- Отпусти его.

Хотя моряк уже просто висел в ее захвате, раб все еще чувствовала, как его сердце качает кровь. Солдаты шагнули вперед, присутствие Завоевателя придало им смелости. Гладиатор могла повиноваться приказу и рисковать погибнуть от рук солдат, или не повиноваться, и рисковать погибнуть от рук своей хозяйки.

Она отпустила матроса, не отрывая взгляда от Завоевателя.

Солдаты накинулись на нее, прижав щекой к палубе весом своих тел. Вспышка света взорвалась под веками; Леопард моргнула, ошеломленная, и сжала зубы, когда большие руки начали выворачивать больное плечо, заводя ее руки за спину. Мир качнулся, и она снова стояла – точнее висела – голая, простынь сорвали в свалке.

- Объяснись, – прорычала воин, ясно давая понять, насколько опасен будет отказ.

Убийца получил приказ от человека в доспехах. Гладиатор переводила взгляд с одного солдата на другого; один из этих людей готовил измену против Завоевателя. Если она выступит против убийцы, то, конечно, станет врагом его командира, а значит, сама станет целью убийства. И, если они все-таки убьют Завоевателя, Леопард, вероятно, пойдет по рукам солдат и матросов, которые будут делать с нею все, что заблагорассудится. Судя по выражениям из лиц, изнасилование должно волновать ее меньше всего.

Удар взорвался резкой болью в щеке. Воин возвышалась над нею, гладиатор не могла сфокусироваться на яростном лице.

- Отвечай мне.

Гладиатор провела языком по распухшим губам и шатающимся зубам, чувствуя медный вкус крови, заполняющей рот. Если она выплюнет кровь, это, конечно, еще сильнее прогневит Завоевателя. С трудом, она проглотила теплую жидкость, борясь с тошнотой. Леопард подняла подбородок, глядя в глаза своей хозяйки безо лжи или вызова.

- Отвечай мне!

Новый удар в то же место почти отправил ее в нокаут. Зрение возвращалось медленно, нитка красной слюны свисала с вялых дрожащих губ. Она снова подняла голову, готовясь встретить очередной удар.

Стальные пальцы двигались почти быстрее, чем взгляд гладиатора мог уследить за ними. Горло сдавило, как будто кто-то держал ее за шею сильнее, чем она держала моряка. Ее ноги дернулись, ступни коснулись палубы.

- Ты будешь мертва меньше, чем через несколько секунд, если не скажешь, почему напала на этого матроса.

Невидимая петля сжалась, зрение оставило ее, голоса стали гулкими и отдаленными. Язык распух, глаза были незряче распахнуты. Недостаток кислорода превратил гул в ее голове в бой тамтамов, каждым новым ударом угрожающий расколоть череп.

- Завоеватель! Со всем моим уважением... она немая.

Леопард не могла сказать, кто это произнес. Возможно, один из солдат. Завоеватель, конечно, знала лучше. Так что, гладиатор была потрясена, когда невидимая удавка, сжимавшая ее шею, пропала, затопив ее голову достаточным количеством крови и кислорода, чтобы почти подвести ее к обмороку.

- В цепи ее.

Солдаты заковали ее в железо и бросили в трюме – голую и дрожащую, почти потерявшую сознание – среди крыс.

11 Testimonium Arbitri

Свидетельские показания

Правитель Греции мерила шагами каюту, слишком взвинченная, чтобы стоять на месте.

- И ты говоришь, что Леопард напала на тебя, когда ты просто шел к своему гамаку?

- Да, Завоеватель.

- И ты не касался ее, и не бросал неуместных взглядов?

- Никогда, Завоеватель. Я даже не знал, что она была там. Она подкралась ко мне тихо, как тень. – Матрос потер шею, на которой уже проступили темные отметины.

Завоеватель вздохнула.

- Можешь идти.

Мужчина поспешил выполнить приказ, желая оказаться подальше от пугающей женщины. Завоеватель закрыла глаза и начала массировать виски, мечтая, чтобы гудение, путающее мысли, прошло.

- Возможно, она – ассасин, – задумчиво протянул Маркус, глядя в пространство.

Завоеватель покачала головой.

- Дьявольски неловкий, выдавший себя члену команды. Нет.

Беллерофон вмешался в разговор, все еще осмысляя новость о нападении.

- Завоеватель, она – раб. Гладиатор и убийца. Наверняка ее послали на Арену за совершенные преступления.

