Правда, когда Союз распался, положение исправилось – все международники стали получать все сто процентов на руки, без принудительных пожертвований в различные партийные кассы. Я в их число, увы, не попал. В результате вернулся я на Родину не богатым, но с репутацией оч-чень богатого.

В Независимой Украине, обнищавшей в результате разделения общего имущества СССР, года три народ был вроде бы равен, но, казалось, лидеры время не теряли – создали систему личной зависимости между представителями различных слоев общества – руководства и исполнителями, то есть нижестоящими звеньями. Как в средние века в Европе между сеньорами и вассалами.

Руководитель областного масштаба получает право контролировать свой регион и обязан нести за это определенную ответственность перед сеньорами, сам же имеет под своим началом более мелких вассалов. Эти ступеньки идут вниз до более мелких, но все-таки руководителей. А ниже – народ и демократия, то есть, теоретически, народ – как бы источник власти, участвующий в решении государственных дел, реально же демократия всегда является выражением диктатуры правящей верхушки государства и ее функции сводятся к обеспечению господства правящих слоев различных уровней и их привилегий.

Поскольку все вассалы считают себя сеньорами по отношению к ниже стоящим и озабочены максимально урвать с них, пока трамваи ходят, создается схема тотальных коррупционных отношений. Тема коррупции неиссякаема, поэтому коснусь ее настолько, насколько она задела меня.

Выше я говорил о том, что прошел все ступени служебного роста здесь, на Родине. Последнюю, директорскую, я, правда, отработал в другом училище. И, надо признать, не совсем удачно. Я как раз вернулся из третьей загранкомандировки со службы в ООН и местная партийная власть, зачарованная пятью годами опыта моей работы в международной организации, порекомендовала мою кандидатуру на пост директора училища. Облуправление профтехобразования согласилось, я стал директором нового училища, которое должно было готовить кадры для системы ГОССНАБА УССР.

Госснаб – организация очень не бедная, по статусу равнозначна министерству. Председатель лично контролировал ход создания учебной и материальной базы училища. Начался учебный год. Учебный планы, программа, процесс обучения и вся текущая жизнь шла, как положено, под контролем областного управления профтехобразования.

Поначалу областное руководство очень демократично пыталось настроить меня на привычные для них взаимоотношения, заключавшиеся в том, что я что-то должен им привозить от денежного пирога училищного бюджета – не получалось, так как никто не объяснил мне этого открытым текстом. Да я и не представлял, что можно этим заниматься. Года через два сменили пряник на кнут. Но, кроме мелочей, придраться было не к чему. Нашил соломоново решение. Воспользовались тем, что председатель ГОССНАБа ушел на повышение (в Москву на пост министра снабжения СССР что ли) и потерял интерес к училищу, сделали вывод, что училище нерентабельно и его следует закрыть. И закрыли. Теперь я знаю, что главное – не работа, а взаимоотношения с руководством.

И еще один пример. Коррупция в суде. Злостный прогульщик, уволенный по статье, подал в суд, договорившись с судьей. На суде я почувствовал себя преступником, обидевшим пролетария. Все мои характеристики (мои, а не истца) истолковывались против меня. Положительны характеристики! Мое ООНовское прошлое, например, было подано как отрыжка капиталистического (проклятого) запада, а я сам оказался буржуем, врагом трудящихся. Постановлением суда мой прогульщик был восстановлен на работе, о чем была сделана запись в его трудовой книжке (так положено). Областной апелляционный суд отмени решение нашего суда, но к тому времени прогульщик уволился по собственному желанию и исчез. То есть остался безнаказанным. Зло восторжествовало.

Об образовании. У большинства из нас сложилось мнение, пропорционально связывающее степень материального благополучия с уровнем умственного развития. В принципе это верно, но не у нас. У нас главное – полное отсутствие порядочности и наличие связей. А бедным умникам остается гордиться этой самой порядочностью и брюзжать о презрении к необразованным проходимцам, прорвавшимся в элиту. А необразованная элита накупила себе докторских дипломов и рассказывает молодежи о своих достижениях в науке, литературе и языкознании, считая, что их покупные дипломы разных степеней ничуть не хуже тех, за которые люди годами учились.

