Отец был в командировке в Америке, поэтому Ги мог временно воспользоваться его фермой в Камарге. Он отправился туда прямо из Марселя, как только катер причалил в порту. Никто в порту не смог бы узнать Ги: грязные джинсы, куртка и темные очки, на лоб натянута кепка. За ночь он добрался до Арля, а оттуда до фермы было рукой подать. По мере приближения к цели на душе становилось все спокойнее.

На рассвете над головой Ги совсем низко пролетел самолет, и в воздух поднялась огромная стая фламинго, окрасив все небо в розовый цвет. Ги искренне надеялся, что этот маленький самолет выслеживал не его…

Посреди фермы возвышался большой загородный дом. Отец всегда гордился своим стадом боевых черных быков и табуном чистокровных лошадей. Ги с детства любил верховую езду, поэтому ему было не сложно находиться в седле хоть весь день, к тому же передвигаться пешком по этой местности просто невозможно. Дорог было мало, а большая часть равнины покрыта песчаными дюнами и воронками, которые лошади как-то инстинктивно обходят стороной.

Слуги отца восприняли его приезд без удивления, хотя Ги здесь бывал нечасто.

Приняв душ, Ги переоделся для верховой езды, надев шелковую рубашку — жара становилась просто непереносимой. По, прежде чем седлать коня, ему нужно было заняться одним делом, касающимся Карен. Он пошел в кабинет и снял телефонную трубку…

Клодин Биссе пела в клубах по всему Лазурному Берегу — на французском, английском и итальянском языках. Когда ее спрашивали о национальности, она обычно смеялась в ответ:

— Я — интернациональна, пою для всех.

Ги встречался с ней несколько лет назад, у них даже был небольшой роман. Затем пылавшая между ними страсть несколько угасла, но переросла в привязанность, дружбу, не требующую никаких обязательств, и, вместе с тем, очень крепкую и искреннюю. Теперь Ги знал, что обратиться за помощью может только к ней. Ему был нужен добрый совет.

Сейчас по вечерам Клодин пела в ресторане, принадлежащем тому же Лемейну, а днем трудилась в собственном салоне красоты — маленьком заведении для очень избранного круга постоянных клиентов. У процветающих бизнесменов считалось хорошим тоном стричься у Клодин. Ги знал, что именно там ее можно застать в такое время.

— Милый! Как я рада тебя слышать! — Голос ее был хрипловат, но очень приятен. Она не задавала вопросов, не выражала удивления, почему он вдруг возник после столь долгой разлуки.

— Знаешь, у меня к тебе просьба, которая может показаться несколько необычной и опасной… — осторожно начал Ги.

Она рассмеялась, и эта искренность сразу подняла настроение Ги.

— Ты же знаешь, я обожаю такие просьбы.

— Это касается одной девушки, она работает сейчас в казино. — Он помолчал.

Клодин снова рассмеялась:

— Ну, конечно, дорогой. Продолжай.

— Ее зовут Карен Вестмор. Она начала там работать совсем недавно. Раньше была курьером в одном турагентстве, но оно обанкротилось, и Лемейн предложил ей поработать у него гардеробщицей, отчасти, думаю, потому что она снимает квартиру на пару с Мари.

— Возможно. — В голосе ее зазвучала осторожность. — Продолжай, милый. Я уже видела Карен, просто очаровательная девчонка. Надо тебе признаться, я была весьма удивлена тому, что такая девушка работает на Лемейна. Ну, теперь все понятно.

— Дело в том, — продолжил Ги, — что у меня серьезные неприятности с Кристианом, и я думаю, что он дал ей эту работу, чтобы использовать в своих целях. Он уже пытался заставить меня уговорить Карен работать на него, пока она еще была в турагентстве. Это был настоящий шантаж. Он хотел любыми путями выбить из меня долги. Как раз поэтому мне пришлось на время исчезнуть.

— Чем тебе помочь? Я сделаю все, что смогу.

— Мне пока нельзя появляться в казино. Долго объяснять, почему именно. К тому же, чем меньше будешь знать, тем лучше. Просто последи за Карен, чтобы она не вляпалась в какую-нибудь беду, ладно? Я был бы тебе очень признателен. Обрати внимание на этого подонка Джино.

— Я буду стараться, но думаю, не нужно, чтобы она чувствовала, что я за ней присматриваю.

