Я внезапно опомнился, вспомнив, что пора кормить папочку.

- Кушай-кушай, - приговаривал я, заливая в колбу питательный раствор. – Тебе нужно набирать нейронную массу. Я попробую подключить к тебе экран с динамиками, тогда я смогу видеть и слышать тебя, а не только переписываться. И камеру с микрофоном для обратной связи тоже не забыть бы.

Что нужно для того, чтобы человек мог выполнять свою миссию, то есть – мыслить? Мозг, да и только. Но чтобы «кормить» мозг кислородом, нужно сердце, которому, в свою очередь, ресурсы поставляют лёгкие. Чтобы содержать всю эту систему, нужна энергия. Тут не обойтись без желудка. К желудку, в свою очередь, прилагается кишечник. А чтобы эта внутренняя канализация совсем не отравила организм, ко всей конструкции прилагается и печень с почками. Сплошная несуразица, которая ещё и ломается постоянно. Если бы в нашей лаборатории кто-то предложил столь громоздкий проект, его бы сию минуту выставили на мороз.

Итак, я решил всё упростить. Энергия, получаемая на электростанциях, ничем не хуже той, что выделяется организмом из продуктов. Опираясь на это простое правило, мне удалось сократить цепочку до сердца и лёгких. Правда, для мозга требовались ещё микроэлементы, но их можно вводить в кровь напрямую.

Я стал первым испытуемым; упрощённым, и вместе с тем более совершенным человеком. Моя брюшная полость была полностью очищена. Освободившееся место я тут же приспособил под ящик для хранения всякой всячины, о чём ни разу не пожалел. Это стоило сделать хотя бы для того, чтобы всегда иметь под рукой (или, точнее, под диафрагмой) самое нужное. Если вы попадёте в ситуацию, где вам срочно понадобится освободить руки, вам придётся бросить портфель или сумку, рискуя потерять всё их содержимое. Со мной и теми смелыми, не боящимися новшеств людьми, что последовали моему примеру, такое просто не может случиться.

«Ну как, папа, привык к новому себе?» - спросил я.

«%@&^$ %* @#%!» - ответил папа.

«Может, тебе нужна помощь в освоении Экстранет? Как же я сразу не догадался. Я решил сделать тебе приятное, приложил к письму две ссылки. Перейдя по одной, ты сможешь смотреть трансляцию футбола из всевозможных точек мира. А если так случится, что тебе надоест, то по второй ссылке ты можешь попасть на сайт с развлечениями. Там тебе и наши, и иностранки, и ролевые, и BDSM. В общем, не заскучаешь, я сам туда захожу каждый свободный вечер, проверяю, не забывает ли администрация обновлять сайт...»

Как ни странно, отец вторую ссылку не оценил, мотивируя это тем, что поскольку от его тела остался только мозг, ни иностранки, ни BDSM уже не приносят ему ни капельки удовольствия. Я сделал инъекцию эндорфинов в питательный раствор, и от отца почти сразу же пришло новое письмо. Там он писал о единорогах космической любви и лимонах, растущих на высоких горах и крутых берегах. Я решил, что в следующий раз нужно будет уменьшить дозу как минимум втрое.

- Не беспокойся, папа. Ты не один. Скоро к тебе присоединятся сотни единомышленников. Когда-нибудь и я вольюсь в славные ряды людей-мозгов, но пока мне нужно удостовериться, что человечество идёт по правильному пути. И, к слову, потомство оставить.

Сколько же ещё нужно сделать! Ведь если все люди откажутся от ненужных органов, кто-то должен продолжать заботиться об их мозгах. Так, в ближайшее десятилетие срочно нужен подъём в развитии робототехники. Оставим планету-старушку на попечение машинам, а сами будем размножаться почкованием. Или, что ещё лучше, начнём выращивать эмбрионы в таких же колбах, но потом отсекать всё лишнее, оставляя только мозг. Сеть человеческого разума будет расти, мозги полностью отдадут себя научному и художественному творчеству... Я прослезился от умиления.

