Но не они интересовали ее этим вечером. Завоеватель уже чувствовала, как уменьшилась тупая боль в желудке, легкими шагами пересекая залы.

Она была почти на середине темной лестницы, ведущей к тюрьме, когда шум остановил ее – тихий стук по камню, удары по металлу. Она слушала, позволяя глазам привыкнуть к слабому отсвету факелов, сочащемуся из дальнего конца коридора. Шум раздавался из камеры, находящейся около лестницы. Ноги тихо несли ее вперед, пока она не заметила слабый отблеск светлых волос. Леопард костяшками пальцев выстукивала какой-то ритм по прутьям решетки, и ей отвечали звуки из другой камеры дальше по коридору.

Боль в ее животе вернулась, ударив в полную силу.

- Что, Тартар тебя подери, ты задумала?

Раб отскочила от решетки, скрывшись в темном углу, где хозяйка не могла ее видеть. Но Завоеватель могла слышать быстрое дыхание и шорох соломы под ногами раба.

Из-за угла показался сонный Мэйкон с факелом в руке.

- Завоеватель? – Он поспешил к камере, снимая с пояса ключ.

Оранжевый свет заполнил камеру, обнаружив виноватую позу гладиатора. В течение долгого момента гнева, Завоеватель хотела было забыть обо всем и оставить ее гнить в камере. Тюремщик неуверенно вертел в руках ключ. Воин резко кивнула и отошла в сторону, чтобы он мог открыть дверь.

- Идем.

Леопард деревянно вышла из камеры, она едва не вздрогнула, проходя мимо хозяйки. Раб явно ожидала удара. Завоеватель не дала ей удовлетворения... пока что. Она подтолкнула гладиатора к лестнице.

Они молча пересекли внутренний двор, остановившись перед оружейным навесом.

- Выбирай. – Завоеватель указала на стойку с оружием. Гладиатор недоверчиво посмотрела на нее. – Выбирай!

Неохотно, она подошла, ее глаза бродили по множеству мечей, копий и дубинок. Леопард обхватила знакомые рукояти двух гладиусов, и почти сняла их со стойки, но замерла, заметив потертую пару чобо, потрясенно уставившись на боевые палки. Она обернулась к Завоевателю с явным недоверием.

Завоеватель с интересом отметила ее выбор. Действительно, крестьянская девочка.

- Нравятся? Они принадлежали одному из моих рабов.

Гладиатор на пробу махнула палками. Вообще-то, она крутанула оружие с явным навыком. Позабавленная промахом гладиатора, Завоеватель выбрала длинный деревянный меч и встала перед противником.

Леопард сжала оружие, глаза ее стали пустыми, она вспоминала. Медленно ее взгляд сфокусировался на Завоевателе, холодный и жесткий, она подошла к центру внутреннего двора и приготовилась к бою.

Меч врезался в чобо. Леопард позволила высокой женщине устанавливать темп и интенсивность сражения, просто уходя из-под ударов, когда атаки были слишком сильными или быстрыми. Каждый раз, когда Завоеватель пыталась зажать ее в угол, скользкая нехороший человек ухитрялась избегать ловушки. Как и в их предыдущем столкновении, Леопард не нападала, просто защищалась и отступала, даже когда Завоеватель намеренно оставляла бреши в своей обороне.

- Нападай!

Леопард отказалась.

- Нападай, чтоб тебя!

- Зачем? – Прорычала она. – Нуждаешься в оправдании, чтобы убить меня?

- Ты думаешь, мне нужно оправдание? Я убью тебя тогда, когда мне этого захочется, невзирая ни на что.

Дерево столкнулось с деревом, сильно и быстро, но защита гладиатора была почти непроницаема. И Завоеватель определено должна была ее вскрыть.

- Знаешь, она все еще здесь. Владелица этого оружия. Не понимаю, почему я все еще позволяю ей жить. Наверное, она тоже развлекает меня.

Завоеватель усмехнулась, когда глаза раба превратились в сердитые щелки.

- Где она?

- О, я думаю, ты уже знаешь.

Леопард нахмурилась и открыла рот, внезапно понимая.

Удар в висок уронил ее на землю. Ошеломленная, гладиатор поднялась на ноги, взгляд ее был стеклянным и невидящим, чобо вслепую отбивали удары. Она отступила на несколько шагов, чтобы не упасть снова, согнулась пополам от удара ногой в живот. Завоеватель подошла, чтобы закончить бой, но женщина внезапно пропала; в следующий момент воин свалилась в пыль, сбитая с ног подсечкой. Леопард бежала через внутренний двор к темнице.

