— Таня? — Сергей побледнел. — Не верю. Когда?

— Что «когда»? Когда она пригласила киллера пустить тебе пулю в лоб? Сегодня.

Сергей начал открывать и закрывать рот, как рыба без воды.

— Ну-ну, ты же мужик, спокойнее, на, попей водички, а может, у тебя коньячок найдется?

Иванов по-хозяйски открыл несколько шкафов, действительно нашел бар и плеснул всем троим по дозе коньяку.

— Не верю, — отдышавшись, сказал Сергей. — Вы не могли ошибиться? Она меня сегодня провожала…

Иванов заржал.

— Надо же, не предупредила и даже виду не подала! Послушай запись переговоров. Тебе, мужик, еще повезло, что твой телефон на прослушке стоял, иначе бы тю-тю.

Сергей прослушал и почувствовал дикую разбитость.

— Убью! — прошептал он.

— А вот этого не надо. Без нашей команды никаких действий. А чтобы ты не передумал, мы за тобой присмотрим. Ты мужик горячий, тебе верить нельзя. Посидишь на работе, а вечерочком все вместе пойдем к тебе домой. Лады?

Сергей сидел с застывшим взглядом и вспоминал, как жена на него посмотрела сегодня утром — будто видела в последний раз. Как легко согласилась, что он не придет обедать. Как терпеливо слушала его брюзжание: мол, ничего, недолго осталось. Прокрутив в мозгу видеоролик, он поверил и сломался. Стал пить рюмку за рюмкой и уже смотрел на незваных гостей как на лучших друзей, которым можно поплакаться в жилетку.

Марина долго не могла уснуть. Ворочалась с боку на бок, мучилась и никак не могла отключить мозг от дневных впечатлений. Все время лезла на ум Пономаренко и терзала, терзала своей злостью, раздражением и нежеланием понять смысл ее работы.

— Может, я действительно приношу людям больше вреда, чем пользы? — задавала себе вопрос Марина, пялясь в потолок.

Неизвестно, сколько бы продолжалась пытка бессонницей, но среди ночи зазвонил телефон. Марина даже обрадовалась. И совершенно не испугалась. Она пошире открыла воспаленные глаза, схватила трубку и бодрым голосом сказала:

— Алло!

— Хорошо, что я вас не разбудил, Марина Сергеевна, — услышала она уставший хрип Семена, одного из рабочих своей группы, — у нас ЧП.

— Ты какое кино сейчас крутишь? — спросила Марина.

— «Киллер».

— Ну что у вас стряслось? Он не повелся на легенду и выставил вас за дверь? Или посадил в подвал за клевету? Говори, не молчи.

— Хуже, Марина Сергеевна, гораздо хуже.

— Не телись, Сема.

— Он от нас ушел.

— Что? — Вот тут Марина испугалась.

— Мы отработали первую часть сценария, он с горя напился, и мы расслабились. А потом он взял и смылся. Марина Сергеевна, он поехал к жене сводить счеты.

— Да вы что там, белены объелись? Вы что, первый раз этот сценарий обыгрываете? Идиоты! Немедленно перехватите его, срочно звоните жене, пусть спрячется, пока мы не возьмем ситуацию под контроль.

— Поздно, Марина Сергеевна. Он ее застрелил. Из какого-то суперружья.

Марина онемела. Такого прокола никто не переживет. Она пойдет под суд, фирма — с молотка, а в тюрьме ее найдет и удавит Алехандро.

— Ты проверил информацию? — только и смогла спросить Марина.

— Можете сами проверить. Там сейчас опера работают. Он ее застрелил, а сам из окна выбросился.

— О господи!

— Что мне делать, Марина Сергеевна? Я тут стою, под окнами.

— Ничего, идиот, ничего уже сделать нельзя! — Марина швырнула трубку.

Побегав по комнате, она сообразила, что надо срочно разыскать Алехандро. Тот обязательно что-нибудь придумает. Когда его клюет жареный петух, он демонстрирует чудеса изобретательности и изворотливости. Алехандро, вот кто обязательно найдет выход.

Телефон Алехандро молчал.

— Кобель проклятый! — выругалась Марина. Она знала, где его искать, но именно оттуда выуживать его до смерти не хотелось. Минут пять она боролась с собой. Страх и собственная беспомощность пересилили все остальное. Она позвонила.

— Извините, Инна Владимировна, Алехандро у вас? — спросила она без обиняков.

