Каллик посмотрела на горизонт, щурясь от серого утреннего света. Восходящее солнце частично пряталось за тонкой вуалью тумана, лишь полосы золотого света выглядывали тусклыми отблесками воды. Над океаном низко повис туман, но Каллик брела по берегу, пока не нашла место, где льдом пахло сильнее. Отсюда до льда не может быть далеко. Только чуть-чуть проплыть… и лёд вновь будет у неё под лапами!

— Твоего восхищения этим уже чересчур! – хмыкнул Токло, взобравшись на берег рядом с ней, и бросил на песок огромную рыбу. – Мы не белые медведи, помни. Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, уводя нас отсюда, — он повернулся и издал нетерпеливое рычание, так как Уджурак и Луса медленно плелись за ним. Уджурак нёс двух маленьких рыбок. Луса трясла головой, так как её уши были полны воды, и сонно тёрла лапкой свою мордочку.

— Ну же, поторопись, улитколапая! – прорычал Токло Лусе. Он подтолкнул её носом. – Где твоя бодрость, в которой ты обычно утопаешь каждым ранним утром?

— Ну, если бы ты не разбудил меня, уронив рыбу на мою голову… — запротестовала Луса, зевая.

— Это же хорошая большая рыба! – гордо сказал Токло. Он ткнул свою добычу лапой. – Нам лучше поесть. Кто знает, когда мы сможем сделать это в следующий раз?

Каллик почувствовала, как поднимается шерсть на её плечах.

— На льду тоже есть дичь! – рявкнула она. – Действительно хорошая дичь! Только подождите, пока я поймаю вам тюленя!

— Конечно, — проворчал Токло, оторвав кусок от рыбы. – Я подожду.

— Нам там будет хорошо! – быстро вставила Луса. – Уджураку тоже интересно, как там – правда, Уджурак?

Маленький бурый медведь стоял передними лапами в воде, тихо глядя на горизонт.

— Это путь, которым нам придётся идти? – спросил он у Каллик.

Каллик сглотнула. Это был тип вопросов, которые Уджурак никогда ей не задавал. Но она рассчитывала вести их на лёд, и она не хотела, чтобы Токло и Луса беспокоились, что она не сможет сделать этого. Поэтому она старалась говорить как можно решительнее, когда отвечала:

— Да, лёд там. Я чую его, — она подняла свой нос, вдыхая прекрасный чистый запах. – Я уверена, мы сможем доплыть до него. Это не так далеко.

— Доплыть до него? – эхом повторила Луса, слизнув последние кусочки рыбы со своей шёрстки. Она подошла к Уджураку и опустила лапу в воду. – Бррр! Она очень холодная!

— Да, конечно, — сказала Каллик. – Но это же не лёд, всё-таки, не так ли?

— И у неё забавный вкус, — недоверчиво сказал Токло, опуская свою мордочку в воду. Он сплюнул и вскочил на лапы, сморщившись от отвращения. – Тьфу! Это ненормальная вода!

— Конечно, нет, она же солёная! – сказала Каллик, теряя терпение. – Её не пьют, в ней плавают. Посмотри, это все равно, что плавать в Большой Реке. Помнишь? Мы отлично с эти справимся, потому что это кратчайший путь.

Токло прищурился в тумане:

— Как ты можешь это утверждать?

— Я доверяю носу Каллик, — тихо сказал Уджурак, прежде чем Каллик потеряла терпение и столкнула Токло в океан. – Это наш путь.

Медведи съели крупную рыбу, не смотря на то, что Каллик с трудом могла есть; в её голове были тюлени, снег, хрустящий под лапами, и холодные пронизывающие ветра, поднимающие дыбом шерсть, волосок к волоску. Она надеялась, что Таккик тоже где-то нашёл лёд. Её хотелось думать, что он охотиться на тюленей и катается в снегу… так же, как скоро будет и она! Токло шумно водил языком по своей мордочке. Уджурак зубами вытаскивал рыбью чешую из-под когтей. Луса по-прежнему стояла, её голова склонилась, как будто она вновь провалилась в сон.

— Вы готовы? – спросила Калликк. Вот он – момент, для которого она так долго путешествовала. Ей казалось, что она так долго не была на твёрдом льду, что её сердце забыло, на что похоже это чувство. Ниса была жива, и они с Таккиком были беспомощными медвежатами, которым пришлось быть смелыми, когда они действительно не знали, как выжить…

— Мы идём или ждём, когда лёд сам придёт к нам? – огрызнулся Токло.

