Подумав немного, Айс кивнула:

- Ладно. Ну что ж, пошли.

И мы пошли.

Свершилось. Наконец-то.

После, казалось бы, бесконечности работы, планирования, мечтаний, наш дом был построен и ждал, когда мы переедем.

За день да этого были доделаны последние штрихи, и я провела весь вечер в счастливом ожидании переезда, которое утром сменилось на разочарование, так как перед тем, как уйти из дома, Айс поймала меня в коридоре, нежно поцеловала и сказала, что придет вечером, после того, как закончит все дела в гараже Попа.

- Но... я думала...

Она развернулась, ее волосы описали дугу, как плащ матадора:

- Что?

На ее лице был вежливый интерес, не более.

Я вздохнула и пробормотала, смотря себе под ноги:

- Да нет, ничего.

Она неслышно подошла ко мне и приподняла мой подбородок.

- Что такое, Ангел?

Я вздохнула, сознавая насколько по-ребячески прозвучит моя просьба. Я покраснела.

- Я... мм... думала... – и далее, прочистив горло: – ну, так как дом уже готов и все такое, мы бы могли уже начать перевозить наши вещи?

Я не хотела, чтобы это звучало как вопрос, но моя робость опять взяла вверх и выставила себя напоказ во всей красе.

Айс улыбнулась мне той нежной, теплой улыбкой, от которой у меня внутри сразу запорхали бабочки:

- Ну и почему бы тебе не начать? Я перевезу свои вещи, когда вернусь.

Я затрясла головой:

- Вообще-то я хотела, чтобы мы сделали это вместе, как бы по-дурацки это не звучало.

Улыбка ее растянулась до самых ушей:

- И совсем не по-дурацки.

Я приподняла бровь, совсем как она, научившись это делать очень мастерски. Сам себя не похвалишь, никто не похвалит.

Она засмеялась:

- Ну ладно, по-дурацки! – Она схватила меня в охапку и поцеловала. – Вот что. Я обещала Попу помочь ему кое в чем. Если я пообещаю, что вернусь пораньше, ты меня будешь ждать? И тогда мы вместе перенесем вещи.

Как и все компромиссы, этот был достаточно справедлив, но меня так и подмывало съязвить по этому поводу. И только осознание того, что, скорее всего, таким образом я лишь отдалю желаемое, остановило меня.

- Ну хорошо, – я приняла страдальческий вид, правда и на самом деле мне было грустно. – Полагаю, я справлюсь. Просто знай, что это будет пыткой.

Она покачала головой, потом опять поцеловала меня и выбежала из дома, оставив меня стоять на внезапно ослабших ногах и благодарить бога за то, что у дома есть стены, за которые можно держаться.

Вот так я и сидела, в нашей спальне, смотря в окно с самого верха дома. Я чувствовала себя, как ребенок в Рождество, который проснулся раньше родителей и, сидя под елкой с подарками, мучительно ждал, когда же они проснутся. Минуты словно сговорились идти медленно. Похоже, и солнце было с ними заодно, надумав в первый раз за всю свою длинную жизнь полежать подольше на небосклоне, и только после этого продолжить свой неторопливый путь к западу.

Время шло, а я вспоминала события последних недель, когда все наконец-то встало на свои места и мы смогли превратить четыре стены и крышу в дом, в котором мы уже могли жить.

Дом был почти полностью обставлен, и хотя, будь у нас достаточно денег, мы бы, наверное, купили другую мебель, та, что стояла в доме, все же была добротно сделана, крепкая, и, на мой взгляд, радующая глаз.

Ну, а так как с деньгами у нас не все обстояло благополучно, мне пришлось вспоминать ту науку, которой в совершенстве овладела в тюрьме. Бартер. И я с радостью обнаружила, что за эти долгие месяцы не потеряла своей хватки.

Диван, кресла, столы и ковер достались совсем просто, особенно учитывая тот факт, что по сути и меняться-то не пришлось. Поп, про которого говорили, что он будет выжимать из пенни все до тех пор, пока пенни не взмолет о пощаде, приобрел эту мебель случайно, когда подменил того несчастного, которого заставили выносить эту мебель долой с глаз Милисенты после гигантской, но, тем не менее, безвкусной, перестройки ее дома. Все это потом хранилось у него в сарае, пристроенном к дому, вместе с другими вещами, которые он насобирал за многие годы.

