Она не стала говорить о своих подозрениях о том, что Логан перехватывал письма жены и поэтому многие из них не были отосланы, поскольку Джесси в своих рождественских поздравлениях упоминала события и людей так, как будто Эми о них уже знала. И было одно, последнее, полное отчаяния письмо ее сестры, которое вообще не стоило хранить. Чувство вины за то, что она уделяла Джесси так мало внимания, нахлынуло на Эми с новой силой.

— В тот год, когда умерла твоя мать, я несколько месяцев ничего от нее не получала, — сказала тетя Эми. — Твой отец перевез ее куда-то далеко от города, где, как я решила, не было почтовой связи.

— Мы уехали из поместья Оксфорд? — удивленно спросила Софи. — И куда же?

— Точно не знаю, — нахмурилась тетя. — Куда-то дальше в горы. Мне сообщил об этом твой отец. Он написал, что здоровье твоей матери ухудшилось и прохладный воздух пойдет ей на пользу. Поэтому их смерть от брюшного тифа представляется еще более трагичной.

Софи вдруг отчетливо вспомнила залитую солнцем, увитую цветущими лианами веранду, за которой не было ничего, кроме джунглей. Одетая в нарядное платье, она нетерпеливо кого-то или чего-то ожидала. Раздавался громкий барабанный бой, в небе вспыхивали фейерверки. Она думала, что все это специально для нее.

— Кажется, я вспомнила бунгало в горах, — сказала Софи, пытаясь удержать в сознании исчезающее видение. — Да, то был день моего рождения, я ждала его празднования, но мама сказала, что ничего не будет, потому что мы слишком далеко. Должно быть, это то самое место, правда? Место, где умерли мои родители?

— Вполне возможно.

— А где оно находится, мой отец вам сообщил, тетя Эми?

Тетя покачала головой.

— Где оно, я не знаю, но я запомнила название поместья, потому что оно очень милое — «Белый цветок».

— «Белый цветок», — пробормотала Софи. — Не очень индийское название.

— Ну, ладно, — оживилась тетя Эми. — Не годится зацикливаться на прошлом. Я была бы рада, если бы твоя мать вообще не ездила в Индию, но что толку причитать, когда ничего уже не воротишь. Твоя родина — Шотландия, дорогая моя. Радуйся этому.

Игру в теннис во вторник пришлось отменить из-за дождя, но Софи пригласила Тэма зайти к ним на чай и получше познакомиться с тетей Эми. Он был общителен и обаятелен, восхищался ее столярной работой и обещал снабдить тетю Эми древесиной бука для следующего заказа. Они беседовали о породах дерева и о Швейцарии, пока Софи вновь заваривала чай и делала бутерброды. Судя по всему, Тэм не возражал против обрушившегося на него шквала вопросов.

— А почему вы для карьеры лесовода выбрали именно Индию? — спросила его тетя Эми.

— Это был запасной вариант, — признался Тэм. — Я хотел поехать в Америку, но не сложилось. Тем не менее Индия сулит хорошие перспективы, там у них самое лучшее лесное хозяйство в империи. Я рассчитываю к тридцати годам стать лесничим, а к тридцати пяти — экспертом по лесоводству. Уже сейчас я пишу статьи по вопросам лесного хозяйства, получая за них гонорары. Я планирую стать авторитетным специалистом, чтобы мои квалифицированные услуги были востребованы по всему миру.

Софи поразило то, с каким жаром Тэм говорил о своем будущем, и она позавидовала его целеустремленности. Тетя же смотрела на него строго, как она это умела.

— Должна сказать, мне нравятся люди, которые знают, чего хотят, — сказала тетя Эми. — И в амбициозности нет ничего плохого…

— Но? — склонил голову Тэм. — Полагаете, что я слишком тороплив?

— Вы, современная молодежь, все нынче нетерпеливы, — рассмеялась тетя Эми. — Не забывайте получать удовольствие от жизни.

— Это также входит в мои планы, — усмехнулся Тэм. — В Индии есть где поиграть в теннис и потанцевать, насколько мне известно. Работай усердно, играй еще усерднее — таков девиз Тэлферов.

Софи отвела глаза, чтобы не встречаться с вопросительным взглядом тети. Девушка понятия не имела о том, есть ли в грандиозных планах Тэма место и для нее. Мысль о том, чтобы вернуться в Индию, пугала и одновременно волновала ее. Софи не смела даже надеяться на то, что это когда-либо случится.