Каллик подскочила:

— Прости! Я просто… просто задумалась! Идём, нужно держаться вместе. Течения в этой воде сильнее, чем в реке или в озере. Не позволяйте воде сносить вас. Если чувствуете, что вас уносит, гребите против течения, и вернётесь на то место, откуда начали.

Луса побрела рядом с Каллик, когда они вошли в воду. Она удивлённо отпрыгнула, когда на неё накатилась волна, но Каллик подтолкнула её вперёд. Она видела, как дрожат лапы Лусы, но маленькая чёрная медведица не поворачивалась назад.

Холодный солёный запах океанского воздуха кольнул Каллик в нос:

— Оставайтесь рядом со мной, и я помогу вам, если это вам понадобиться, хорошо?

Луса кивнула, её глаза расширились.

— Тьфу! – жаловался Токло за ними. Каллик услышала, как он поднял громкий всплеск и зашмыгал носом. – Что, если мы проглотим эту дрянь? Она такая противная!

— Это просто вода, Токло! – крикнула она. – Шшш! – проворчала она, и Луса рядом с ней зафыркала.

— О, вау! – сказал Уджурак, наклонившись, чтобы понюхать волны, так как они плескались у его лап. – Я могу почувствовать так много животных там, в океане! Животные, и рыба, и животные, которые выглядят, как рыба, но ей не являются…

— Хорошо, но не изменяйся сейчас, — проворчал Токло. – Мы можем тебя больше никогда не найти.

Затем даже Токло замолчал, потому что они так далеко вошли в воду, что она плескалась вокруг их мордочек. Каллик оттолкнулась от щебнистого песчаного дна и начала плыть. Вода поднимала её и тянула за шерсть, она молотила лапами, выталкивая себя вперёд. Она почувствовала вспышку радости, так как море поднимало её настроение, а волны перекатывались под её телом. Так вода вновь приветствовала её в мире белых медведей – месте, где ей предназначено находиться. Тяжесть, которую она всегда чувствовала на суше, улетучилась, остались лишь лёгкость и чувство собственной силы. Реки были грязными, тянущими её вниз в их чёрную глубину, но эта пустая серая вода позволяла её точно скользить в нужном направлении, и даже волны не пытались отшвырнуть её к берегу.

Каллик зафиксировала взгляд на чёрной макушке головы Лусы всего на расстоянии нескольких лап от неё. Мордочка Лусы торчала в воздухе, и она пыхтела, пытаясь дышать, когда она гребла, но, если Каллик двигалась медленнее, она справлялась. Бурые медведи были к ним близко, энергично плывя. Токло закрывал глаза каждый раз, когда к нему подходила волна, и, когда она прокатывалась над его головой, он высовывал свою мордочку с другой стороны, шипя и фыркая.

Вскоре мускулы Каллик начали болеть – она не использовала их, плавая, какое-то время. Она знала, что если она устала, то Луса точно устала гораздо сильнее. Последнее время маленькая чёрная медведица казалась куда более тихой, и была бодрой, лишь когда они делали себе гнёздышки на ночь. Неужели долгое путешествие измотало Лусу? Каллик гадала, сколько ещё им придётся пройти. Даже Уджурак казался неубедительным. И лёд по-прежнему был на далёком расстоянии – сверкающий голубой шельф на краю неба высоко впереди.

— Луса! – позвала она. – Ты можешь дать своим лапам отдохнуть и всплыть на какое-то время, если хочешь. Смотри! – она прекратила грести и позволила своим лапам повиснуть. Солёная вода держала её на плаву, нужно было лишь слегка изогнуть лапы и держать свою голову над водой.

— Я попробую! – Луса фыркнула, так как вода попала ей в нос. Она кашляла и рычала, а затем тихо вытянула лапы над поверхностью воды, как это сделала Каллик. Её выражение удивления заставило Каллик почувствовать прилив тепла изнутри.

Она погребла в сторону Токло и Уджурака, чтобы дать им тот же совет, и какое-то время течение тихо несло четырёх медведей, позволяя им выровнять дыхание и отдохнуть их ноющим мускулам. Над водой Каллик чувствовала себя более оживлённой, чем когда-либо, даже не смотря на то, что она не двигалась. Она могла точно сказать, что течение, ерошащее их шерсть, несло их в том направлении, куда им и нужно было плыть, и она точно знала, где находятся её спутники, по крошечной ряби, которую они посылали по воде, двигая лапами, чтобы держаться на плаву. Это было все равно, что видеть, не поднимая головы над водой.