Завоеватель ругнулась и помчалась за ней. Гладиатор хваталась за стены лестничной клетки, все еще шатающаяся от удара, но ей удавалось держаться вне досягаемости, пока они бежали мимо дюжины дверей камер по коридору. Добыча Завоевателя ворвалась в освещенную факелом комнату в конце коридора и остановилась в изумлении. Уловив в этом шанс, воин прыгнула на нее, но раб отшатнулась в сторону. К тому времени, когда Завоеватель поднялась на ноги, Мэйкон уже лежал без сознания на полу, а его ключи были в руке Леопарда.

Завоеватель блокировала дверной проем. Уже второй раз за ночь она буквально дрожала от ярости.

- Отдай ключи, немедленно.

Этот тон моментально остановил бы нормального человека. Судя по огню в ее глазах, Леопард была слишком разгневана, чтобы адекватно оценивать ситуацию.

- Я должна увидеть ее.

- Это стоит твоей жизни?

Глаза раба прошлись по цепям, ножам и кнутам, висящим на стенах слабо освещенной комнаты. Она побледнела, но этот вид только разозлил ее.

- Что ты с ней сделала?

Завоеватель выпрямилась, глядя на восставшего раба.

- Ничего, что не заслуживал бы враг государства. Дай мне ключи.

Голос раба дрожал, низкий, но неистовый.

- Никто не заслуживает такого.

- Отдай мне эти ключи, и я могу спасти тебе жизнь, амазонка.

Болезненный огонь полыхнул в зеленых глазах.

- Чобо – оружие амазонок. Любая амазонка, которая отречется от своей Нации или Королевы будет распята на кресте.

Леопард горько фыркнула.

- Я не амазонка. Их Королева была заключенной Цезаря, его знаменитым гладиатором. Она научила меня сражаться. Она проделала такую прекрасную работу, что я убила ее.

Завоеватель искала правду в ее лице.

- На Арене?

С презрительным отвращением:

- Цезарь не дал бы ей такой чести. Я убила ее для его собственного частного развлечения.

В этом помрачении рассудка раба Зена видела боль и полуправду. И возможность. Она рванулась и почти выхватила ключи. Но вместо них поймала палку в висок и ударилась о стену, прежде чем упасть в темноту.

25 Centonarius

Путаница

Леопард распахнутыми от удивления глазами смотрела на женщину, без сознания лежащую у ее ног. Завоеватель двигалась так быстро, она просто отреагировала…

Когда ее хозяйка очнется, она может считать себя покойником.

Сердце колотилось в груди, несфокусированный взгляд бродил по комнате, заполненной инструментами, используемыми для причинения боли и страданий. Потрясенная, гладиатор перешагнула через расслабленное тело, взяла со стойки, находящейся рядом с заляпанным кровью и нечистотами столом, кривой кинжал и опустилась на корточки рядом с Завоевателем. Это будет быстро. Лезвие нашло высокую шею, коснулось горла рядом с ритмично пульсирующей жилкой, из тонкого пореза на бледной коже начала сочиться кровь.

Леопард мелко дышала, нависала над воином, готовая к действию. Но ее рука не двигалась. Она дергалась и замирала, движимая силами, которых не понимала. Гладиатор сжала челюсть, скрипнула зубами, наконец, расстроено зарычала и воткнула кинжал в земляной пол.

Переведя дыхание, она поднялась, открыла тяжелый замок и потянула на себя железную дверь. Темнота. Гладиатор сняла со стены факел и вошла с ним в камеру.

Оранжевый свет заливал голые стены, равно как и зловонье человеческих отходов. У дальней стены в кандалах сидело то, что осталось от женщины после длительного голодания – кости, обтянутые кожей. Просвечивающая алебастровая плоть была полотном, на котором какой-то порочный художник изобразил штопаное лоскутное одеяло разрезов и швов. Почти каждый квадратный дюйм кожи пересекали длинный рваные шрамы, некоторые из которых явно заживали уже несколько месяцев, другим – ярким и багровым – было несколько дней.

Леопард, едва дыша, пересекла камеру. В одной руке она держала факел, другой откинула с лица заключенной длинную завесу грязных медного цвета волнистых волос.