз выпили. — Да, что касается дела Джека, то Дон Фергюссон мертв, и ему уже не поможешь. Лейтенант Брайт реконструировал все события. У Джекки была связь с Энн Фергюссон, дочерью Дона. Когда Дон не захотел продлевать контракт Джекки, тот решил его шантажировать. Такие штуки он время от времени проделывал. Затем Джека застрелили. Фергюссон во ирсмя съемок был в студии, он единственный выходил, чтобы вызвать полицию. Орудие убийства не нашли — Дон мог его вынести.

Она откинулась назад.

— А теперь он совершил самоубийство. Ах, это ужасно, Джимми. Поймите меня правильно, я вышла за Джека по любви, тогда он был еще нормальным человеком, и, откровенно говоря, никто не думал, что он станет таким мерзавцем. Но потом все стало иначе. Он рос, имел успех, делал карьеру и решил со мной расстаться. Я согласилась, так как считаю, что мужчину против воли все равно не удержишь. И мы расстались.

Она взяла бутылку с коньяком и посмотрела на Джимми. Тот кивнул, и она налила снова.

«Все, это последняя, — решил про себя Джимми, — в конце концов, мне еще предстоит кое-что».

— Почему вы все эти годы не давали о себе знать? Джек должен был о вас заботиться, и он об этом знал.

Она сделала движение рукой, как будто хотела стереть все разом.

— Я хотела пройти через все. Первое время было очень тяжело, поверьте мне, Джимми. Но время действительно все исцеляет. Постепенно я узнала Джека, я имею в виду такого, каким он действительно был. Холодный эгоист, без сердца и подлинного чувства. Ему было совершенно безразлично, как у меня дела. Он никогда не интересовался мной. Главное, чтобы я его не обременяла…

Джимми выпил и стал рассматривать на свет свою рюмку. Почему он не уходит? Почему, черт возьми, он еще здесь? Ведь он дождался Ширли, и теперь было достаточно оснований взять и уйти. Но он не мог.

— Да, это так. Вы читали, что Джек Рикарди хотел жениться на Мирне Ливингтон? Я полагаю, вы неплохо посмеялись.

Шери оставалась серьезной.

— Нет, Джимми, я вообще не смеялась. Я пошла к Джеку и договорилась с ним о разводе.

— Вы предварительно звонили?

— Да, незадолго до того.

Джимми кивнул.

— Все ясно. Джекки рассказал об этом Гэсу Андерсу, своему режиссеру, но это слышал и гример. Вы не хотели от Джека денег, вы хотели только развода. Действительно, Шери, многие бы желали иметь такую жену.

Она бросила на него долгий взгляд, значения которого он понять не смог.

— Вас это удивляет? Я сыта всем, что связано с Джекки. И я хотела снова стать свободной, ведь еще совсем не старуха.

Джимми тут же протестующе поднял обе руки и при том чуть не опрокинул свою рюмку. Шери наполнила ее снова, но себе больше не налила. Джимми хотел отказаться, но не сделал этого.

— Перестаньте, Шери. Женщина в вашем возрасте только начинает становиться женственной. Смягчаются углы и появляются округлости везде, где надо.

Она сумела засмеяться, и довольно натурально.

— Мне двадцать восемь, Джимми.

— Я бы дал вам меньше — а важна внешность, Шери, вы еще убедитесь, насколько важна. Да, что касается Джекки, все было бы о’кей. Но, к сожалению, в доме Джекки на озере Малая Пума обнаружена мертвая девушка. Вы ведь читали об этом?

Шери провела обеими руками по своим белокурым волосам.

— Конечно, дочь Фергюссона.

— Это так потрясло Дона, что он, в конце концов, не захотел больше жить. Он врезался на своей машине прямо в дерево.