- Мы позаботимся о том, чтобы Маргат получил деньги и оружие в самом скором времени. Вы спасли жизнь нашего предводителя, а христианские воины такого не забывают.

  Ответом ему было гробовое молчание; ни одна рука не поднялась в благословляющем жесте, ни на одном лице не отразилось и тени доброжелательности.

  Анри надменно оглянулся, едва очутившись за воротами.

  - Жалкое отребье. - Его тонкие губы презрительно изогнулись. - Вот уж не думал, что мы не получим от них даже благословения. Мы божьи люди, и всякий, кто не окажет нам должного уважения, достоин смерти. Надо было спалить это осиное гнездо, а, Сен-Поль?

  Граф де Сен-Поль не откликнулся. Мрачно нахмурив брови, он ехал позади, и рука его в стальной перчатке покоилась на рукояти меча.

  - Бодуэн! - окликнул Анри.

  Его брат возглавлял отряд. Бледное отрешенное лицо графа Фландрского, словно высеченное из мрамора, было лишено всякого выражения и казалось жуткой маской погребального саркофага. Прямой и неподвижный, он безмолвно сидел в седле, стиснув в руке поводья, как призрак из старых легенд.

  - Да что с тобой такое, брат? - Анри нагнал его и потряс за плечо.

  Темно-синие потухшие глаза обратились на него, и взгляд их был страшен - это был взгляд мертвеца. Анри невольно отшатнулся, но через миг вновь овладел собой.

  - Вижу, тебя взволновала гибель этого мальчугана. Полно, взгляни на это с другой стороны. Он всего лишь монах, и его жизнь должна была пройти в крепости в усмирении плоти и молитвах, а это разве жизнь? Что тебе до него? Верно, он выхаживал тебя, как нянька. Что говорить, мальчонку жаль, но...

  - Он не умер, - проговорил Бодуэн так тихо, что Анри почти не услышал, и его рука, держащая поводья, сжалась в кулак с такой силой, что кожные ремни заскрипели.

  - Ну, конечно, он был еще жив, когда мы уезжали, но уж поверь мне, с такой раной выжить невозможно. Впрочем, если бы я был убийцей, я стрелял бы точнее, прямо в сердце... Хорошо еще, что мальчик почти тотчас потерял сознание, едва только из него выдернули проклятую стрелу.

  Анри ехал плечом к плечу с братом, рассуждая больше сам с собой, чем с ним, и, когда рука Бодуэна стальной хваткой вцепилась в воротник его рубашки, от неожиданности чуть не слетел с седла.

  - Проклятье! Да что с тобой?!

  - Ты убил его! - прошипел Бодуэн, глядя в его лицо невидящими глазами. - Чертов убийца, долго ли еще ты будешь устилать мой путь трупами невинных?

  Анри дернулся, сдерживая забеспокоившегося коня, и попытался оттолкнуть брата.

  - Да ты совсем спятил, я вижу. Отпусти меня! - Бодуэн разжал пальцы, и Анри поспешно подался в сторону. - На кой мне сдался этот парнишка? Не скрою, его наглость меня бесила, но он не сделал ничего такого, чтобы убивать его выстрелом в спину. Он не предавал, не крал, не наушничал... - Он задумался, потом продолжал. - На твоем месте я искал бы человека, которому была выгодна смерть этого мальчика. Может быть, паренек знал что-то такое, чего ему не следовало знать? Или мог случайно проговориться о чем-то лишнем на исповеди? У кого был повод мстить ему или заткнуть ему рот, чтобы он не проболтался?

  Бодуэн замер, нахмурив брови, потом оглянулся и прошептал:

  - Ренье.

  - Что? - переспросил Анри, не расслышав.

  - Найди немедленно Ренье де Карэ, - бледнея от ярости, сказал Бодуэн. - Если он откажется явиться ко мне по-хорошему, пусть солдаты убьют его на месте за неповиновение.

  - Как пожелаешь. - Анри внимательно посмотрел на него, затем пожал плечами и поскакал вдоль растянувшейся колонны всадников. Спустя несколько минут он вернулся в сопровождении Ренье и двух солдат. Рыцарь, одетый в полный доспех, смело глядел на графа Фландрского из-под поднятого забрала увенчанного крестом шлема.

  - Монсеньор, вы хотели видеть меня?

  - Да, Ренье. Надеюсь, маленькое вчерашнее происшествие не слишком сильно испортило тебе настроение?

  Ренье прикусил губы, но растерялся лишь на миг.