— Конечно, нет. Я уверен, что ты все сделаешь наилучшим образом.

— Знаете, мсье Моро, ваша лесть идет мне на пользу.

— Буду надеяться на тебя, дорогая. А уж как ты все это сделаешь — думай сама.

— Я постараюсь подружиться с ней. Говорю тебе, она мне и сейчас уже нравится. Думаю, это будет несложно.

— Не могу даже передать, как это много для меня значит. Просто сказать спасибо — это ничего не сказать.

— Так это любовь? Не могу поверить, — рассмеялась она. — Но я очень рада за тебя.

— Есть еще один момент. Очень важный. Что бы ни случилось, никто в казино не должен знать, где я. Ладно?

— Ну, конечно! Хотя я прямо умираю от любопытства. Я ведь женщина, и мне ужасно хочется узнать, в чем все-таки дело. Скажи, а Карен тоже нельзя знать о тебе?

— Нет, пусть она не догадывается о причине вашей дружбы, да и о том, что мы с тобой разговаривали, ей тоже, пожалуй, знать ни к чему. Если сочтешь нужным, можешь сказать ей, что ты — мой друг.

— Не волнуйся, ничего лишнего я не скажу. Буду хранить твою тайну, как свою собственную. Пока, дорогой. Приезжай скорее, я по тебе скучаю.

Ги стало намного спокойнее после разговора с Клодин. Он понимал, что Кристиан все равно найдет его — это лишь вопрос времени. Лемейн ведь знает, что это ранчо принадлежит его отцу. Именно поэтому Ги решил переселиться на время в одно из отдаленных стойбищ, которых в этой болотистой местности было много. Там жили пастухи, следящие за стадами быков. Он проверил по карте и по списку, какое стойбище сейчас свободно, и решил отсидеться там, пока не закончит переговоры по сбыту товара.

Он добрался туда по полуденному зною, нетерпеливо отмахиваясь от комаров и мошек, норовящих заживо сожрать и его самого, и коня. Наконец, впереди показался беленый домик под черепичной крышей. Ги спешился, распряг коня и отвел его в небольшой загончик, используемый в качестве конюшни. Здесь были заготовлены овес, сено и вода. Взяв ключ, Ги отправился в домик. Вокруг расстилалась плоская равнина, кое-где на горизонте виднелись такие же домики. Вдалеке на лугу мирно паслись бок о бок быки и лошади. Невозможно поверить, что с этой идиллией соседствуют насилие, убийства, контрабанда…

Пастухи вели отшельнический образ жизни, и Ги знал, что ближайший из них, Габриэль, будет только рад его обществу. А Ги тем временем будет читать, отсыпаться, пить вино, слушать радио. На некоторое время даже приятно оказаться вдали от светской жизни с ее мышиной возней.

— Должно быть, я старею, — подумал он, поглаживая шелковистую бородку, которая за эти дни немного отросла…

Карен была рада, когда Клодин показалась в ее закутке и сказала:

— Привет! Я хотела спросить, как ты отнесешься к идее заехать ко мне и поужинать? Я ничего о тебе не знаю, но здешняя публика мне поднадоела. Знаю, что так нельзя говорить, но даже лобстеры со временем приедаются. Сделаем с тобой простой омлет с грибами и приправами, а на десерт — фрукты. Как тебе это?

— Спасибо, с удовольствием. — Карен была очень рада. Ее одолевала настоящая депрессия. Карен не хотелось возвращаться по утрам под одну крышу с Мари. Ей просто необходимо поговорить с человеком, живущим в том же несколько неестественном мире, в котором волею случая оказалась она сама.

— Вот и прекрасно, — сказала Клодин. — Тогда я за тобой заеду около трех утра, хорошо?

— Да, я теперь без машины, раньше у меня была служебная, от агентства, но это все в прошлом.

— Не беспокойся. У меня, правда, малолитражка, но нам места хватит. Все нормально, я потом отвезу тебя домой.

Этот разговор состоялся как раз в тот вечер, когда Джино принес Карен очередной пакетик, который она должна была положить в карман одного пальто. Она прекрасно понимала, что внутри пакета героин. Конечно, Карен знала, какое наказание ее ждет, если она будет поймана с поличным, но она попала в ловушку, из которой не видела выхода. Ей нужен был совет Билла, его здравый смысл. Да и с Клодин тоже можно об этом поговорить.