Когда "макларен" выруливал со двора, Хеллегран снова опустил стекло со своей стороны.

  – Доброе утро, сэр, – официальным тоном приветствовала его Келлар.

  – Доброе утро, Келлар, – так же официально ответил Хеллегран и проводил взглядом уезжающий спортивный автомобиль.

  Когда "Макларен" скрылся за воротами, Хеллегран, не думая о том, что его могут видеть из окон клиники, выскочил из машины и, пиная ногами колеса, разразился потоком таких проклятий, что Лена остолбенела от неожиданности. Никогда раньше отец так не ругался в ее присутствии.

  – "Как вам будет угодно, мадам"! Проклятье! Черт его побери! А мне вчера говорил, что берет отгул по семейным обстоятельствам! – бушевал Хеллегран. – А сам ухлестывает за своей начальницей! Немедленно с ним разберусь!

  – Папа, – попыталась вмешаться Лена, выходя следом. Хеллегран бегло покосился на нее и продолжал бушевать:

  – А она! "Ты так точен"! "Отвези меня домой"! "Сегодня я работать не буду"! Конечно, работать она не может, а строить глазки мальчишкам, годящимся ей в сыновья, она может! Сегодня же вышвырну из УБРИ этого павлина, пусть крутит амуры где угодно, но не у меня под носом!

  – Папа, – замешательство Лены прошло, и девочка снова смогла рассуждать с математической точностью отличницы элитного колледжа. – Ты ведь не оттого злишься, что Билли пропускает рабочий день, а потому, что он провожает домой мисс Келлар. Если бы на его месте был кто-то другой, это тебе тоже не понравилось бы.

  Хеллегран остановился, задумавшись над неожиданной логикой дочери.

  – Ты его выгораживаешь потому, что он и тебе вскружил голову! – ответил он, но уже не так уверенно.

  – Билли тут вообще не при чем, и дело не в нем. Просто мисс Келлар знала, что ты приедешь встречать ее, вот и позвала Билли, чтобы досадить тебе. Она очень на тебя обиделась, думает, что ты нарочно заставлял ее страдать, и решила отплатить той же монетой.

  Теперь Хеллегран внимательно слушал дочь.

  – Она ведь знала, как ты на такое отреагируешь, а Билли выбрала случайно. Ей нужен был не просто человек, который отвезет ее домой, а человек, который почти наверняка заставил бы тебя разозлиться. Так и вышло.

  – Складно, – вздохнул Хеллегран, садясь на капот машины. – А ты хороший психолог, Лена. Я знаю Келлар дольше, чем ты, но ты мгновенно поняла ее мотивацию, а я, старый дурень, клюнул.

  – Перестань, папа, – Лена села рядом с отцом и взяла его за руку. – Ты не дурень и не старый, просто ты ее любишь.

  – Теперь уже и не знаю...

  – А я знаю, что любишь. Иначе тебе было бы неважно, кто ее провожает.

  – Все-то ты знаешь, дочка. Может, тебе с этим будет легче в жизни. Нет, я должен раз и навсегда разобраться с этой историей! Она мне уже на нервы действует!

  ... Нери даже не удивилась, когда, выглянув из рощи на зов Чарли, увидела, как к берегу приближается катер УБРИ. Еще издалека девочка узнала сидевшую за штурвалом Келлар.

  – Я никому не рассказала о тебе, – Келлар вытащила катер на берег и привязала к бревну.

  – Мои друзья тоже не рассказывали о вас, – ответила Нери.

  – И на том спасибо... Нужно спрятать эту историю навсегда. Этого не было. Понимаешь?

  – Понимаю.

  – Молодец. Я вижу, что ты очень умная девочка.

  – Как вы себя чувствуете?

  – Отлично как никогда. Вы с сестрой совершили чудо. После такого отравления или не выживают, или впадают в многолетнюю кому и остаются живыми овощами, или превращаются в слабоумных. Со мной ничего этого не случилось. Спасибо, девочка из океана. Хеллегран не стоил бы такой цены. Знаешь, почему я решила не повторять попытку?

  – Нет. Почему?

  – Ты была права: пока человек жив, он еще может надеяться на то, что его жизнь изменится к лучшему и что-то для этого делать. А за чертой жизни и смерти нет ничего. И едва ли стоит ради кого-то спешить перешагнуть эту грань.

  – Верно, – согласилась Нери, все еще настороженно стоя в отдалении от Келлар. – И у вас еще все может быть хорошо. Ведь вы его любите?

  – Ну, не знаю, – передернула плечами Келлар. – Раньше я его любила, а теперь сомневаюсь.

  – Конечно, любите, – Нери все же приблизилась и тронула женщину за плечо. – И нельзя терять надежду! Знаете, что я поняла на вашей планете? Пока есть надежда, есть и шанс, что все будет хорошо!

  Стрекот мотора заставил обеих поднять головы. Увидев на борту маленького вертолета буквы "УБРИ", Нери и Келлар сразу поняли, кто прилетел на остров.

  – Доктор Хеллегран, – сказала Нери.

  – Легок на помине. Откуда он узнал, какой остров ему нужен? Хотя Борг, наверное, запомнила координаты острова, с которого забирала меня... Тебе лучше спрятаться в лесу, девочка.

  – Все равно он меня уже увидел. И, наверное, он прилетел не за мной, а за вами.

  – Интересно, с каких пор мы стали мыслить синхронно? – пожала плечами Келлар. – Тут тоже твой Дар поработал?

  – Я догадывался, что без тебя тут не обошлось, Нери, – пропеллер вертолета еще вертелся, и доктору Хеллеграну пришлось почти перекрикивать шум. – Твои друзья так старались отвязаться от моих расспросов, что я сразу заподозрил, какая у них тайна. Келлар, я думал, ты все выходные проведешь дома.

  – Я обязана отчитываться вам в каждом шаге? – сухо спросила Келлар, передернув плечами.

  – Конечно, ты никому ничего не обязана. Просто я решил проверить свои догадки, и... Я так понял, Нери умеет не только плавать под водой и разговаривать с горбатыми китами?

  – Да, – коротко ответили его собеседницы.

  – Спасибо, Нери, – Хеллегран подошел к настороженно смотревшей на него девочке и обеими руками пожал ей руку. – Ты славный человечек. Прости, что мы так беспощадно преследовали тебя, твою сестру, твоего друга из океана и твоего кита. Полагаю, что мисс Келлар приехала сказать тебе то же самое?

  – Наверное, – коротко ответила Келлар.

  – Только не начинайте снова ссориться! – Нери интуитивно почувствовала нарастающее напряжение между мужчиной и женщиной в белых костюмах. – Вы уже видели, к чему это приводит. Почему люди планеты Опал так любят усложнять себе жизнь?

  – Нери, это взрослый разговор, – поморщилась Келлар, но Хеллегран остановил ее:

  – А, между прочим, я согласен с нашей инопланетной девочкой. Хватит недомолвок, хватит избегать откровенности, от этого действительно все только хуже становится.