— Кто это? — прохрипела сонная Пономаренко.

— Я, Марина Сергеевна, еще не забыли меня?

— Кто такой Алехандро? — вздохнула журналистка. — И почему он должен быть у меня ночью? Вы вообще на часы смотрели?

— Извините, что разбудила. — Марину так и подмывало добавить что-либо фривольное и даже оскорбительное по поводу того, с какой легкостью Пономаренко легла под шефа, но она не успела: Пономаренко отключилась.

Марина еще побегала по комнате, собираясь с мыслями, еще раз позвонила домой Алехандро, потом несколько раз набрала мобильный. Тишина. А молчание было нестерпимо.

«Врет! — подумала Марина и сама в это поверила. — И Алехандро, сволочь, не отзывается. Думает, что я от ревности с ума схожу. Я ему сейчас устрою сладкую жизнь».

— Алло, — с надрывом заорала она в трубку, чтобы даже мертвый проснулся, — Инна Владимировна, мне необходимо поговорить с Алехандро, у нас крупные неприятности…

— Ну и настырная же вы, Марина Сергеевна. — Инна даже застонала. — Судя по всему, спать вы мне не дадите. Странно получается: неприятности у вас, а расплачиваюсь я. Это что, продолжение розыгрыша? Не все соки еще из меня выпили?

— Дайте трубку Алехандро, — упрямо повторила Марина.

— Да нету у меня никакого Алехандро, я его в глаза не видела. Вы что, думаете, я из мести соблазняю ваших знакомых?

— Вы ушли с ним с вечеринки, — открыла карты Марина.

— Я? Меня провожал какой-то Петя, довез до дому, и мы распрощались. Я, между прочим, подумала, что это в вашей фирме сервис такой — сначала укусили человека, потом зализали рану обходительностью.

— Петя? Не смешите меня. У нашего шефа есть такое развлечение, фишка такая: падать на хвост взбудораженному розыгрышем человеку. Женщины от избытка чувств после пережитого сами его в постель затаскивают, чтобы сбить напряжение. Мужики клянутся в вечной дружбе до гроба. А он, гаденыш, пользуется слабостью человеческой, прикалывается, сволочь.

— Ну не знаю, представился Петей, я у него паспорт не проверяла. Да мне, собственно говоря, наплевать, кто он: Петя, Алехандро, Хулио или Роландо! Ищите его в других местах и сейчас, и впредь.

— Извините, Инна Владимировна, сорвалась, извините, просто положение безвыходное, я голову потеряла…

— Что случилось, нужна моя помощь?

— Извините. — Марина совсем скисла. — Я не могу все рассказать, может, завтра, но не сейчас.

Пономаренко журналистским нюхом почуяла сенсацию. Она стала внимательной, ласковой и настойчивой.

— Успокойтесь, Марина Сергеевна. Если что-либо криминальное, лучшего советчика, чем я, вам не найти. Я многие годы занимаюсь сложными ситуациями, которые возникают у самых добропорядочных и законопослушных людей.

— Хорошо, хорошо, я обязательно воспользуюсь вашим предложением, спасибо, Инна Владимировна, но сначала я бы хотела разыскать шефа.

— Если вам это поможет, он собирался ехать домой. Хотя, как я понимаю, верить вашему Алехандро не стоит.

— Вы правы, продажное существо, но именно он мне сейчас нужен.

Марина вздохнула. Пометавшись еще из угла в угол, она решила ехать к шефу домой. Это был шаг отчаяния. Алехандро беспощадно мстил за появление у него дома без приглашения. Однажды, только однажды она осмелилась появиться незваной и была безжалостно, с грубыми оскорблениями выставлена за дверь. А поскольку в те времена даже косо брошенный взгляд мог пробить в ее ауре смертельную брешь, то она еще долго выкарабкивалась из этого дерьма.

Швейцар на входе долго и пристально вглядывался в полуночницу, а потом нехотя возился с запорами. Наконец дверь открыл, впустил, но в спину съязвил:

— Как рано у вас начинается рабочий день, Марина Сергеевна, совсем он вас уважать перестал.

— Старый хрыч, — прошептала Марина, — всюду ему надо сунуть свой нос.

— Дома он, дома, один, — продолжал швейцар, — видно, заскучал.

Марина впорхнула в лифт и нажала нужную кнопку.

«Сейчас я его развеселю», — подумала она.