Тем не менее после этого вечера следующие две недели Софи встречалась с Тэмом почти каждый день. Она брала на работе отгулы, и они играли в теннис или гуляли в Королевском парке, а если шел дождь, отправлялись кататься на коньках на крытый каток в Мюррейфилде. Тэм водил ее на танцы в отель «Норт-Бритиш», а она его — на концерт в «Ашер-холл».

— Не очень люблю классическую музыку, — честно признался Тэм, и они ушли оттуда во время антракта.

Но когда начальница Софи, мисс Горри, отдала ей лишние билеты на «Пиратов Пензанса»[29], Тэм аплодировал и свистел с огромным воодушевлением.

В субботу они сели на Раджу и поехали на побережье в Северный Берик. Они ели там рыбу с жареным картофелем, а затем примчались назад и, быстро переодевшись, успели вечером на танцы во «Дворце». Больше всего им нравилось танцевать вместе. Они оба были в равной степени страстными танцорами. Ни с каким другим партнером Софи не чувствовала себя единым целым, как это бывало, когда она кружилась и скользила по танцзалу с Тэмом.

Иногда они встречали друзей и товарищей Тэма, но Софи всегда с нетерпением ждала встреч с ним наедине. Однажды, после долгого дня, проведенного в Северном Берике и танцзале, Тэм, провожая ее в летних сумерках домой, завел ее под дерево и спросил:

— Софи, можно я тебя поцелую?

— Ах, Тэм, как же я об этом мечтала!

— Мечтала?

— Да, — улыбнулась она.

Он обнял ее, привлекая к себе, и прильнул к ее губам. Его поцелуй длился так долго, что у Софи закружилась голова и она стала судорожно хватать воздух ртом, когда он наконец отстранился.

— Ты совсем еще девочка, — сказал Тэм хриплым голосом.

— Я и не подозревала, что поцелуи могут быть такими, — широко улыбнулась Софи, чувствуя слабость в ногах.

— Меня на это подвигла хорошенькая девушка под буком, — отшутился Тэм.

Софи надеялась, что они поцелуются еще, но Тэм, взяв ее за руку, отправился на Клерк-стрит.

По мере того как приближалось время Тэму и другим студентам отправляться на континент для прохождения практики, в сердце Софи нарастала тоска. Как она будет без него? Девушка испытывала почти физическую боль при мысли о предстоящей разлуке. А потом, всего через пару недель, Тэм уедет в Оксфорд сдавать выпускные экзамены, а потом уплывет в Индию…

Она проводила бессонные ночи, истязая себя мыслями о том, что больше никогда не увидит Тэма. Он навсегда уедет в Индию, где начнет новую жизнь в окружении охотниц за мужьями, нарочно уезжающих на Восток, чтобы поймать в свои сети такого красивого и амбициозного шотландца с перспективной должностью, как Тэм. Может, ей удастся выбраться в Индию, чтобы проведать Тилли, и она как-нибудь сумеет встретиться с Тэмом? Но ведь Тилли собирается ехать в Ассам к Джеймсу Робсону, в то время как Тэма направляют в Пенджаб, расположенный в другом конце Индии. Страстное желание Софи вернуться в страну своего детства становилось сильнее день ото дня, лишая ее покоя.

В один из вечеров, когда они с Тэмом возвращались с танцев и остановились под деревом, чтобы поцеловаться, Софи заговорила о своих тревогах.

— А что будет, когда ты уедешь, Тэм? — спросила она. — Что будет с нашими отношениями?

Он расхохотался.

— Я уезжаю всего на месяц. За это время мы не умрем от тоски. Кроме того, я, разумеется, буду тебе писать.

— А потом? — не отступала Софи. — Что мне делать, когда ты уедешь в Индию?

Молчание Тэма длилось бесконечно долго. По его скрытому в глубокой тени узкому лицу девушка не могла понять, о чем он думает, но она чувствовала, что мысли его сейчас далеко.

— Мы будем писать друг другу, — наконец сказал Тэм беспечно, — а там посмотрим.

Сказав это, он еще раз поцеловал ее, а после уже не давал ей возможности вернуться к этому разговору.