  - Нисколько, ваша светлость. Я... был немного пьян, только и всего. Надеюсь, моя репутация не слишком пострадала в ваших глазах?

  - Твоя репутация? - Бодуэн холодно усмехнулся. - О нет. У меня сложилось определенное мнение о тебе, можешь не сомневаться, и каждым своим поступком ты только укрепляешь меня в нем. Скажи, что ты думаешь об убийстве юноши в Маргате сегодня утром? Кажется, это был тот самый мальчик, которого...

  - Да, монсеньор... - поспешно пробормотал Ренье, не давая графу закончить. - То есть, я хотел сказать, что не знаю ничего про этого мальчика, но...

  Бодуэн кивнул, словно задумавшись, затем указал на лук и колчан со стрелами, притороченный к седлу рыцаря.

  - Говорят, ты отменный стрелок, Ренье, и стрелы у тебя особенные... дай-ка взглянуть.

  В глазах рыцаря появилось затравленное выражение.

  - Я не убивал мальчишку! - закричал он, подавшись назад.

  - А я этого и не говорил, - спокойно заметил Бодуэн, протягивая руку. - Я лишь просил тебя показать мне твои стрелы.

  Ренье оглядел насмешливого графа Анри и бесстрастных солдат и, вытащив из колчана длинную стрелу, подал ее Бодуэну. Тот взял ее, покатал древко в пальцах и обратился к Ренье:

  - Удивительно. На мой взгляд, она тяжеловата. Но зато, должно быть, бьет без промаха, сильно и наверняка, правда? Наконечник стальной, такая стрела и броню может пробить, не говоря уж о тонкой рубашке из холстины... Скажи мне, Ренье, зачем тебе лук, ведь это не оружие рыцаря. Ты увлекаешься стрельбой, это всем известно. Многие видели, как ты тренировался в крепости вчера днем.

  - Проклятье! - Лицо Ренье исказилось. - Я не убивал его!

  - Хорошо, положим, так. Тогда покажи мне убийцу! - вдруг яростно вскричал граф. - Покажи мне, кто убил мальчика, воспользовавшись твоей стрелой! Если ты не скажешь правду, все узнают о том небольшом недоразумении, что случилось вчера вечером.

  В совершенном смятении и ужасе Ренье застыл в седле, а потом вдруг резко всадил шпоры в бока коня. Несчастное животное, испустив дикий вопль, взвилось на дыбы и рванулось с места, унося всадника прочь. Бодуэн резко взмахнул рукой, и оба солдата, быстро схватив луки, выпустили стрелы в спину беглецу. Одна из стрел с лязгом отскочила от стального наплечника, а другая вонзилась в заднюю ногу жеребца.

  - Удачный выстрел, - одобрил граф Фландрский, когда конь Ренье рухнул на землю, придавив собой всадника. Теперь доспехи только мешали рыцарю, он не мог подняться, как ни пытался. Солдаты бросились к нему, и он встретил их с кинжалами в руках.

  - Не подходите ко мне! - ревел он, размахивая мизерикордами с такой яростью, что они попятились. - Я не собираюсь сдаваться, мне не в чем сознаваться и не в чем раскаиваться!

  Бодуэн Фландрский подъехал к нему, сопровождаемый десятком рыцарей, и посмотрел равнодушным взглядом на распростертого на земле человека.

  - Тебе не в чем раскаиваться, вот как?

  - Что тебе в этом проклятом мальчишке, граф? Говорят, он спас тебе жизнь, сидел возле тебя как нянька ночи напролет! Да, мне тоже жаль, но он всего лишь монах, и случилось так, что он умер... Какая разница! Вспомни Задар, где ты и сам убил священника, вот этим самым мечом! Или тогда это было оправдано? Ты убил столько христиан, что мог бы утонуть в озере из их крови! Нам отпущены все грехи, а за твое золото грехи отпущены и твоим внукам и правнукам. Я тоже оплатил свое прощение...

  - Я убивал только тех, кто поднимал оружие против меня, - сказал Бодуэн, спешиваясь. - А ты застрелил невинного юношу, который за всю жизнь не обидел и ребенка! Более того, ты застрелил человека, спасшего меня от смерти, выходит, ты предал меня. Может быть, мне все-таки стоит рассказать всем, почему ты убил его? Вставай, отдай моим слугам свой меч и доспехи. Я буду судить тебя по справедливости, и молись, чтобы дело кончилось для тебя только разжалованием.