- Я тебе верю.

Марика внимательно смотрела на него.

- Я хочу узнать о нем - какой он?

Если это являлось какой-то новой уловкой, к чести ее стоит отметить, что она хорошо это скрывала. Лицо Марики выражало невинное любопытство, когда они сидели в небольшой гостиной, ожидая наступления темноты, чтобы отправиться в город.

Как только стемнеет они отправятся в город искать ответы на все вопросы, связанные с нападением на дом Марики, и они старались не особо досаждать друг другу.

- Ты, хочешь знать, какой он был до того, как стать вампиром или после?

Она задумалась на мгновение.

- И то и другое.

Бишоп улыбнулся ее неопределенности. Ему было знакомо это чувство. Его отец умер, когда тот был еще ребенком. Даже, когда его мать второй раз вышла замуж, и у него были хорошие отношения с человеком, который воспитывал его, он постоянно засыпал свою мать вопросами о его отце. Для него было очень важно узнать какие-то детали о которых она могла ему рассказать - получить какие-то вещи, которые заставляли его ощущать себя ближе к человеку, который продолжал на него влиять, даже после смерти.

Как правило, она рассказывала что-то хорошее, но когда Бишоп упрямился и не желал слушаться ее, его мать, бывало, скажет - вспыхивая от гнева, что было свойственно ее характеру - что он такой же, как и его отец.

Марика должна знать правду, если она действительно решилась взглянуть на Санти, как на человека, а не как на монстра из ее кошмаров. Если ее мать действительно была женщиной, которую любил Санти, а Бишоп полагал, что была, она имеет право знать правду.

- Мы познакомились с Санти еще в юности. Мы были родом из одной деревни, и наши отцы охотились вместе. Мы были обычными мальчишками. Правда он всегда был хитрее меня - он мог уговорить кого угодно и на что угодно - и убеждал других с пугающей непринужденностью.

Она расположилась на стуле, словно ребенок, готовый слушать истории.

- А в чем отличался ты?

Его удивил ее вопрос.

- В борьбе. Я хорошо сражался.

- Очевидно, недостаточно хорошо. Я пленила тебя.

Такая бравада. С некоторой теплотой, или ему показалось? Она что пытается поддразнивать его?

- При помощи яда и четырех людей. И позволь мне напомнить еще и о святой воде.

- Я сожалею об этом.

- Ты? - Это немало удивило его. Он и не рассчитывал, что она когда-либо извинится. Возможно, ему следует извиниться, за то, что он бил и укусил ее. Когда-нибудь.

- Учитывая тот факт, что у меня не осталось и царапины, я прощаю тебя.

Что-то промелькнуло между ними в тот момент. Бишоп не мог определить что именно, но определенно что-то было. Марика тоже не могла понять, учитывая, как побледнели ее щеки.

- Значит, вы были знакомы с Санти самого детства?

- Да, но тогда его звали Адриан де Люк.

- И вы дружили с самого детства?

- Дружили? Возможно в какой-то степени.

Бишоп улыбнулся, вспоминая их проказы, когда они были детьми. Это было так давно, но ум упорно цеплялся за это.

- Мы были настолько близки, что это больше походило на семью. Но это было не долго. Мы дрались и запугивали друг друга, но в конечном итоге понимали, что мы зависим друг от друга. Мы доверяли друг другу.

- И вместе стали вампирами.

- Сначала, мы вместе стали воинами.

Небольшая складочка залегла между ее бровей.

- Ты был воином?

- Ты не знала? - Как много еще ей неизвестно?

- Ты не так уж и осведомлена о нас, не так ли?

Она вскинула подбородок.

- Моих знаний вполне достаточно, чтобы охотится на ваш вид.

Поставив локоть на ручку стула, он подпер подбородок, разместив его между указательным и большим пальцем.

- Да, невежество всегда легко оправдывает отнятые жизни.

- По личному опыту судишь?

- Конечно, так же как и ты.

Его голос оставался тихим и спокойным, не смотря на все ее попытки его поддеть.

