Анатолий Мамонтов вышел из комнаты для допросов. Поднявшись по лестнице на третий этаж, он вошел в одну из крохотных лабораторий, где которой сидел Виктор Александрович Вероломов. Виктор Александрович должен был принести Мамонтову прямо в допросную результаты анализа какой-то жидкости из пробирки, найденной в подвале 19-го дома на Московской улице. Но результатов Вероломов так и не принес.

         Виктор Александрович Вероломов с детства знал, что он будет доктором, и будет работать на правительство. Но тогда он мечтал о службе у царя Николая II. Но и на Иосифа Сталина ему очень нравится работать.

         Виктор Александрович так же с детства знал, на ком он женится. Его семья очень дружила с семьей Разумовых. Обе семьи дворянского происхождения. Виктор женился на Ангелине Разумовой в 1909-м году. В семье Вероломовых в 1881 году, когда у них родился сын, умер Александр — отец Виктора. Мать Виктора — Раиса не хотела ребенка, она хотела лишь умереть. Но ее мама — Инга Георгиевна не позволила Раисе умереть или избавиться от ребенка.

Ребенок рос хорошо. Раиса ни разу больше не заикалась о самоубийстве или о том, что Виктор был нежеланным ребенком.

Учился Виктор прекрасно. Сомнений не было, его ждало великое будущее. В 1910-м году Вероломов начал работать в правительственной лаборатории Российской империи. После Февральской революции 1917-го года, когда Николай II отказался от управления Российской империей, Виктор Вероломов вылетел из правительственной лаборатории. Но в 1922-м году, когда появился Советский Союз, Вероломова снова взяли в правительственную лабораторию. Когда Иосиф Виссарионович Сталин пришел к власти, когда была основана секретная служба, возглавляемая Сталиным, Виктор Александрович перешел работать туда.

— Виктор Александрович, а чего это вы  мне результаты не принесли? А? — спросил, улыбаясь, Анатолий Павлович.

У Мамонтова с Вероломовым дружеские отношение. Они не лучшие друзья, но друг друга, если какая-нибудь беда, выручают.

— Да, не успел еще, Господи! — прохрипел Виктор Александрович.

— Как-то вы стали, в последнее время, медленно работать, Виктор Александрович, — в шутку произнес Мамонтов.

— Старею я, итак понятно. Скоро на пенсию выдворят, точнее, в мир иной. Ведь в нашей секретной службе на пенсию не отправляют, а убивают, — произнес Вероломов. — Каждый день сежу и жду - когда убийца придет, да и убьет меня.

Анатолий Павлович не знал, что сказать и просто стоял молча. Виктор Александрович пристально смотрел на Анатолия Павловича, как бы ожидая какого-либо ответа.

Мамонтов, понимая, что молчать более нельзя, заговорил неуверенно:

— Виктор Александрович, рано вам еще об этом думать!

— Какое, рано! Мне уже пятьдесят пять лет! — Виктор Александрович закрыл руками себе лицо.

Анатолию Павловичу было неудобно видеть, как всегда оптимистичный Виктор Александрович Вероломов впал в истерику по поводу смерти. Утешить Вероломова Мамонтов не мог. Он и сам прекрасно знал, что случается с человеком, которому более шестидесяти лет, в этой секретной организации. Их просто на просто убивают.

— Так, результаты готовы, — торжественно произнес Виктор Александрович.

— И что это было? — нетерпеливо поинтересовался Мамонтов.

— Не знаю. Смесь, казалось бы, совершенно несовместимых веществ.

— Но, что из этого получилось?

— Не понимаю. Это может вам сказать только тот, кто сотворил это... Не знаю, как назвать.

— О, Боже! Она ни за что на свете не заговорит.

Вероломов засмеялся.

— В чем дело? — переполошился Анатолий Павлович.

— Не те у вас методы допроса.

— А какие они должны быть?

— Другие. Спорим, я за пять минут узнаю больше, чем ты узнал за эти полчаса.

— Спорим. На что?

— Проигравший поет лабораторию.

— По рукам.