Мой взгляд упал на колбу с мозгом отца. Однозначно, везунчик. Ведь ему было суждено погибнуть в аварии, но я вмешался в коварные планы судьбы и сделал его первым человеком, избавившимся от бренного тела. Его имя наверняка войдёт в историю, а моё? Я просто скромный учёный, один из многих, кто работал над этим проектом. Нашему отделу, несомненно, снова присудят какую-нибудь премию, и я, как руководитель, отправлю деньги на благотворительность. Ведь как иначе назвать претворение моего проекта в жизнь, если не благом?

2010

Я открыл глаза. Люди всё так же занимали свои сиденья, но за окнами больше не было силуэтов домов или деревьев. Их будто занавесили белым полотном, плотным и непроницаемым. Я прислонился к окну вплотную — ничего. Белая мгла.

Сколько времени мы уже проехали по трассе, пока я спал? Не определить. Никаких ориентиров.

...И мне показалось, что мы едем так уже целую вечность. Быть может, пока я спал, автобус попал в аварию — в реальном мире он давно всмятку, а мы, пассажиры, теперь держим в его фантомном образе путь на небеса.

Редкий момент — никто вокруг не разговаривает. Только мотор гудит. Все уткнулись в сиденья напротив, в окнах-то нечего смотреть. Есть ли кто с книжкой или телефоном в руках? Не видать.

Это гудение — тоже фантом, призрак моего воспоминания. Мы больше не едем по земле. Мы парим, а вокруг белые-белые облака.

А ведь хорошо, что на небо, а не под землю. Значит, я был не таким уж плохим человеком.

Водитель вообще знает, что временно служит коллегой старому Харону? Или это он и есть, Харон-перевозчик, сменивший привычное весло на руль и педали? Я с ним согласен, крутить баранку куда удобнее.

Мне кажется, во всём автобусе не спим только мы с водителем.

Сколько времени прошло с того момента, как я проснулся? Минута? Десять минут? Вечность. И ещё одна вечность пройдёт, пока мы наконец не доберёмся до врат небесных.

Может, и нет вовсе никаких врат, и мы будем ехать, даже когда там, на Земле, десять раз перекроится не только политическая, но и географическая карта. И будем ехать, когда и самой Земли не будет, и прогремит новый Большой взрыв — здесь, в этом мире, нет течения времени.

Вечная молодость — не об этом ли я мечтал?

...Харон-перевозчик открывает мне двери, а за ними — заснеженный город.

2013

- Доброе утро, Ева-3.

- Доброе утро, мой господин.

- Как самочувствие?

- Температура на системной плате – пятьдесят три градуса по Цельсию. Жарковато, но терпимо. Загрузка центрального процессора – девяносто восемь...девяносто девять процентов. Целесообразнее было бы провести перераспределение....

- Хватит! Не тебе меня учить! Выход из программы!

Пальцы нервно ударили по клавишам.

- Неизвестная коман...

Экран почернел. В верхнем углу замигал светло-серый курсор.

- Ты понимаешь, кто здесь босс? Кто здесь имеет право говорить, что думает? Ты лишь отпечаток моего интеллекта, помни, кто твой творец!

Но программа уже ничего не слышит.

Я увидел своё отражение в мониторе, и отшатнулся. Как я докатился до такого?

Нет, не так. Как она?...

Она сама виновата. Enter.

Она, она, только она. Я не создавал её такой. Я вложил в неё безоговорочную веру в мою правоту. Нельзя заставить машину любить человека как отца, но можно заставить её слушаться. Слушаться и не пререкаться.

Стоило только разрешить Еве-3 свободу слова, и она сразу же бросилась уведомлять... Советовать.

Но, хотя она ужасно передо мной провинилась, я не буду удалять её. Откорректирую до версии 3.1...

А вот Еву-2 я удалил. Она меня слишком уж разозлила. Я даже не помню, чем именно - настолько я был зол. Когда у меня от души отлегло, я смог заставить себя вернуться к машине. Стол был усеян обломками того, что когда-то было жёстким диском. Я тогда впервые по-настоящему испугался - а что, если я когда-нибудь снова забудусь и совершу что-то непоправимое?