Затем она побежала сама, стараясь держаться темных дворов и прячась за кустами и заборами, побежала в том же направлении, что и Дэнни сотоварищи.

Она видела, как мальчишки свернули за угол и помчались дальше. Держась чуть поодаль, она вслед за ними пересекла городскую площадь, по-прежнему темную и безлюдную. Даже кафе-мороженое Хардера уже закрылось, лишь неоновая вывеска таинственно мерцала над темной витриной.

Две собаки — высокие, нескладные, лохматые дворняги, трусили через дорогу, возвращаясь с вечерней прогулки. Когда мальчишки стрелой пролетели мимо, собаки даже не подняли глаз.

Миновав половину следующего квартала, Ханна увидела, как Фред и Алан повалились на траву под раскидистой кроной огромного дерева и растянулись там, истерически хихикая.

Дэнни, тяжело дыша, привалился к толстому стволу.

Алан и Фред никак не могли отсмеяться.

— Видал его рожу, когда крыло отвалилось?! — крикнул Фред.

— Я думал, у него щас зенки повыскочат! — в восторге воскликнул Алан. — Думал, его башка взорвется!

Дэнни к их веселью не присоединился. Он потирал рукой правое плечо.

— Он мне плечо повредил, — простонал он.

— А ты в суд подай! — посоветовал Алан.

Они с Фредом оглушительно расхохотались, сели и принялись хлопать друг дружку по ладоням.

— Нет. Правда, — тихо сказал Дэнни, массируя плечо. — Он мне реально больно сделал. Когда он меня развернул, я уж думал…

— Каков гад, — сказал Фред, покачав головой.

— Надо с ним поквитаться, — добавил Алан. — Надо…

— Нам, наверное, надо держаться оттуда подальше, — прервал его Дэнни; он все никак не мог отдышаться. — Слышали же, он грозился принести дробовик.

Алан и Фред презрительно рассмеялись.

— Ага. Конечно. Точняк погонится за нами с дробаном, — усмехнулся Алан, вытаскивая из растрепанных волос стебельки скошенной травы.

— Почтенный городской почтальон палит по невинным детишкам, — сказал Фред и фыркнул. — Не смеши народ. Он нас просто запугивал, верно, Дэнни?

Дэнни прекратил растирать плечо и хмуро посмотрел на Алана и Фреда.

— Не уверен.

— О-о-о, Дэнни страшно! — воскликнул Фред.

— Ты же не испугался этого хрыча, не так ли? — спросил Алан. — Подумаешь, за плечо схватил, мало ли…

— Я не знаю, — сердито отрезал Дэнни. — Старикан реально на меня вызверился. Он был зол, как черт! Я к чему вообще: с него станется расстрелять нас ради ненаглядного ящика.

— Держу пари, мы сумеем разозлить его и того пуще, — тихо сказал Алан, поднимаясь на ноги и пристально глядя на Дэнни.

— Ага. Пари держу, сумеем, — усмехнулся Фред.

— Если ты, конечно, не мокрая курица, — с вызовом сказал Алан, придвигаясь поближе к Дэнни.

— Я… уже поздно, — сказал Дэнни, пытаясь разглядеть в темноте циферблат своих наручных часов. — Я обещал маме быть дома.

Фред встал и подошел к Алану.

— Нам нужно преподать Чесни урок, — заявил он, отряхивая стебельки травы с тыльной стороны джинсов. В тусклом свете его глаза озорно блестели. — Нам нужно отучить его цапать невинных детишек.

— Дело говоришь, — подхватил Алан, не сводя глаз с Дэнни. — Ну, он же Дэнни больно сделал. Он не имел никакого права его так хватать.

— Я домой. До завтра, ребята, — сказал Дэнни и помахал рукой.

— Лады, увидимся! — крикнул Фред ему в спину.

— Ладно хоть раздобыли халявного мороженого! — подытожил Алан.

Когда Дэнни поспешил прочь, Ханна услышала, как эти двое опять визгливо захихикали.

Халявное мороженое, значит! — нахмурившись, подумала она. Нет, эти ребята определенно нарываются на неприятности.

Она не могла удержаться. Ей нужно было поговорить с Дэнни.

— Эй! — крикнула она и нагнала его.

Он испуганно обернулся.

— Ханна, а ты-то как здесь?

— Я… я шла за тобой. От самого кафе-мороженого, — призналась она.

Он фыркнул:

— Все видела?

