Земфира смотрела влюблёнными громадными глазами на своего спасителя, когда подливала вино, и неслышно исчезала в тёмном углу покоев.

Наконец Савва поднял глаза. Для реализации плана надо устранить пашу, надо натравить на него султана, а ещё лучше султаншу-мать, реально управляющую двором. Только в этом случая, в случае опалы и казни паши – его гарем остаётся без хозяина, а замысел его на время теряет свою значимость. В это время султану будет не до пленников. Тогда-то можно и осуществить задуманное. Значит надо сосредоточиться на главном. Надо дискредитировать Ахмеда-пашу, вызвав в сердце султана ревность и подозрение. Эта часть работы уже Петра Толстого. Он должен добиться аудиенции у Ахмеда III а и на ней принести слова благодарности Ахмеду– Паше за его старания в деле мира между нашими державами. При этом надо всячески подчёркивать его качества, как великого государственного деятеля, мудрейшего и успешного. Одновременно Савва должен научить Зейнаб, что бы ночью на ложе заговорила она с Ахмедом-пашой о том, что де пора ему и о великом престоле подумать.

Шпионы и евнухи обязательно донесут султанше. Но этого мало, нужны реальные подтверждения предательства и злокозненности визиря. Решение пока не приходило. Разошлись под утро, с первыми барабанами, с первой стражей. Определили, что бывшие пленники будут жить пока у Саввы под видом его слуг.

Большой политес разворачивается нынче на просторах Восточной Европы. Великий шёлковый путь, закупоренный исламской Портой Сулеймана Великолепного, требовал новых каналов движения товаров и разрастающихся агрессивных и динамичных Западных капиталов. И такой путь был пробит растущей мощью России. Не Пётр призвал иноземцев на Русь, он только приоткрыл форточку, как напор немцев, голландцев и австрийцев пробил многовековую косность Великой степи. Грозными предвестниками этого неотвратимого движение были Гугенотские войны, тридцатилетняя война – порождение закупорки товарных потоков. Всё новые и новые территории втягивались в орбиту нового передела мира. Не случайно одновременное правление великих тиранов – Карла Пятого и Филиппа Второго, Елизаветы Великой, Ивана Грозного, Стефана Батория, Сулеймана Великолепного, шаха Аббасса и императора Консю. Не случайно и разрушение их Империй. Вот и сейчас новые великие императоры и короли строят в крови всеевропейской войны новый мир, новый политес. Капитал не знает границ. Растущая мощь Бурбонской Франции, требует новых торговых путей. Людовик Великолепный, вознамерился объединить в своих руках все французские и все испанские владения. Он заинтересован также в полном контроле и над восточной торговлей. Но союз Англии, Голландии и Империи Габсбургов стоит на пути его агрессивных устремлений. В это же время протестантская Швеция стремится взять под свой контроль новые восточные торговые каналы. Ей мешает строптивость Саксонца Августа и возрастающая мощь новой России. Первый успех под Нарвой, полный разгром русской армии, не решил стратегических задач, т. к. Пётр не выведен из игры, а Порта меньше всего заинтересована в его разгроме. Гибель Петра означает выбрасывание Порты из мировой политики, т. к. шведы прочно сядут на восточную торговлю. Но и победа Петра не сулит Оттоманской империи ничего хорошего. Единственная возможность для Порты сохранить свое транзитное преимущество – Византийская политика лавирования и взаимного истощения могучих северных соседей. После падения Азова при дворе сложилось две партии – партия войны и партия мира. Партия войны, вдохновляемая Ахмед– Пашой, требовала немедленного вступления Порты в войну и сокрушение Петра. К этому же подталкивала Порту шведская и французская дипломатия. Партия мира, которую возглавила султанша, наоборот, жаждет мира с Россией, пока та воюет со шведами, и в этом добрососедстве видит для Империи сохранение своего высокого статуса в мировой политике.

Так, или примерно так, рассуждал Пётр Толстой, сидя в своих посольских покоях после ухода гостей.

