- Есть ещё разведывательный модуль, сэр. Для более обширной разведки. Он может подниматься в высоту до пяти километров и летать со скоростью 400 километров в час…

- Какой у него радиус действия?

- Больше тысячи километров, сэр.

- Запускайте немедленно!

- Слушаюсь, сэр!

Блекбирд отдал ещё несколько распоряжений и отпустил абордажную группу. Но перед тем, как за ними «захлопнулась дверь», спросил меня:

- Юнга, готов ли ты принять участие в дежурстве у экрана, наблюдая за работой миникоптеров? Включать тебя в состав группы?

- Конечно, сэр, - соврал я. – Я обнаружу даже то, что не заметит «пчёлка»!

- Барракуда, - приказал выходящему пирату капитан, - юнгу включи в состав дежурной группы!

- Непременно, сэр.

- Вот видишь, юноша, в какое непростое положение мы попали? – Он вновь наполнил стакан. – Что-то подсказывает мне, что с этой планеты надо срочно уносить ноги, клянусь хвостом Ящерицы!… Но куда?... Нам необходимо залатать наши… раны.

- Бросьте, капитан, вдруг всё не так страшно, - попытался приободрить Зелёную бороду штурман. – У нас есть восемь дней. За это время поулягутся некоторые страсти… Нам надо сейчас думать о «Стрекозе» и «Шмеле»… Вот подремонтируемся и отправимся на их поиски…

- Дай-то бог, дружище Вилли, - вздохнул Блекбирд. – Но уж очень неспокойно у меня на душе. Чувствую я, что кто-то на этой планете есть… Кто-то лишний и чрезвычайно злобный. Настолько, что у меня уже руки чешутся сломать ему шею… Поэтому, - он вновь, шумно и вызывающе, опрокинул стакан, - мы будем их ждать… и находиться в готовности нанести удар первыми! Клянусь древней Атлантидой и падением Теночтитлана!

21. Старые, добрые знакомые

Шёл четвёртый день нашего пребывания на загадочной Плизе. За это время не произошло ничего существенного. Мастера тщательно обрабатывали вмятины и царапины на борту корабля удивительными растворами и говорили, что мы ещё легко отделались. Ещё немного, и была бы дыра. А это – в космическом пространстве – верная смерть. Но теперь, уверяли они, будет всё в порядке. Раствор всё исправит. Это было мне в диковинку, и я частенько крутился возле места восстановительных работ. Мне было интересно, как это раствор при высыхании может «вытянуть» смятые поверхности корабля, то есть, практически вернуть им первоначальный вид. И к тому же – придать дополнительные защитные свойства. Капитан Блекбирд спросил меня, знаю ли что-нибудь о действии этих замечательных растворов. Разумеется, я соврал, ответив, что уже работал с ними. А теперь мне не терпелось на самом деле выведать про них как можно больше полезной информации. Вдруг капитан переспросит меня, должен же я ответить так, чтобы он не сомневался в моей компетентности. Мастера мне рассказали, что эти растворы – новейшая разработка. Без них в дальний поход теперь не отправляется ни один корабль. В особенности – пиратский. Конечно, он страшно дорогущий, но, как видно, и чрезвычайно полезный при ремонте повреждённых поверхностей.

Наблюдение за окрестностями при помощи вездесущих «пчёлок» ничего не дало. Всё было тихо и спокойно. Разведывательный модуль «осматривал» гораздо бо льшие территории, но ничего особого мы пока не заметили. Кстати, было у него и своё название – «гриф». Если наблюдать за «пчёлкой» было довольно скучновато – ничего интересного в окрестностях не было, всё уже рассмотрено, то «гриф» нам «выдавал» такие картинки, что закачаешься! Обычно он начинал своё движение вблизи нашего корабля и шёл по спирали, делая расширяющиеся круги. Иногда операторы пускали его в определённом направлении на достаточно большую глубину. Пейзажи, открывающиеся нам, были просто восхитительны! Сверху Плиза была неотличима от Земли. Бескрайние леса, степи, горы, россыпи озёр, быстрые и широкие реки – всё тут было. Когда «гриф» снижал высоту и скорость полёта, мы видели и заросшие растительностью низины, и болота, кое-где взрывались гейзеры, реки текли меж скалистых берегов, на отдельных скалах росли удивительные деревья, ровные, как мачты и высотой больше ста метров!