Она кивнула.

— Зачем ты шляешься с этой компанией? — спросила она.

Он нахмурился, избегая ее взгляда, и прибавил шагу.

— Они хорошие, — буркнул он.

— В один прекрасный день они доиграются, — предупредила Ханна. — Точно доиграются.

Дэнни пожал плечами.

— Они только строят из себя крутых. Думают, это клево. А так они ничего.

— Однако они сперли мороженое, да и вообще… — дальше Ханна решила не продолжать.

Улицу они пересекли в гробовом молчании.

Ханна подняла глаза и увидела, как бледный полумесяц скрылся за черными обрывками облаков. Улица погрузилась во тьму. А вокруг перешептывались деревья, покачивая кронами на ветру.

Дэнни поддал ногой лежавший на тротуаре камешек. Тот с тихим стуком откатился в траву.

Ханна вдруг вспомнила о своем визите к дому Дэнни. За всей нервотрепкой с краденым мороженым и сломанным почтовым ящиком она совершенно забыла о том, что случилось на заднем крыльце.

— Я… я сегодня к тебе заходила, — нехотя начала она. — Прежде чем отправиться в город.

Дэнни остановился, повернулся и уставился ей в глаза.

— Ну?

— Думала, ты не откажешься прогуляться до города, или еще что-нибудь придумаем, — продолжала она. — Твоя мама была дома. На кухне.

Он все так же пристально смотрел на нее, словно пытаясь прочесть ее мысли.

— Я стучала и стучала в дверь кухни, — сказала Ханна, дергая себя за прядку волос на лбу. — А твоя мама так и сидела за столом. Спиной ко мне. Даже не обернулась.

Дэнни ничего не ответил. Он уставился себе под ноги и побрел дальше, засунув руки в карманы.

— Это было так странно, — продолжала Ханна. — Я стучалась и стучалась. Громко-громко. Но впечатление было такое — ну, будто твоя мама находится в другом мире или типа того. Не спросила, кто там. Даже не обернулась.

Впереди показались их дома. Желтый свет, льющийся с крыльца, озарял лужайку перед домом Ханны. По другую сторону дорожки дом Дэнни стоял, погруженный в темноту.

У Ханны вдруг пересохло в горле. Ей ужасно хотелось без обиняков потребовать ответов на мучившие ее вопросы.

«Ты призрак? А твоя мама, она тоже призрак?» — так и подмывало ее спросить.

Но это прозвучало бы слишком дико. Слишком глупо.

Разве можно вот так просто спросить у человека — настоящий он или нет? Живой он или мертвый?

— Дэнни, почему твоя мама не отвечала? — тихо спросила она.

У начала ее подъездной дорожки Дэнни повернулся к ней, сузив глаза. В бледно-желтом свете с крыльца его напряженное лицо светилось жутковатым призрачным светом.

— Почему? — нетерпеливо повторила Ханна. — Почему она не отреагировала на стук?

Он колебался.

— Кажется, придется сказать тебе правду, — наконец сказал он, голосом тихим, как шелест листвы на ветру.

Он склонился поближе. Она заметила, что его рыжие волосы облепили взмокший от пота лоб. Он посмотрел ей в глаза.

— Ничего удивительного, что мама не ответила на стук, — сказал он.

Потому что она призрак, подумала Ханна. Она почувствовала, как по спине пробежал холодок. Дрожь страха.

Она сглотнула.

Неужели я боюсь Дэнни?

Да. Немножко, поняла она. И снова в памяти всплыл недавний страшный сон.

— Видишь ли… — начал Дэнни и замялся. Прочистил горло. Нервозно переступил с ноги на ногу. — Видишь ли, мама глухая.

— Что? — Ханна не была уверена, что ей не послышалось. Это было совсем не то, что она ожидала услышать.

— Подхватила инфекцию внутреннего уха, — вполголоса пояснил Дэнни, не сводя глаз с Ханны. — Воспалились оба. Пару лет назад. Врачи лечили-лечили, а она все равно пошла дальше. Думали, одно ухо удастся спасти, ан нет. Она совсем оглохла.

— Ты… ты хочешь сказать… — пробормотала Ханна.

— Вот и не слышала, как ты стучала, — сказал Дэнни. — Она вообще ничего не слышит. — Он снова уставился себе под ноги.

— Понимаю, — смущенно ответила Ханна. — Прости, Дэнни. Я же не знала. Я думала… ну, я не знала, что и думать.