Виктор Александрович живо встал со стула и быстрым шагом двинулся в допросную комнату. Анатолий Павлович шел за ним, но остановился под дверями.

— Здравствуйте, простите, как вас? — вежливо произнес Вероломов.

Вера помолчала, но потом, почувствовав безопасность, произнесла:

— Вера Андреевна Роянская. А вы кто?

— Доктор биологических и химических наук Виктор Александрович Вероломов.

— Приятно познакомиться.

— Взаимно. Вера Андреевна, мне жутко интересно, что было в пробирке под номером 132?

— То, что оживит человека и сможет сделать его бессмертным, — серьезно ответила Вера.

— О, вы создали эликсир бессмертия? — удивился Вероломов.

— Я знала, что вы не поверите. Я не удивлена, — пробормотала Вера.

— Нет. Напротив, я верю вам. Я понимаю, что это звучит дико, но это вполне возможно. Вы молодец, потому что пытаетесь создать  такое чудо, — искренне восхищался Виктор Александрович.

Виктор Александрович вышел из допросной и чуть не прибил дверью Анатолия Павловича.

— Идем к Сергею Сергеевичу, — сказал Вероломов.

— К Вафину? — уточнил Мамонтов.

— Нет, к охраннику Сергею Сергеевичу Крестову! К Вафину, конечно! — пошутил Виктор Александрович.

Берлин, Германия

         — Как?! Вообще ничего?! — разозлился Арн Риппар и швырнул пустую папку на стол.

         — Извините, но да. Абсолютно, ничего, — с досадой промычал Ричард Велкерс.

         Ричард Велкерс — помощник Арна Риппара. Велкерса послали в СССР, чтобы он следил за переговорами, документами, решениями советского правительства. Велкерсу двадцать девять лет, темноволосый. В секретной службе Советского Союза его знают как Михаила Кольцова. За те пять лет, что он работает на Риппара  его даже не заподозрили в том, что он сливает информацию Третьему рейху.

         — Ну… Была одна странная женщина. Ее поймали пять дней назад. Так она утверждает, что создала лекарство, которое бы делало человека бессмертным или воскрешало человека. Бред, правда? — усмехаясь, рассказывал Велкерс.

         — Так, идиот! Что бред, а что не бред, решать буду я! Ей кто-нибудь поверил?! — вскипел Арн.

         — Ну, да. Доктор Вероломов.

         — Так, если Вероломов поверил, то это действительно так! — прошипел Риппар.

         — Что, так?

         — То, что эта тетка действительно могла создать такое… такое… как назвать-то?

         — Эликсир бессмертия.

         — Средневековое название.

         — М… чудо? Препарат?

         — Лекарство.

         — Так, какие будут указания? — спросил Ричард.

— Будем ждать, — встревоженно произнес Арн Риппар.

* * *

         Эрик Вельнштейн был напуган, когда в руках своего обожаемого и любимого сына увидел белого кролика. Хуже было то, что этот кролик был почти взрослым.

         Эрик стоял и не шевелился, смотрел на этого кролика.

         — Генри, откуда у тебя это? — с трудом выговорил Эрик.

         — Что? Кролик? — спросил звонким голосом сын Эрика Вельнштейна — Генри.

         — Да. Откуда он у тебя? — прохрипел доктор Вельнштейн.

         — В чем дело, Эрик? — заволновалась жена доктора Вельнштейна — Гертруда.

         — Герт, если бы ты знала, ты бы испугалась сильнее меня.

         — Да, что происходит! Ребенок ухаживает за милым кроликом! Что случилось?! — не понимала Гертруда.

         Генри опустил голову, думая, что в чем-то провинился. Но, в чем именно он провинился, Генри понять никак не мог.

         Поняв, что его сын чувствует, что он в чем-то виноват, Эрик погладил Генри по голове.

         — Ты ни в чем не виноват, сынок. Это все я, — пробормотал Эрик.

         — Эрик, что происходит? — волновалась Гертруда.

         — Герт, нам надо поговорить.

         Он подошел к ней, и они отошли к ближайшей скамейке.