Лишнее подтверждение последнему — описанный выше случай с Броуди.

Закон 1976 года, по всей видимости, столь мало стеснял работодателей, что КРР подготовила и опубликовала в дополнение к нему специальное руководство, предназначенное для тех же работодателей, а также для профсоюзов и агентств по найму. Ни один кандидат либо работающий человек не может быть подвергнут менее благоприятному обращению либо поставлен в невыгодное положение по расовым мотивам, гласил этот документ КРР. В нем также указывалось, что недопустимо в объявлениях о вакантных местах указывать на предпочтительность кандидата, являющегося представителем той или иной расы. Работодатели не должны требовать знаний английского языка и профессиональных навыков сверх того, что необходимо для выполнения данной работы.

Говорилось в документе и о том, что следует проявлять заботу о возможности отправления людьми религиозных обрядов, об их культурных запросах. В случае если то или другое входит в противоречие с установленными порядками, работодатели должны в разумных пределах изменять эти порядки. Особая ответственность за обеспечение равных возможностей возлагалась на профсоюзы. Подчеркивалось, что через посредство своих членов им следует предотвращать проявление противозаконной дискриминации³⁹.

Комментируя этот кодекс, председатель КРР Д. Лейн отметил, что, несмотря на сдвиги, происшедшие в последнее десятилетие, дискриминация в трудовой сфере все еще широко распространена. И пустого славословия в адрес идеала равных возможностей вовсе не достаточно⁴⁰.

Действительно, ни параграфы закона, ни положения рекомендации КРР не стали непреодолимым барьером для тех, кто, исходя из своекорыстных целей либо же будучи в плену закоснелых расистских воззрений, продолжал делить людей на граждан «первого и второго сорта». Это, к примеру, ощутили на себе шесть рабочих сталелитейного завода в Сканторпе, принадлежащего компании «Бритиш стил». После отпуска, который они провели в Бангладеш, выходцами откуда они были, их по возвращении заставили пройти тест на знание английского языка. И опытные рабочие с многолетним стажем по результатам проверки оказались «непригодны» для дальнейшей работы. Лишь одному из шестерых «повезло» — ему предложили должность уборщика, разумеется, с понижением зарплаты. Индустриальный трибунал, куда они обратились, поддержал довод их защитника, что глубокое знание английского языка не является необходимым по роду их работы. Тесты, отметил в своем решении трибунал, незаконны, и дискриминация имела место. Однако дискриминация эта «косвенная», говорилось в нем далее, вследствие чего пострадавшие не могут требовать от компании компенсации и восстановления на работе⁴¹. «Выигрыш» дела «цветными» не изменил к лучшему их плачевного положения.

Иногда предприниматели не прибегают к подобным уловкам, а излагают свое кредо откровенно. Свидетельницей этого стала К. Лавленд, сотрудница общественной организации «Проджект фуллэмплой» в столичном районе Лэмбет, взявшейся помогать иммигрантам в устройстве их на «беловоротничковую» работу— клерками, работниками офисов. В интервью с корреспондентом газеты «Обсервер» она рассказала, что в надежде устроить на практику группу «цветных» молодых людей она обратилась к «изготовителю одного всем известного изделия, имеющегося в каждом доме, увенчанного неоднократно королевской наградой за достижения в деле экспорта». Для беседы ее принял начальник отдела кадров фирмы. «Между вами и мной и четырьмя этими стенами скажу: мы производим белый продукт. Мы не против, если они занимаются погрузкой товара на фабричном дворе. Но… в офисах покупатели предпочитают видеть белых»⁴².

Множество фактов приводит к убеждению: различные «законы» и «рекомендации», якобы направленные на искоренение расовой дискриминации, преследуют в первую очередь политическую цель. Они являются главным образом ширмой, за которой скрывается фасад «демократического общества» в стране, откуда то и дело раздаются призывы «оберегать права человека», которые вроде бы нарушаются в других государствах. В любом случае кардинального действия в плане облегчения участи «цветных» декреты эти не оказывают. Равно как вряд ли можно достичь этого с помощью иных полумер, примером которых можно считать предложение лейбориста из Ковентри К. Шармы. Он полагает, что решить проблемы сможет министр по делам меньшинств — такой новый пост ему видится в случае прихода к власти лейбористов⁴³.

Но можно ли думать, что один новый пост в кабинете способен устранить острейшую проблему? (Шарма выражает надежду, что с помощью нового министра она будет снята с повестки дня к концу века.) Ведь зерна расизма, уже пустившие корни и еще бросаемые в британскую почву, дают особенно пышные всходы в периоды спадов и кризисов экономики.

«Одной самоотверженностью не проживешь, — напоминает плакат в руках демонстрантки. — Работодатели должны повысить оплату труда»

Хорошо известно, к чему привела монетаристская политика кабинета тори. Брошенные на одну чашу весов интересы большого бизнеса значительно перевесили покоящиеся на другой чаще интересы простых англичан. Многомиллионная безработица — конкретное проявление антигуманной политики консерваторов. Именно под углом зрения этой почти катастрофической ситуации и следует рассматривать проблемы, с которыми сталкиваются иммигранты на рынке труда. Даже в официальных документах признается: темнокожие рабочие в период высокой безработицы теряют работу в первую очередь⁴⁴. В то время как за два года безработица среди белых молодых жителей Брикстона увеличилась на 33 процента (тоже, заметим, немало), среди «цветной» молодежи она подскочила на 152 процента, говорилось в документе, подготовленном советом по расовым отношениям столичного района Лэмбет⁴⁵. Ту же тенденцию подтверждает доклад, подготовленный независимой организацией «институт политических исследований». В сопоставимых цифрах коэффициент увольнений в целом по стране составляет: среди выходцев из Вест-Индии—31, из азиатских стран—29, среди белых—19 ⁴⁶.

Рост классового сознания «цветных» трудящихся, подкрепленный их социальной активностью, солидарность с ними их белых братьев по классу, осознание общности их врага — эксплуататоров — только на этих путях может лежать решение острейшей проблемы. Примеры таких совместных действий уже не единичны. Так, владельцы расположенной в Западном Лондоне фабрики пищевых продуктов, видимо, не без умысла так расставили представителей различных этнических групп, так организовали оплату их труда, что на предприятии постоянно поддерживалась Напряженность между белыми, вест-индцами и выходцами из Азии. Однако, когда назрел конфликт с администрацией, этнические барьеры рухнули, и рабочие, отстаивая свои права, выступили единым фронтом⁴⁷.

Очень важно, подчеркивает член Исполкома Компартии Великобритании Дэвид Кук, чтобы «рабочее движение и его организации повсюду в стране, органы управления внутригородских районов детально разработали свой курс в области местных проблем, увязав его с общенациональной левой альтернативной политикой; это основной вопрос…»⁴⁸.