- Вампиры - бездушные, мертвые существа.

Милостивый Иисус, неужели она серьезно в это верила? Глупым рассказам докучливых старушек о вампирах поднимающихся их могил чтобы воскреснуть из мертвых?

- У меня бьется сердце.

- Только из-за крови - жизнь, которую ты крадешь у других.

- Господи, я не могу поверить, что ты говоришь это серьезно.

- Я не мертв! – он протянул руку, схватил ее ладонь и прижал к собственной груди, чтобы она могла ощутить его дыхание и сердцебиение.

- Оно медленнее бьется, чем твое, и дышать мне нужно не так часто, но я живой, Марика. Просто я больше не человек.

Она уставилась на него, ее тонкая холодная рука касалась его груди через тонкое полотно рубашки. Его сердцебиение участилось.

- И я знаю разницу между верным и неправильным, - добавил он, поглаживая большим пальцем руки ее запястье.

- Я верю в Бога, и думаю, что моя душа находится там, где всегда и была.

- Затем ты станешь утверждать, что после смерти она отправится на небеса.

Она поддразнивала его, но не пыталась отнять руки.

Он просто улыбнулся. В этот момент она чем-то напомнила ему Элизабетт. У нее были такие же четко обусловленные понятия о Небесах, и кому туда заказан путь.

- Что случиться со мною, когда моя жизнь подойдет к концу касается только меня и Бога.

Она открыла рот, чтобы снова возразить, но он перебил ее.

- Ты хочешь послушать о Санти, или обсудить со мной религиозные каноны?

Она стиснула зубы.

- Санти.

Бишоп спрятал улыбку.

Ему нравилось говорить с ней, даже притом, что его раздирало между желанием поцеловать и хорошенько встряхнуть ее.

Она была настолько сильной, настолько уверенной, настолько искренней в своих заблуждениях. Странно, как до сих пор никто не убил ее. Да.

На этой мысли он решил охладить свой пыл, выпустил ее ладонь, и продолжил рассказ о том, что она желала услышать.

- Мы были, довольно молоды, когда решили послужить королю и собственной стране.

Она могла услышать насмешку в его тоне?

- Мы представляли себя великими героями. Что наша жизнь превратиться в сплошные приключения. Это оказалось не столь романтично.

- Но вы имели склонность к этому ремеслу?

Он кивнул.

- Имели. Через какое-то время нас познакомили с другими. Каждый из нас обладал свойствами, определившими для нас место в специальном отряде короля. Его личных марионеток.

- Какая роль отводилась тебе в этом отряде?

- Сражение, конечно.

- А Санти?

- Он был взломщиком. Самым восхитительным плутом, из тех, что мне когда-либо доводилось встречать. Не существовало таких замков, которые он не смог бы вскрыть, такого сокровища, которое он бы не смог раздобыть.

- Ты произносишь это с улыбкой, словно восхищаешься этими его чертами.

Бишоп пожал плечами. Она не понимала, но это были ее трудности, а не его.

- Да, меня восхищают его таланты. Многие из приключений закончились успешно благодаря этим талантам.

- Так же как и убийства, предполагаю, были успешными.

Слабый оттенок насмешки сквозил в ее тоне.

- Я бы солгал, если бы отрицал, что подобное тоже случалось.

Ей не понравилась это информация, против его ожиданий.

- Не обращение в вампиров превратило нас в убийц. Мы стали ими, выбрав стезю воинов.

Она кивнула, что-то там про себя решив.

- Обращение в вампиров изменило ваши отношения с Санти?

- Нет. Перемена нас коснулась иначе. Поначалу нас опьянили новые возможности, но когда эйфория прошла, мы обнаружили, что, по сути, мы не поменялись.

- За исключение того, что вы стали пить кровь.

- Да.

Он нахмурился, вспоминая, каким ужасным это казалось, так безудержно желать ее. Это было самым трудным, чтобы как-то отрегулировать.

- Как это случилось?

Она совсем ничего о них не знала. А может, и знала, но хотела услышать об этом от него. Может, она думала, что он солжет ей.