В четверг, за два дня до праздника, Линн отправилась с подругами за покупками в ближайший универмаг.

— Люблю девичники, то есть выходные дни. — Зои Хьюз оглядывала блестящие рождественские украшения и фонарики на потолке универмага. — Особенно если иду в магазин с подругами.

— Вот именно. — На Карли Портер были поношенный свитер и джинсы, но она весело улыбалась. — Мне нравится быть мамой, но у меня совершенно нет времени на себя.

— И не будет, пока твоя Николь не пойдет в колледж, — со смехом сказала Ханна.

Зои заговорщически улыбнулась Линн:

— У нас с тобой нет, по крайней мере, этой заботы.

— Ну не знаю, — сказала Линн. Где-то в глубине ее души что-то отозвалось болью, но она заставила себя улыбнуться. — Думаю, для тебя это ненадолго.

Карли подняла изогнутую дугой бровь:

— Ты и этот красавчик пожарный, кажется, очень сблизились.

Зои кивнула:

— Он очень мил.

— Конфетка, — добавила Ханна.

Линн посмотрела на каждую по очереди:

— Вы же замужние женщины!

Ханна рассмеялась:

— Правда. Но смотреть-то мы можем.

— Вот и я только смотрю, — сказала Линн. — Хотелось бы мне, чтобы мы не работали вместе над этим праздником.

— Скажи это Кристиану, — поддразнила Зои. — Он выглядит так, будто работает скорее над тобой.

Карли засмеялась:

— Детям он понравился. Они ждут не дождутся, когда вы вдвоем опять будете сидеть с ними.

Зои удивленно посмотрела на Линн:

— Вы с ним смотрели за детьми вдвоем?

— Нам надо было кое-что сделать, и мы решили, что, когда дети лягут спать, мы сможем поработать, — объяснила Линн.

— Он по уши в тебя влюблен, — заметила Карли.

Линн боялась надеяться…

— Ты думаешь?..

— Брось ты! — сказала Зои. — Ты знаешь этих ребят лучше всех. Мужчина не станет сидеть с детьми, если у него нет высших целей.

— Джек сидел для Карли, — парировала Линн.

— Джек был помешан на Карли, несмотря на ее шестилетнее отсутствие, — заметила Ханна. — Между прочим, дети сказали мне — вы с Кристианом целовались.

Линн залилась краской.

— Давай кайся, — засмеялась Зои.

Линн вспомнила губы Кристиана на своих губах, и ей стало жарко.

— Поцелуй под омелой. Больше ничего.

Зои вздохнула:

— Я помню, как Син в первый раз поцеловал меня под омелой. Омела должна была бы непременно украшать жилища круглый год.

— Это я его поцеловала.

Три женщины посмотрели на нее с удивлением:

— Ты?!

— Я хотела поскорее покончить с этим и собиралась лишь чмокнуть его в щеку, а он повернул голову, и поцелуй пришелся в губы.

Зои выпрямилась:

— И?..

— И разве мы не хотели посмотреть платья? — спросила Линн.

Линн вышла из примерочной кабинки в платье, которое, как ей казалось, идеально подходило для обеда и аукциона на празднике рождественского волшебства в Худ-Хемлете.

— Ну как, вам нравится?

Три пары глаз критически смотрели на нее.

У нее упало сердце.

— Я выгляжу толстой?

— Ничуть, — сказала Ханна. — Оно прекрасно подчеркивает твои формы.

Карли наморщила нос:

— Просто оно…

— Ты же идешь на рождественский праздник, а не на похороны, — перебила Зои.

— Черный цвет универсален, — заметила Линн.

— Черный цвет нуден. — Зои сделала жест рукой. — Отвернись.

Линн отвернулась.

— Я сейчас вернусь. — И Зои исчезла.

Линн посмотрела на себя в зеркало и вздохнула:

— Я не умею выбирать платья.

— Не волнуйся. — Зои вернулась с целой охапкой разноцветных блестящих нарядов. — У тебя есть я — спец в этом деле.

В воскресенье Кристиан, отдежурив смену, вышел со станции. На синем небе ни облачка. Чудесный день для их мероприятия.

— Погода великолепная. — Он посмотрел на Линн, которая шла к своей машине. — Мы непременно увидим рождественское волшебство.

— Ты же знаешь, как часто в горах меняется погода, — сказала она, закидывая сумку в машину. На ней были джинсы, красный свитер, полосатый шарф и колпак Санты. — Ты готов?