Но никаких следов разумной жизни по-прежнему видно не было. Наконец, Блекбирд почти уверился, что найденные нами останки кораблей и экипажей – дело рук космических пиратов, которые нет-нет, да наведываются на Плизу.

Я частенько заглядывал к Олли. Когда я ей рассказал о том, что видел корабль отца, который нас закрыл от атаки сил Стражи и, по сути, спас, она своеобразно восприняла эту информацию.

- Блекбирд и Вилли Вонс были уверены, что это был корабль-призрак! А я думаю, что это был настоящий корабль, – доказывал я ей. – Неужели ты мне не веришь?

- Я тебе верю, Роберт, - ответила она. – Я верю, что тебе показалось, что это был настоящий корабль… Только, прав капитан, - такие корабли неизвестно откуда не появляются и такую силу воздействия на вооружённые силы Стражи не оказывают...

- Ты тоже думаешь, что это был призрак?

- Я пока не знаю… Я думаю, что Джордж Коллинз жив, но где-то очень далеко… Не знаю, Роберт… Подождём. Твой отец ведает о нас, видимо, Скиталец ему каким-то образом сумел передать… А что до корабля,… ничего не могу сказать…

Сегодня я пришёл к ней и сразу начал сыпать комплименты в её адрес. Сам-то я не видел в ней ничего особенного, но знал, что любой женщине будет приятно услышать о себе что-то замечательное. Я заранее придумал несколько более-менее приемлемых фраз, достаточно красивых с моей точки зрения. Но ими я вызвал у Босоножки только бурное веселье.

- Ты ещё совсем малыш, Роберт, - сквозь смех заявила она, и я сразу понял, что в чём-то «прокололся». – Тебе ещё учиться и учиться произносить комплименты! Но ничего, научишься! Что там нового у вас, наблюдателей?

- Пока ничего. Похоже, мы на Плизе всё-таки одни. А у тебя что нового? Нет ли сообщений о том, что разыскивается корабль «Белый карлик» и капитан с зелёной бородой?

Олли сняла наушники. Из-под её бровей мне приветливо мигнули два зелёных огонька.

- Так скоро таких сообщений не дождёшься, - ответила она. – Это тебе не Солнечная система… Пока почтальоны разнесут сообщения…

- Какие почтальоны? – не понял я.

- Знаешь ли ты, как устроена связь на дальних расстояниях?

- Да, - соврал я. – Представляю… Примерно.

- Так вот, если речь идёт о небольших расстояниях, например, в пределах Солнечной системы, то тут «работают» электромагнитные волны, которые распространяются со скоростью света…

- Ну и что?

- А если мы отдалимся от источника сообщения на всего-навсего один световой год, то электронную посылку от него мы будем ждать в течение целого года. Ведь световой год, это расстояние, которое пролетает свет за триста шестьдесят пять дней, да ещё с четвертью! А если мы удалимся на сотню световых лет? Тысячу? Десятки тысяч?...

- Я как-то об этом не думал, – пробормотал я.

- С тех пор, как были открыты межпространственные переходы, мы странствуем в далёкие галактики на сотни тысяч световых лет. Или парсеков. Но как нам тогда общаться, если с тех пор скорость распространения электромагнитной волны осталась без изменения и сообщение из одной галактики в другую можно ожидать тысячелетия?

- Да, незадача…

- Вот люди и придумали такой вид связи. Вблизи входа и выхода каждого МПП (а их открыто более тысячи) находится мощный источник информации, так называемый «информационный квазар». Те, кто расположен рядом с ним, могут черпать из него нужные данные обычным способом. Но эти «квазары» должны постоянно обновляться, и пополняться свежими данными. Это и есть работа специальных людей, которых мы зовём по-старинному, почтальонами. Они летают через МПП и следят, чтобы базы данных информационных квазаров постоянно обновлялись. В зависимости от расположения межпространственных коридоров, время «доставки» новостей может колебаться от часов до недель… А в наиболее отдалённые районы Вселенной доставка может затянуться на месяцы…

- Но в нескольких днях пути от нас есть МПП!