Выбор правильной позиции России позволит ей вступить в европейскую семью народов и получить все выгоды от всеевропейской войны, политики и торговли. Самоизоляция – гибель для страны, для всего православия, но и аморфное следование в колее корыстной, жадной и беспощадной европейской политики приведёт Россию на обочину истории. Пример тому – Речь Посполита, некогда могучая восточно-европейская держава, а ныне жертва, раздираемая более сильными хищниками, Швецией, Саксонией и Россией…..Основной помехой поставленной цели является шведское владычество на Балтике. Государь правильно наказал Толстому – надо объяснить Ахмеду III и особенно султанше, что только мир с Государём позволит Порте оставаться субъектом мировой политики и извлечь все выгоды из своего промежуточного положения…..

Как нейтрализовать партию войны, как устранить всемогущего Великого визиря? Французские и шведские дипломаты подталкивают Ахмеда-пашу ко всё более и более решительным действиям. Он уже и не скрывает своего презрения к молодому, неискушённому и, как ему кажется, слабовольному правителю. Послы просят аудиенции у Ахмеда-паши, вызывая в сердце Ахмеда III бессильную ярость и ревность. Ахмед-паша и планирует использовать этого эфиопского отрока для наведения смуты на Руси. Но его сила и есть его слабость. Он не дооценивает силу и влияние султанши матери. Надо его спровоцировать на преждевременные действия, на государственный переворот. Обычно перевороты осуществляет гвардия султана, многотысячная армия янычаров, находящихся под управлением и на кормлении у Великого визиря. Значит надо проплатить Султану Оглу – командиру янычаров, что бы он выступил против трона. Султан Оглу – могущественный повелитель самой стойкой в мире пехоты – курд-христианин, проданный в рабство восьми лет от роду, ненавидящий всё турецкое, преданный только Золотому тельцу и своей плоти.

План операции почти созрел. Оставалось проработать детали. По реализации плана достигались сразу две цели – первое победа партии мира и обеспечение временного мира с Россией, так необходимого Государю для войны с Карлом, и вторая цель – появляется возможность похищения отрока и выполнения Петрова наказа.

– Любимый мой, что с нами будет? – Зейнаб в ужасе прижалась тоненьким дрожащим телом к Савве. В прорези окна лился мерцающий кроваво-красный свет факелов, слышались гортанные выкрики, воинственные завывания и крики ужаса, перемежающиеся звоном сабель и одиночными выстрелами. На улицах столицы шёл настоящий бой. Восстание янычар, имеющее целью свержение Ахмеда III а и возведение на престол Великого Визиря Ахмед-Паши, подавлено сипахами, остатки разрозненных отрядов восставших янычар вылавливаются по всему городу и по всей Империи. В Измире казнено несколько тысяч бунтовщиков. Сам Ахмед-паша явился с повинной и сейчас, закованный в цепи брошен в зиндан. Его сторонники вырезаются по всей стране.

– Послушай, девочка, ведь ты же не хочешь попасть в порт или к сипахам в казармы. Окажи услугу. Выведи сегодня ночью из вашего гарема ту эфиопку с младшим отпрыском, про которого ты мне говорила. Я тебе клянусь, что освобожу тебя и мы навсегда будем вместе. У меня нет гарема, я христианин, ты будешь у меня одна, мы уедем далеко-далеко… Ты родишь мне кучу детей…, но сейчас надо действовать. Переодень отрока в женское платье и выведи его с матерью в старую гавань. Ничего не бойся, хозяин твой в зиндане, вот тебе деньги для стражи и евнухов. Приводи их к Азовскому причалу. Сигналом будет троекратный крик кочета. Давай быстрее, нельзя терять ни секунды, пока тебя не хватилась султанская стража.

– Подожди, ещё только один миг любви….. – она повисла на Савве, дрожа от вожделения и страха, её мокрые от слёз губы целовали его нос, глаза, душистые чёрные волосы закрывали глаза, не давали дышать, парализуя его волю и расслабляя члены. Он уже прикрыл глаза и был готов отдаться этому порыву, но усилием воли оторвал от себя это дрожащее от страсти, почти детское тело.