4 глава

— Ничто в твоей сексуальной жизни не вызвало подозрений в том, что он гей? — спросил Вон.

— Эм...

— Если, конечно, ты не возражаешь, что я спрашиваю.

— Ну, да. В смысле, нет, я не возражаю. Но да, недостаток близости должен был заставить меня задуматься. — О боже. Это действительно, действительно должно было заставить меня задуматься. Учитывая недотрах, меня великолепно нае*али. Мне вдруг стало ужасно стыдно. — До сих пор не могу поверить, что повелась на его дерьмовое притворство.

— Видимо, он был убедителен.

— Это уж точно.

— По крайней мере, ты не вышла за него.

Я громко выдохнула.

— Чертовски верно. Как только я увидела...

Он кивнул.

— Не уверена, что до конца осознала, что сегодня я не выхожу замуж. И не проведу остаток своей жизни строя свою семейную жизнь с ним.

— Это большие перемены.

— Да, — я зажала руки между коленей. — Я слишком увлеклась и доверилась ему. А в итоге всё пошло наперекосяк.

Он ничего не ответил. Хотя, что тут можно сказать.

— Доверие — та ещё сучка. Ну да хватит об этом, — я попыталась избавиться от негативных мыслей. В конце концов, пора двигаться дальше. Если я буду продолжать так думать, со временем всё в моей голове встанет на свои места. — Отвечая на твой вопрос, Вон. Честно говоря, не сказала бы, что у нас была насыщенная сексуальная жизнь.

— Что? — его локти находились на столе, и он наклонился ко мне. — Когда вы последний раз трахались?

Я моргнула. Не «занимались сексом», даже не «занимались любовью». Трахались. Хотя, можно подумать лексика имела значение, и всё же… может, я и ханжа. Никогда не считала себя таковой, но, как выяснилось в свете сегодняшнего дня, я ни черта не знала.

— Лидия?

— Извини. Просто устраиваю себе взбучку на подсознательном уровне.

— Прекрати. Это не поможет.

— Нет, не поможет. Но сложно не думать о произошедшем.

— М-м.

Татуировки покрывали его руки вплоть до запястий. В основном — черные и серые, с цветными пятнами то там, то здесь. Электрогитара с витиеватым черепом над ней. Пикирующая синяя птица, окружённая языками пламени. Произведения явно настоящего художника.

Сидя напротив меня, он убрал назад бледно-рыжие волосы, ожидая ответа на свой вопрос.

— Ну, мы решили повременить с этим до свадьбы. Его семья очень религиозна, — я сцепила пальцы и сунула руки между коленей. — Они умеют создать видимость. Да уж...

Небольшие морщинки появились у него между бровями.

— Но он постоянно говорил, что любит меня. И звонил по несколько раз в день, чтобы удостовериться, что я в порядке и узнать, не нужно ли мне что-нибудь, — сказала я с ноткой отчаяния в голосе. — Он уважал меня. Без сомнения, он самый зрелый и уравновешенный из всех, с кем я когда-либо встречалась. Мы хотели одного и того же: финансовую стабильность и семью, двух детей. Мы оба были готовы остепениться. Выйти за него тогда казалось отличным решением.

— Звучит отлично, — сказал он невозмутимо.

— Думала, так и было.

Вон ещё больше наклонился вперёд, локти всё так же лежали на столе.

— Давай-ка проверим, правильно ли я всё понял. Вы несколько месяцев готовились к свадьбе.

— Да.

— И абсолютно ничего не происходило в постели?

Я сжала губы и поправила полотенце на голове. Тянула время. Лучше бы я не открывала рот и позволила ему и дальше пялиться на мою грудь. Всяко лучше, чем этот унизительный разговор, ещё и с ним. Парень явно был нереально крутым секс-богом из Айдахо. Да кто вообще знал, что такие существуют?

— Лидия?

Я издала что-то среднее между рычанием и стоном. Это определённо было либо то, либо другое, вот только не уверена, что именно. Во мне сейчас кипела целая буря эмоций.

— Ну, мы развлекались немного на диване, но не заходили так далеко. Ну, может и зашли.

Его брови взлетели вверх.

— Может?

— Да.

— Детка, если ты не уверена, было ли то, что вы с этим придурком делали, сексом или нет, значит, нет. Давай проясним это прямо сейчас.

Мне удалось выдавить усмешку.

— Точно.

— Парень встречался с тобой и не хотел ничего такого?

— Мм-хм-м-м.

— У него есть член?

— Да, Вон, у него есть член.

— Уверена?

Я подняла взгляд к небесам. Помощи не предвиделось.

— Мило с твоей стороны так думать.

Он засмеялся и взгляд опустился на мою грудь, буквально на миллисекунду.

— Просто пытаюсь быть рассудительным.

— Некоторые люди верят в целибат (прим.: сексуальное воздержание) до свадьбы.

— Но не ты.

Он был прав. Однако я не собиралась в этом признаваться.

— Ведь так? — он настаивал.

— Я верила в него, — моя гордость превратилась в маленькую никчемную вещицу, я прямо чувствовала, как она сползает на пол, притворяясь мёртвой. — Знаешь, я думала, если выскажусь, мне станет легче, но это не так. Мы можем перестать говорить об этом?

— Нет. Я хочу понять.

— Боже, встань в очередь, — на этот раз, это определённо был стон отчаяния. Как жалко. — Я даже понятия не имею, как это объяснить. И ты не хочешь понять, ты хочешь высмеять.

