-Так он же дурачком был, или нет?

  -А нам хрестьянам чаво? Наборы рекрутские царь-батюшка отменил, и барщину на три дни пожаловал и в податях послабление вышло! А нынешний Лександр во как сразу хватает нашего брата, токо держись.

  На этом интересном месте внезапно их оборвали, подошедший сзади конвойный грубо дернул Александра за шиворот, идите мол начальство вас зовет... В это раз "господин офицер" не удостоил их своим вниманием, вместо стола с бумагами и чернильницей они увидели лишь неровную шеренгу солдат напротив выхода, а пред ней вертя бабьим задом кривлялся толстый писарек, заглядывая то и дело в спрятанную в головном уборе шпаргалку. Наконец, когда все арестанты собрались, этот чернильный самурай с придыханием и издевательскими клоунскими ужимками громко огласил указ его императорского величества, государя императора Александра первого: "Всех беспаспортных и бродяг велено в этом году немедля и без промедления записывать в рекруты и отправлять для службы в полки."!

  -Ах ты сука!!! -слитно вылетело одновременно из трех десятков глоток будущих защитников отечества и все в едином порыве рванулись вперед, но писарчук ужом нырнул за серые шинельные спины солдат, а те заучено вскинули ружья "на руку", сверкающий ряд штыков моментально охладил даже самые буйные головы, убив последние надежды обрести свободу.

  -Смори-ка даже и не посекли нашего брата супротив обыкновения, -шепнул Сашке на ухо толстогубый "Ванька Жуков", -Не иначе совсем плохо дела у государя, ежели зараз всех гребут. Ох пропала моя бедовая головушка... При Павле-батюшке то благодать была, выпорют малехо да деньгу вытрясут и снова гуляешь.

  Так для нашего героя начался новый период жизни, нельзя сказать что ему в этот раз сильно повезло, но с другой стороны могло быть и гораздо хуже.

  "Стук шагов, Мерный звон цепей железных, скрип телег и лязг штыков. Все понуро в ряд бредут. Всех свела одна недоля. Всех сковал железный прут."

  Этап... оказывается какое страшное слово, как в кошмарном сне, да нет намного хуже... На руке намертво заклепан тюремным кузнецом наручник, от него тянется гибкая змея цепи к толстому ржавому железному пруту. Десять человек, по пять с каждой стороны нанизаны последними звеньями наручной цепи на этот длинный металлический штырь как билетики у кассира, только здесь с одного конца замок, а с другого заглушка. Александр только тогда понял, почему в тюрьме и на этапе такой худосочный и малочисленный конвой, здесь все продумано, или почти все... Кое-что предусмотрительные, но ленивые конвоиры все же упустили! Так например второпях поленились обыскать, просто слегка похлопали по карманам, скорее надеясь, что вдруг да завалялся там толстый кошелек. Сашка сохранил как нож за голенищем сапога, теперь впрочем бесполезный, так и драгоценный кусочек стальной проволоки из которого знающему человеку нетрудно соорудить отмычку. Только бы оказаться рядом с замком, и тогда он бы показал этим клоунам в антикварных мундирах на что способен, надо же специально с собой не берут ключ, дескать вам до следующего острога не понадобится. С замками и прочими запорами наш герой был, что называется на ты. Нет, не ужасайтесь заранее читатель, криминал тут совершенно не причем, просто его отец был талантливым слесарем, что называется мастер-"золотые руки" и кое-что из полезных навыков передал потомку. Александру далеко до Гарри Гудини конечно, но он вполне себе подрабатывал в студенческие годы вскрывая захлопнувшиеся или случайно закрытые детьми двери квартир. Это занятие оказалось даже выгоднее, чем монтаж проводки кабельного ТВ или сети интернет - обычный в ту пору приработок студентов. Но облом, сегодня его место на пруте как раз с противоположного конца, возле заглушки. Остается только набраться терпения, ждать, еще раз ждать и надеяться, благо путь предстоит длинный.

