Глава 16

Осень уже вступала в свои права. Она золотила листья деревьев, наряжаясь в нарядные одежды. Утренняя роса серебряной оправой замерзала на ярких опавших листьях. Словно сама природа наряжала окружающий мир к значительному для т’эйхе событию – прибытию их правителей.

Еще пригревало солнце, даря последнее тепло лета. Парк около дворца казался сказочным, пронзенный тысячами золотых лучей. Рубинами горели ягоды и листья рябины. Медленно опускались на землю желтые листья. Я прогуливалась между деревьев по застеленным золотым ковром дорожкам, наслаждаясь волшебством осени.

Мелодия, сотканная из тишины и шуршания листьев, казалась мне печальной. Осень погружала природу в долгий зимний сон, отбирая у нее беззаботное щебетание птиц и легкое порхание бабочек, нежный аромат цветов и сочную зелень. Но у природы оставалась надежда, что после снежных туч и морозов зимы снова выглянет солнце, прогревающее землю, возвращающее озорных птах и насыщенные летние краски. А у меня этой надежды не было. Даже тогда, когда я выполню свою миссию, я не стану прежней. Я изменилась навсегда, и изменюсь еще раз, став убийцей королей, недостойной прощения. И что тогда ждет меня? Даже думать страшно.

По засыпанной листьями дорожке я вышла к небольшому лесному озеру. Поверхность воды отражала голубое небо. К берегам прибивались желтые опавшие листья, в мелких волнах играли озорные лучи. Здесь было тихо и спокойно. Где-то далеко остались дворец и царящая в нем и вокруг него суета.

Я села на нагретый солнцем камень возле воды. Чувство одиночества сковало мое сердце. Я все время была окружена т’эйхе, готовыми помочь мне с чем угодно и когда угодно. Заслуги прежних Тантеров заставляли т’эйхе если не любить меня, то относиться дружелюбно. Я обзавелась несколькими друзьями, у меня был Аарон, но доверять и ждать понимания я не могла ни от кого. И даже мой неусыпный страж – холодное и расчетливое второе Я, не подавало признаков жизни. Я несколько раз обращалась к нему, но ответа не получала. Оно лишь по-прежнему дозировало из памяти необходимую информацию о новом для меня мире и кололо холодом в присутствии Аарона или тех, кого я хотела считать друзьями.

На глаза навернулись слезы, размывая краски окружающего меня мира. Я не позволяла себе слез. Но наедине с собой все же не смогла не поддаться эмоциям. Все те, кто был близок и дорог мне раньше, остались там, за магической границей. И если они все еще ждут меня, то мое сердце более не рвется к ним, лишенное чувства привязанности и любви к моему прошлому. Здесь большинство т’эйхе меня ценили лишь за то, что я Тантер и, возможно, смогу стать причиной возрождения клана. Редкие скромные попытки изменить чужие заклятия лишь напоминали об этом, не принося особой пользы. Но мне все больше не хватало того, с кем можно было бы поговорить о моих истинных целях и чувствах. Я вытащила Кейл из ножен и положила на колени. Наверное, только он один готов выслушать и принять правду как есть. Если он, как и все т’эйхе не обернется против меня в моей цели убить королей.

В гладком лезвии отразилось солнце, переливаясь в гранях гравировки. «Не беспокойся, – будто говорил он. – Я поддержу и не предам тебя. Я буду твоим верным другом, даже если весь мир повернется против тебя».

«Но ведь я не т’эйхе, – мысленно отвечала ему я. – Разве можем мы быть одним целым, как это было с Тантерами?»

«Конечно, – говорил Кейл. – Мне все равно кто ты. В тебе есть магия Тантеров, для которой я предназначен, а цели благородны. И я вижу, как тебе тяжело осознавать, что придется кого-то убить».

«Это точно», – вздохнула я. Это чувство пряталось где-то далеко, в глубине души, готовое обернуться в любой момент в муки совести.

«Я знаю, что миссия твоя не была выбрана добровольно, что у тебя не было выбора».

«Так же, как не было выбора у тебя, когда я нашла тебя».

«Выбор есть всегда. И нашим выбором будет – идти к цели вместе. Я помогу тебе, насколько смогу. У меня нет оснований желать долгой жизни королю. Он убил мою подругу, Мирабиль и весь род моих создателей…»

«Твоей прежней обладательницей была Мирабиль?»

«Да. Я попал в ее руки неожиданно для нее самой. Прежний старейшина ушел в мир призраков. И король в очередной раз безуспешно пытался покорить меня себе. Ха-ха, глупец! И тогда я позвал ее. Я видел ее прежде несколько раз и понял, что однажды она может стать мудрой правительницей. И она пришла, подняв меня с пола, куда король бросил меня от осознания своего бессилия, – он снова хихикнул. – А потом она несколько дней скрывала меня. Потому что не считала себя достойной места в Совете.