— Не правда. Давай, я же стараюсь.

Приподняв брови, я сомнительно на него взглянула.

— Правда. Но ты ведь должна была хоть что-то заподозрить.

— Может, он просто был чертовски хорошим актером, а я одной из тех одиноких отчаявшихся женщин, которая попалась на обман, — омерзительная правда. Живот скрутило и к горлу подступила тошнота.

— Но...

— Прекрати. Пожалуйста, — Боже, помоги. Я больше не выдержу. Я уронила голову на стол. — Давай, я уговорю тебя выдвинуть против меня обвинения? Думаю, может мне всё-таки стоит отправиться в тюрьму. Возможно, тихая тюремная камера как раз то, что мне сейчас нужно.

— Ты не отправишься в чёртову тюрьму.

По крайней мере, я попыталась.

— Слушай, мне жаль, что тебя так поимели, но всё придёт в норму.

Я почувствовала, как что-то на моей голове зашевелилось и потом полотенце исчезло. На лицо упали влажные спутанные светлые пряди. Я села прямо и откинула их назад.

— Извини, — сказал он, кинув полотенце в направлении кухонной стойки. — Просто пытался утешительно погладить тебя по голове.

— Спасибо.

Пауза.

— Ни один натурал не смог бы устоять перед такими буферами, — тихо сказал он. — Просто сказал.

— Не все тащатся от сисек.

— Ну, а следовало бы, — он усмехнулся. — Грудь — это здорово.

Фыркнув, я тихонько засмеялась, несмотря на своё подавленное состояние. В комнате вновь повисла тишина и на мгновение мы оба потерялись в собственных мыслях.

— Я на твоей стороне, Лидия.

— Спасибо, — ответила я. — И я знаю, что такое секс, Вон. Ясно? Мы ласкали друг друга, но в итоге никто не испытал оргазм. Нам помешали. Он помешал, ему надо было ответить на важный деловой звонок. Поэтому и был «как бы секс».

Мертвая тишина.

— Что?

Он поднял указательный палец.

— Я все ещё не насмехаюсь над тобой.

— Ладно.

— Но любой, кто перестаёт ласкать женскую грудь или трахать её пальцами из-за чертового звонка — придурок, перед которым не стоит раздвигать ноги.

— Теперь я это понимаю.

— Я серьёзно, Лидия.

Я изучала поверхность стола, собираясь с мыслями.

— Как давно мы знакомы? Полчаса, час?

— Э, — он повернулся, чтобы взглянуть на часы из дерева, на стене в кухне. — Да, около того.

— Ты в курсе, что большинство людей ждут немного дольше, прежде чем начинают обсуждать правила этикета при доставлении оргазма пальцами? Перед кем им следует и не следует раздвигать ноги? И всё в этом роде.

— Неужели?

— Ага.

— Что ж, чёрт, — он откинулся на спинку стула, ухмыляясь, и это было обворожительно. Удивительно, но факт. То, как его губы растянулись над белоснежными зубами, как загорелись его глаза. Он постукивал большим пальцем по столу, из-за чего сухожилия под кожей перекатывались и на коже смещались чернила.

Не могла не думать, в чём же заключалась его собственная драма.

— Большинство людей не оказываются в моей ванной в свадебном платье. Но, детка, скажи мне, во что это в итоге вылилось? Это твоё следование правилам, вежливость и подчинение требованиям? То, что делает большинство людей?

— Моё имя не «детка».

Огонёк покинул его глаза, осталась лишь терпеливая улыбка.

— Чем это в итоге закончилось, Лидия?

— Разве не очевидно?

— Почему тебе не к кому было сбежать сегодня? Почему никто тебя не прикрыл?

— У родителей в последний момент возникли срочные дела по работе. Они очень сожалели, но подобное ведь случается... верно? Ничего личного, просто они относятся к тому типу людей, которые живут ради работы. Такова их жизнь. Я, наверное, могу пересчитать на пальцах одной руки все Дни Рождения, Дни Благодарения и Рождество, которые мы справляли по календарю, — я начала усердно расчесывать волосы пальцами. Это помогало держать беспокойство под контролем. — Точно так же им не удалось приехать на свадьбу.

Он ничего не ответил. Кажется, его глаза наполнились грустью, пониманием. У Криса были голубые глаза, но не такие, как у Вона. Темнее. Их глубина была мутной из-за ореховых крапинок. Глаза Криса никогда не казались мне особо выразительными. В отличие от глаз Вона. Думаю, причина тому — огромное количество секретов, что он хранил, лжи. Глаза — либо зеркало души, либо нет. Ты не сможешь понять человека, если он тебе не позволяет.

— Честно? Тот образ жизни, который я вела, вылился в полное дерьмо, Вон.

Он молча пялился на меня.

— Помимо того, что Крис выставил меня полной идиоткой, я ещё и работала со своим женихом. Так что, полагаю, теперь я ещё и без работы. Я продала квартиру, чтобы переехать в его дом, так что мне даже спать негде, — я скрестила руки на груди, прикрывая как можно больше тела. Представлять всю себя на обозрение было не очень-то приятно. Хотя, наверное, так и должно быть. Особенно перед совершенно незнакомым человеком.

Да какая уже разница. Сложившуюся ситуацию уже не исправишь и сколько бы гнева по отношению к Крису у меня не накопилось, частично я и сама виновата в том, что оказалась здесь. Я приняла неверные решения. Нет смысла отрицать это.