Эта обширная и четкая программа тем не менее была неполной. Ведь если в Германии Штауфен планировал идти как можно дальше по пути сотрудничества с принцами, если в Италии он готов был даже применить силу при первой же необходимости и повсюду, где это будет нужно, то в отношении Папской области он не определил для себя линии поведения на тот случай, если папа откажется от сотрудничества или от имперских проектов. Он просто знал, что здесь натолкнется на власть особого рода, которой ему как частному лицу и как христианину придется подчиниться. Зато в сфере общественных интересов темперамент не позволял ему отступать перед серьезным конфликтом, но он, естественно, рассчитывал ловко сыграть на устрашении.
Помимо этих нескольких рассуждений новый монарх в 1152 году знал, чего хочет и как этого добиться. Физически, интеллектуально, политически он готов был выполнить возложенную на него миссию. Примечательно также, что он повсюду провозглашал союз с другими властными структурами, считая, что сотрудничество — лучший способ действий.
В Германии невзирая на времена его дело продолжил однажды Генрих Лев, прекрасно знающий германские реалии — фактор, который никогда нельзя упускать из виду для прослеживания развития и перипетий его политики. В Италии, напротив, сотрудничество оставалось ограниченным, так как в истории этой страны правление Фридриха часто представлялось как попытка править посредством силы; здесь ему вскоре пришлось отказаться от идеи сотрудничества со всеми итальянцами. Более двадцати лет он пытался выполнить свою программу скорее военным путем, чем через переговоры; потом, уяснив истинное положение вещей, начал разрабатывать в 1174–1177 годах новые методы, тем не менее ни в чем не изменившие цели, которую он преследовал своими предприятиями.
Итак, его слабость состояла в отсутствии у него опыта для решения итальянских вопросов, как, впрочем, и вопросов, касающихся святого престола. Несмотря на первоначально большие успехи ему пришлось с горечью в этом убедиться.