Правда тогда, когда я пришла к нему домой, после того, как его выписали из больницы, я этого не знала. Я просто пришла предложить ему помощь по хозяйству, так как со сломанной рукой ему было трудно управляться с домашними делами.

Будучи человеком упрямым, он уломал меня поклясться самой страшной клятвой, что я заберу эту мебель по разумной цене.

Другими словами, бесплатно.

В нашем домике были довольно большие окна, которые надо было чем-то закрывать. Миссис Саймонд, та, у которой протекали трубы, была отменной швеей, хотя и слепой. В награду за прекрасно сшитые занавески, а также за замечательное покрывало, которое и до сих пор лежит на нашей кровати, я согласилась читать ей во время ее работы. К несчастью для меня, ее вкусы были схожи со вкусами моей мамочки, а это означало, что она была без ума от этих ужасных любовных романов, которые продаются со скидкой в книжных магазинах всего мира.

Несколько раз во время чтения этих “романов”, если их можно так назвать, я краснела так сильно, что только удивлялась, как не срабатывает датчик противопожарной безопасности , когда произносила такие фразы, как “вздымающееся мужское достоинство”, “врата Венеры” и “жемчужина удовольствия”.

Хоть и с небольшим эмоциональным дискомфортом, но это была малая цена за такую прекрасную работу, так что я взялась за задание с рвением, хотя и без особого удовольствия, это уж точно.

Чашки, тарелки и прочая кухонная утварь была куплена на деньги, которые я получила за двухнедельную работу официанткой в кафе.

Так постепенно наш дом наполнился всеми теми предметами, которые были нам необходимы и которыми мы обе были довольны.

Дверь внизу неожиданно хлопнула, и сердце мое забилось от радости. Раздался звук разговора, приглушенного моей закрытой дверью, потом я смогла различить шаги Айс. Спустя мгновение, еще одна дверь закрылась, и я услышала звук душа, включенного на полною мощность. Через три минуты – я засекла время на часах у изголовья кровати, шум воды стих, и я представила, как Айс сейчас вытирает свое такое прекрасное тело.

Тело, которое к концу этой ночи я опять познаю во всех деталях.

Эта мысль окутала теплой волной все мое тело. Я была готова.

О да, я была очень готова.

Секунду спустя, Айс вышла из ванны, солнце отражалось в ее иссиня-черных волосах, а щеки все еще пылали от жара в душе.

Я уже говорила, что была готова?

Она улыбнулась:

- Собралась?

Я ответила ей той же улыбкой:

- Еще с утра.

- Ну что ж, начнем тогда?

- Хм, уж не откажусь.

Быстро сбегав в комнату Айс и забрав ее тщательно упакованные вещи, мы остановились ненадолго, чтобы еще раз мысленно поблагодарить Руби за ее доброту, и вышли из дома незадолго до того, как осеннее солнце скрылось за озером.

Когда мы подошли ближе к небольшому холму, на котором стоял наш домик, я ощутила приступ дежа вю, услышав слабые голоса с холма. Правда, в отличие от прошлого раза, Айс не казалась обеспокоенной, и спокойно продолжала идти, не показывая никакого любопытства при этих звуках, которые она слышала так же отчетливо, как и я.

Из-за этого я стала нервничать еще больше.

Еще несколько шагов, и перед нами предстал наш новый дом, вокруг которого собралось, казалось, полгородка.

Перед дверью аккуратно была протянута красная ленточка, которую мы, вероятно, должны будем обрезать, как будто мы были какими-то знаменитостями, открывающими только что отстроенный небоскреб в центре Нью-Йорка.

На дворике стояло несколько грилей, притащенных из других домов, и манящий запах медленно поджаривающегося мяса и овощей защекотал у меня в носу, вызвав немедленное желание присоединиться к празднику.

С одной стороны дома был разожжен большой костер, неподалеку в свете костра радостно поблескивали боками серебряные бочонки с пивом.