Когда меня привезли сюда, я почувствовал ее присутствие. Ее и моих предыдущих обладателей. Если честно, я даже растерялся сначала. Но все равно позвал тебя. А когда ты вытащила меня из того ящика, я понял, что ты та, что мне нужна. А то, что я принял за присутствие Тантеров – это всего лишь часть твоей души. А еще ты мне напомнила саму Мирабиль, – он вдруг будто грустно вздохнул. – А ведь я любил ее. Больше, чем других своих обладателей. Не так, как ты любишь того Кайгара. Но что-то близкое.

Ну да ладно. Не будем о грустном. Когда ты планируешь покушение на короля?»

«Я не знаю. Я хотела узнать что-нибудь о них для начала. Может, ты сможешь мне что-то подсказать?»

«Хм. А что ты узнала от Мирабиль?»

«Только то, что они уничтожили Элдерейт и клан Тантеров и могут сделать это с нашим миром. Она сказала, что я потом все узнаю и пойму».

«Увы, и я большего сказать не смогу. Меня всегда мало интересовала политика вне клана. Да и вообще меня куда больше эксперименты Тантеров. Хотя… Нет, раз Мирабиль больше ничего не сказала, так будет лучше. Когда придет время, я дополню то, что узнаешь ты».

Я хотела настоять на ответе, но ощущение связи угасало и через несколько мгновений исчезло. Холодный стальной клинок недвижимо лежал на моих коленях и не подавал никаких признаков жизни. Наверное, я сошла с ума, раз говорю сама с собой, подумалось мне.

«Конечно, сошла с ума», – хихикнул в голове голос второго «Я», а на поверхности клинка отразилось солнце, будто подмигивая мне.

«Разговариваешь с железякой?»

«Как было хорошо, когда ты молчал», – я тяжело вздохнула, хоть и обрадовалась старому «другу»

«Могу тебя порадовать. Я – твое наваждение. Кейл – и вправду живой».

«Значит можно спать спокойно – воображаемый друг у меня только один».

«Можешь придумать еще парочку…», - голос второго «я» зазвучал тише.

«Не уходи, - окликнула его я. – Мне нужна твоя помощь».

«Я слабею, теряю разум. Призраки не могут жить долго в мире живых».

«Что будет, когда ты исчезнешь?»

«Ничего. Ты уже неплохо управляешься с данными тебе знаниями».

«Ты еще вернешься?»

«Не знаю…», голос второго «я» был уже едва слышен. Но я все-таки попросила:

«Отключи «напоминалку», я справлюсь».

Но голос исчез. Я подождала еще немного. Он больше не появился.

После разговора с собственным оружием стало как-то легче. Теперь у меня был друг, от которого я могла не скрывать своих замыслов и который не был моим собственным отражением, пусть это и не живое существо. По крайней мере, посоветоваться в чем-то и поплакаться на нелегкую судьбу другу… хм, в ножны?.. я могла.

- Спасибо, – прошептала я и поцеловала меч. В нем снова блеснул луч солнца. Я улыбнулась, убрала Кейл в ножны и встала, чтобы вернуться в поселение.

Теперь рейды к границе круга стали регулярными. Раз в два-три дня мы с Томом отправлялись туда на половину смены. Мне нравилось ходить к стене. Чаще всего мне выделяли небольшой участок, граничащий с городом. Лишь пару раз случалось дежурить в более спокойных загородных зонах. Я наблюдала сквозь затемненное «стекло» за моим старым миром, хотя так и не нашла в себе каких-либо чувств к нему.

Каждый раз нас четко инструктировали на случай, если люди вновь захотят пообщаться. По словам Аарона, попытки наладить контакт предпринимались не единожды. Но либо рядом не было наблюдателя, либо их попросту не замечали.

Не было смысла задаваться вопросом, почему мне, неопытной, почти лишенной магии т’эйхе из мирного клана поручался один из самых сложных участков – здесь почти постоянно бывал Аарон. Он часто появлялся на вверенных мне участках, отпуская Тома или отправляя его с какими-нибудь поручениями. И мы проводили «рабочее» время вместе. Нельзя сказать, что мне было это неприятно – напротив, я ждала этих встреч. Но одновременно мне было тяжело видеть его рядом, говорить с ним. Разговор со вторым «я» ни к чему не привел – ледяная «напоминалка» так и висела между нами. И я подмечала малейшие детали в поведении границы и людей, чтобы говорить с ним лишь о деле, а не о нас. Я задавала вопросы, в ответах на которые не нуждалась, лишь бы он не говорил о том, что слышать я не хотела.