- Это не делает ее ассасином, Беллерофон.

- Нет, но это делает ее непостоянной, непредсказуемой и угрожающей Завоевателю Греции. Повелитель, я поклялся жизнью защищать вас.

Завоеватель задумчиво коснулась пальцем кандалов, лежащих на столе.

- Она не причинит мне вреда.

Маркус прочистил горло. Спокойно:

- Отбросив ваше любопытство к этой девочке, как вы можете быть уверены?

- Потому что я чувствую это. Не могу объяснить. Она пропустила слишком много возможностей, чтобы попытаться это сделать.

Маркус пожал плечами.

- Возможно, она боится вас.

Завоеватель фыркнула.

- Она никогда не показывала страха ни ко мне, ни вообще рядом со мной.

- Тогда, что она скрывает? – Спросил темнокожий солдат. – Вы знаете, что она умеет разговаривать. Почему она ничего не сказала? Что она утаивает от вас? Она говорила что-нибудь с тех пор?..

- Нет. – Солгала Завоеватель. Те немногие слова, упавшие с нерешительных губ, были сокровищами, предназначенными только для ее ушей. – Маркус, она освободилась и решила помочь мне, а не спастись. У нее был шанс. Что-то привязало ее ко мне.

- Возможно, это клятва убить вас, – вступил в спор Беллерофон. – Вам не приходило в голову, что она поджидает идеального времени для убийства?

- Конечно, приходило, – отрезала Завоеватель. По правде говоря, эта мысль была не более значащей, чем отстраненное предположение. И даже теперь, с учетом произошедшего, она не могла представить себе подобного развития событий. Беллерофон был смертельно неправ, даже при том, что у нее не было никаких доказательств этого. – Я приму ваше беспокойство во внимание. Можете быть свободны.

Она не была такой резкой со своими капитанами уже долгое время, и почти немедленно пожалела об этом. Мужчины скрыли свое удивление: Маркус кратким кивком, Беллерофон жестким поклоном.

- Как прикажете, Завоеватель.

Дверь тихо закрылась за ними.

Завоеватель позволила себе еще раз обдумать слова капитана, соединяя вместе коварство убийцы, сердце, опаленное годами сражений, замысел, тщательно скрываемый за стеной молчания и дьявольски мягкими зелеными глазами.

Она ударила кулаком по столу, заставляя все вещи подскочить.

- Госпожа? – Никлос проскользнул в каюту. Паренек достаточно хорошо знал ее, чтобы не касаться этой темы, когда ее гнев так близок к поверхности.

- Оставайся здесь, – прорычала она. Парень вжался в стену, когда Завоеватель прошла мимо, направляясь в трюм, жаждая выпустить пар.

Гладиатор сидела неподвижно, припав к полу, ее спина, руки и ноги все еще были покрыты блеклыми пятнами – следами ее сражения со львом. Крыса, случайно забежавшая в область, на которую хватало длины цепей, была внезапно атакована, и ей тут же свернули шею. Раб поймала больше, чем упустила.

- Ты лучше, чем судовой кот. Возможно, мне стоит оставить тебя тут на более долгий срок.

Женщина повернулась на голос, глядя в темный проход, где стояла Завоеватель. Тень скользнула по лицу Леопарда, со следом крысиного укуса, ее глаза сверкнули болезненным зеленым огнем.

- Это искра гнева? Я думала, животные не могут испытывать эмоции. – Она немного пододвинулась, только чтобы шелест доспеха выдал ее присутствие. Ей доставляло удовольствие то, как эти глаза напряженно следили за нею, пытаясь решить, хищник она или добыча. Завоеватель слегка повела рукой, указывая на просоленный темный, не считая лунного света, угол трюма, где сидела голая женщина – Это жилье тебе нравится? Лучше, чем предыдущее место для сна? Ты чувствуешь себя уютнее в цепях, чем без них? Нет? Возможно, тебе не стоит относиться к моему великодушию столь пренебрежительно. – Завоеватель одним плавным движением приблизилась к рабу, опускаясь на корточки рядом с квадратом лунного света. – Ты знаешь, что у меня есть все причины казнить тебя. Ты оскорбила меня. Ты напала на члена моей корабельной команды, сопротивлялась моим солдатам, отказалась отвечать на вопросы. Я убивала и за меньшее. Я сделаю тебе подарок. У тебя есть шанс ответить мне, почему я должна избавить тебя от судьбы, которую ты заслужила.