  Когда они проведя ночь в остроге, шли утром через город местные жители задарили их всякими продуктами на дорогу. Хорошие все же у нас в России люди, ведь они явно не от большого богатства бедолаг рекрутов подкармливают, вот старушка боязливо оглядываясь на хмурых солдат конвоя пирожок сует, маленькая девочка яблоко кинула... На глазах у многих слезы, кричат и прощаются... И очень кстати оказались потом их подарки, так как в тюрьме их ничем не накормили, да и на этапе похоже не собирались, конвой отмахнулся от просьб, дескать получите ваши харчи вечером в следующем по пути остроге. Тогда в многоликой и пестрой толпе провожающих обывателей Александр мельком заметил лицо показавшееся знакомым, неужели Степаныч отправился в прошлое вслед за ним, может совесть замучила, или это все следствие претворения в жизнь некоего плана? Нет наверное, это просто местный абориген в очках, тут это оптический прибор редкость, вот и возникла сразу такая ассоциация. В любом случае надеяться на помощь извне теперь глупо, надо выбираться из беды самостоятельно.

  -Давайте сюда хабар, дайте нашу долю, богом велено делится! -как только они вышли из города этапные солдаты, точно волки на добычу, накинулись со всех сторон на рекрутов.

  -И не стыдно вам дяденька подаяние отбирать? -молодой парень, почти мальчишка обратился с такими словами к старому солдату отдавая свой калач.

  -Нам начальство на дорогу тож ничего не дало, сами мол кормитесь, хоть побирайтесь. А какой с вас убогих навар? Думаешь на три рубли жалованья в год легко прожить? Да с вами каторжными более сапогов износишь, а подметки - оне ныне дорогущи стали, не укупишь!

  Служивый, видно задетый за живое пустился в долгие пространные объяснения. Выходило, что невыгодны им этапы идущие на запад, рекрутам деньгами и вещами, как каторжникам и ссыльным люди в городах не подают. Следовательно почти ничего не перепадает охране с арестантов в качестве поборов. Вот бы на восток, да еще через Москву, да по самым богатым купеческим улицам... на жестком, дубовом лице солдата расплылось некое подобие улыбки. Да Урала только довести и почитай рублей тридцать в кармане, а то и больше, как повезет, с одной такой удачной партии ему на дом хватило...

  -Почто три рубля, ведь девять с полтиной должна казна жаловать? -опять встрял неугомонный парнишка.

  -Хе-хе девять будет тебе щегол, ежели доживешь конечно, -сказал, как отрезал охранник закусывая и торопливо давясь халявным калачом, -По мне лучше на три но живым-здоровым остатьси, чем сгинуть ни за что под палками и бонбами.

  Сашка помалкивал и прислушивался к разговорам конвоя и попутчиков, что ему еще оставалось делать? Так с временем он определился тогда правильно, на дворе стояла весна 1801 года. Совсем недавно от апоплексического удара табакеркой, нанесенного одним из заговорщиков, умер император Павел Первый и теперь на трон уселся Александр тоже Первый. В отличие от нового сашкиного знакомого ремесленника, солдаты на все лады ругали покойного императора, иногда оглядываясь правда на начальство в лице этапного унтера. Покойный оказывается лишил их верного и легкого привычного заработка. Самые старые с тоской вспоминали "золотые времена" - при матушке Екатерине, когда помещикам разрешили ссылать и отдавать на каторгу крестьян в зачет рекрутской квитанции, этапы в Сибирь тогда гнали по два в неделю, а этот сынок ейный, Пашка гад все порушил, теперь хорошо если раз в месяц бывает пожива. Но ничего новый царь говорят хороший, радетель о порядке и простом народе, значит скоро опять потянутся по дорогам гремя ржавым железом кандалов скорбные колонны. А то как же несчастным этапным солдатикам жить, дома семеро детей по лавкам сидят и старшим дочерям уже приданное надо справлять, заневестились... Тюремное начальство совсем заворовалось, нет бы немного поделились, куда там, капиталы все несметные копят, вон поручик ихний Агафьев хоромы какие себе отгрохал.

  -Водки хотите? -неожиданно огорошил Сашку и его сегодняшнего случайного напарника по пруту суровый и неприступный с виду страж, -Тока двугривенный вперед!