Это все факты, с которыми я лично сталкивался, а ели посмотреть на страну в целом, то примеров хватит тома на четыре «Войны и мира». То есть писать больше об очевидном бесполезно. Коррупция бессмертна как мафия, потому что строго организована на всех уровнях власти и взаимоотношения в обществе с соблюдением жесткой дисциплины, отчетности и процентных ставок откатов. Нарушил этот порядок – пострадаешь вплоть до высшей меры. Плетью обуха не перешибешь пока паханы и пацаны не исчезнут со сцены.

И еще. Сейчас вся страна оживленно обсуждает тему сланцевого газа. Я тоже хочу вложить свой пятачок.

В 95-м году в ГО «Донбассгеология» мне в руки попала книга, изданная в Австралии, на тему опережающей дегазации угольных пластов и использования в промышленности получаемого при этом метана. В предисловии книги были предложения донбасским геологам и разработчикам угля помочь с внедрением австралийского опыта извлечения метана из работающих шахт. Не знаю дальнейшей судьбы этой книги, но, похоже, у нашей страны не нашлось средств даже на ее перевод с английского.

А Австралия, по данным Интернета, использует метан из угольных пластов в промышленности и практически избавилась от аварий на шахтах, вызванных выбросами метана.

В США, родине компании «Shell», подобная добыча метана превышает по объему добычу сланцевого газа, а этот способ (добычи сланцевого газа) приводит к экологическим катастрофам на территории Америки.

В Кузбассе, в России, добыча газа из угольных пластов достигла десяти миллиардов кубических метров, что позволило краю кардинально сократить поставки газа от «Газпрома» и сэкономить на этом, так как себестоимость метана из угольных пластов ниже, чем стоимость газа от «Газпрома». И, как в Австралии, резко сократились случаи выброса метана в действующих шахтах, что весьма важно для избежания аварий с человеческими жертвами.

В Украине разрабатываются более десяти месторождений нефти, добывающих более трех миллионов тонн в год и семнадцать месторождений газа с добычей более двадцати миллиардов кубических метров. Кроме этого дно Черного моря 450 метров нижней толщи воды моря отравлены метаном, залегающим под ним – только добывай. М еще в Украине есть уголь. Но все эти месторождения частные, поэтому быть сторонником будущей разработки сланцевых газов – значит лить воду на мельницу тех кругов, для которых любой исход этой компании будет беспроигрышным: не будет газа – бюджет рассчитается, будет газ – приватизируем за копейки и будем на этом зарабатывать.

ГЛАВА XXV ПО МИРУ

Во время работы в Индии мне довелось побывать в нескольких командировках в страны, так или иначе имеющие отношение к ЮНИСЕФ, к буровой технике. Привожу свои впечатления об этих поездках.

ЯПОНИЯ

В Японии я побывал дважды. Первый раз заказывал оборудование для бурения скважин на воду в Индии и второй (через год) - когда принимал это оборудование.

Первая командировка туда была осуществлена в компании с коллегой из ЮНИСЕФ, шведским буровиком. То, что он европеец, такой же баран в японской валюте, как и я - дитя Советов, я понял, когда он царским жестом протянул портье в гостинице 50 йен. Портье посмеялся, денег не взял, а причину мы поняли тут же, когда вспомнили, что 50 йен - это 20 американских центов. Нас сбил с толку размер денежки - солидная большая банкнота.

Оба раза мы жили в Токио в гостинице "Дай Ичи", неподалёку от Гинзы-стрит. "Дай Ичи" значит "номер один", а Гинза - это аналог нашего Крещатика. Меня поселили в очень чистом крохотном номере на шестнадцатом этаже. Именно там я впервые увидел телефон в туалете и автоматическую электроплитку для одной чашки чая; закипает, вес чашки уменьшается и пружинка отключает контакт. Просто, мудро, экономично.