Кристиан был готов провести с Линн еще двадцать четыре часа. Он провел с ней предыдущие сутки, не считая выездов на вызовы. Но не готов был думать о том, что будет потом. По крайней мере, им еще надо добраться до Смит-Рок.

— Пошли.

Они пошли к Главной улице.

— Сегодня утром тут очень большое движение, — заметила Линн.

Но когда они повернули за угол, она охнула. Тротуары Главной улицы были буквально запружены народом. Группа хористов, одетых в костюмы времен королевы Виктории, пела рождественские гимны. На углу Главной и Первой улиц продавали жареные каштаны. Соблазнительный запах наполнял прохладный горный воздух.

— Да! — Кристиан ударил кулаком по ладони. — Это здорово!

Линн наморщила лоб:

— Праздник должен начаться только в десять.

— Обижаться никто не будет. Пошли. — Он взял ее затянутую в перчатку руку в свою. — Давай дойдем до информационной будки.

Торговцы и деловые люди Худ-Хемлета улыбались. У дверей кафе образовалась очередь. Еще одна очередь выстроилась у пивного бара, где сегодня продавали специальное рождественское пиво.

Линн сжала руку Кристиана:

— Просто поверить не могу.

— А ты поверь!

Когда они подошли к информационной будке, она осторожно высвободила свою руку из его руки.

— Вот они! — торжественно провозгласил Син Хьюз. — Чрезвычайные полномочные сопредседатели комитета.

— Придержи свои аплодисменты, — ответила ему Линн. — Нам еще предстоит работа.

Послышался звон колокольчиков.

Красивая черная лошадь везла украшенные зелеными гирляндами зелено-красные сани. Два висевших на красных лентах фонаря ритмично покачивались. Возница в плаще и цилиндре, казалось, только что сошел со страниц какого-нибудь романа Диккенса.

Рождественское волшебство. Кристиан не сомневался в его существовании. Если бы Линн могла заметить его! Почувствовать… Может быть, она сможет к концу дня…

Вечером Линн вошла в фойе городской ратуши, где должны были состояться обед и молчаливый аукцион. В блестящем голубом платье и серебристых туфлях она чувствовала себя сказочной принцессой. По настоянию Зои Линн распустила волосы, чего не делала никогда. Впрочем, украшений она тоже никогда не носила.

Успех этого дня превзошел все ожидания. Бочонки были переполнены игрушками. Даже автомобильные пробки на въезде в город не остудили всеобщего энтузиазма.

Она вошла в зал, украшенный белыми лампочками, усыпанными снегом елками, тюлевыми занавесями и серебряными звездами. Все выглядело волшебно! Благодаря спонсорам обеда — винодельческой фирме «Велтон Вайнерис» и компании «Цветы Худ-Хемлета».

— Ого, Томас! — О'Райен смотрел на нее с мужским восхищением. — Ты выглядишь… очень мило.

— Спасибо.

О'Райен продолжал смотреть на нее. Точнее, на ее грудь.

— Тебе бы стоило чаще надевать платья.

И куда бы она ни пошла, везде ей делали похожие комплименты. Красавчик Джонни Герхард, владелец базы и школы для сноубордистов, поинтересовался ее планами на новогоднюю ночь.

Комплименты придали Линн уверенности в себе. Может быть, Кристиан захочет провести праздники с ней?

Кристиан стоял в другом конце зала, такой эффектный в своем синем костюме, белой рубашке и галстуке. Она пошла к нему, лавируя между гостями.

Когда он увидел ее, его глаза широко открылись, лицо расплылось в улыбке.

— Ты выглядишь потрясающе!

Линн задрожала от удовольствия:

— Спасибо.

— Нет, тебе спасибо. — Его взгляд словно ласкал ее. — Так ты составила планы на Новый год?

Она лукаво улыбнулась:

— Возможно.

— Иди сюда. — Он провел ее шагов на десять вправо. — Ой, смотри, мы стоим прямо под омелой.

— Кристиан…

— Иди сюда, — настаивал он. — Это традиция.

Все смотрели на них. Линн смутилась. Она не любила быть в центре внимания, но ей очень хотелось почувствовать губы Кристиана на своих губах. Даже если придется целоваться публично. Никто ничего не скажет. Ведь это поцелуй под омелой…