Охранявшие её два солдата отошли в сторону, откинули канат и открыли деревянную дверь. Калеб вошёл внутрь, все остальные последовали за ним. Они спускались всё ниже и ниже под здание музея.

Вскоре они оказались в огромном подземном зале. Он был десятки метров в длину, имел высокие потолки и был очень просторен. В отличие от всех предыдущих раз, когда Калебу приходилось здесь бывать, сейчас зал был полон вампиров. Он никогда не видел, чтобы здесь одновременно находилось так много народа. Чаще всего тут было не более двух десятков вампиров, мирно отдыхающих в полумраке. Сейчас же казалось, что тут было около тысячи человек, и некоторых он не видел веками. Вампиры нервно прохаживались по каменным плитам пола. Все были явно возбуждены и разговаривали на повышенных тонах.

Стоило Калебу и его свите войти, как на них моментально переключилось всё внимание зала. Вампиры расступились, организуя им проход. Шум затих. В зале повисла напряжённая тишина.

Все знали, куда направляется Калеб. У дальней стены зала располагался помост, на котором восседал Большой Совет, жюри из семи судей. Это были лидеры их клана. Обычно Совет собирался в соседнем зале, но в эту ночь, ввиду необходимости принять решение и найти выход из беспрецедентного кризиса, Совет решил собраться в большом зале.

Как Калеб и думал, все члены Совета уже были на своих местах, сурово поглядывая в его сторону. За тысячи лет Калеб не мог припомнить ни единого раза, когда бы их лица выражали что-то, кроме осуждения. Он морально готовился к тому, что сегодняшняя ночь станет самым суровым испытанием из всех.

Все лидеры клана были стариками, и с течением веков Калеб пришёл к мнению, что они больше не были теми людьми, кому следовало бы доверить руководство их кланом. Их взгляды были устаревшими и далёкими от современных реалий. Они были слишком упрямы и не умели идти на компромисс. Само собой разумеется, что это отсутствие гибкости сами лидеры клана считали основой существования и выживания клана в течение тысяч лет. В последнее время Калеб придерживался совсем противоположного мнения. Их бескомпромиссность, считал он, ставила весь клан под удар в новых, быстро изменяющихся условиях жизни.

Калеб заранее знал, что ответят старейшины на его слова. Они будут требовать, чтобы все члены клана воздержались от принятия каких-либо активных мер. Они будут настаивать на том, чтобы выждать ещё какое-то время и не вмешиваться в войну. Они всегда принимали это решение. Это был их консервативный подход – не вмешиваться и выжидать. Любые перемены претили их натуре.

Сейчас они будут особенно на него злы, ведь он доказал, что их решения были ошибочны. Несколько недель назад Калеб настаивал на существовании Меча и на том, что Кейтлин могла их к нему привести. Они не захотели его слушать, утверждая, что Меч – это всего лишь выдумка. Но сейчас всем было ясно, что Калеб был прав. Скорее всего, именно поэтому сотни вампиров его клана кинулись сейчас к нему, выказывая всяческое уважение. И скорее всего, по той же причине судьи выглядели сейчас ещё более суровыми, чем обычно.

В зале стояла полнейшая тишина. Калеб остановился в нескольких метрах от старейшин. Они злобно смотрели на него и молчали.

Калеб знал, что правила обязывали его поклониться в знак уважения, но в душе он не чувствовал, что должен сейчас следовать традициям. Он ничего этим людям не должен. Они выгнали его из клана, и сейчас он пришёл не ради того, чтобы выпрашивать прощение. Он пришёл, чтобы их спасти, и не важно, заслуживали они это или нет.

Лица судей стали ещё серьёзнее.

«Калеб из Белого клана, – начал главный судья, седящий посередине, – мы позвали тебя сюда, чтобы ты доложил нам о случившемся, но прежде ты должен ответить за свои прошлые преступления. Ты нарушил закон, покинув наш клан без разрешения. Что ты можешь сказать в своё оправдание?»

Калеб надменно посмотрел на старика.

«Я вернулся сегодня, чтобы предупредить вас и спасти, а не для того, чтобы просить вашего прощения», – отрезал он.

Толпа заволновалась, едва дыша от удивления. Никто не позволял себе разговаривать с судьями подобным образом.

«ТИШИНА!» – прикрикнул солдат охраны, ударив по каменному полу железным жезлом. Через какое-то время волнения в толпе успокоились.

«Неужели? – сказал один из судей. – И от чего конкретно ты пришёл нас спасти?»

«Вы что, не видите, что творится за вашими воротами? – спросил Калеб. – Вы что, не знаете о войне, которая уже поглотила весь Манхеттен?»

«Мы знаем об этом. Не у одного тебя есть глаза и уши. Только какое нам до этого всего дело?»

«Какое вам дело? – ошеломлённо повторил Калеб. Неужели, все здесь настолько расслабились, что им стало всё равно? Неужели, ни у кого из здесь присутствующих не осталось ни капли сожаления к людям? – Если вы думаете, что на людях эта война и закончится, то вы сильно ошибаетесь, – продолжил Калеб. – Эту войну развязал клан Чёрной волны, и я вас уверяю, что как только они разберутся с людьми, то направят всю свою ярость на нас, родственные и дружественные нам кланы по всему Манхеттену, а может и по всей стране. Это начало полномасштабной войны».

«Или акт провокации, – вмешался другой судья. – Возможно, они только и ждут, чтобы мы как-то прореагировали. Они хотят вывести нас наружу, где мы будем не так защищены, как здесь. Покинуть стены этого подземелья – это глупое решение».

Калеб недоверчиво покачал головой. Невежество этих вампиров просто не укладывалось у него в голове. Они провели под землёй слишком много времени, чтобы рассуждать разумно.

«Вы ошибаетесь», – просто сказал он.

И снова зал заколыхал от удивлённых перешёптываний, заставляя охранника вновь призвать всех к порядку ударами жезла.

«Это вам не игра в войнушки, – продолжил Калеб. – Это не ловушка. Им не нужно прибегать к уловкам, чтобы выманить вас наружу. Это настоящая война, и когда она закончится, все люди на этом острове будут мертвы, а клан Чёрной волны и все поддерживающие его кланы будут сильны как никогда, ведь сейчас перед ними открываются невиданные ранее возможности для охоты. Я вас уверяю, что как только они покончат с людьми, то направят все свои силы на борьбу с нами. И пока вы здесь сидите и даете им стать сильнее, вы подвергаете себя и всех нас смертельной опасности. Если вы и дальше будете сидеть, сложа руки, и ждать, то станет слишком поздно.

Более того, у них в руках есть мощнейшее оружие, – добавил Калеб, внутренне настраиваясь на то, что ему не поверят. – Теперь у них есть Меч».

Комната наполнилась гулом от тысяч голосов. Как ни старался охранник призвать всех к порядку и ни бил своим жезлом о каменные плиты, присутствующие просто не могли успокоиться. Гул стоял в течение нескольких минут.

«Я видел его! – сказал Калеб, пытаясь перекричать шум толпы. Стоило ему это сказать, как в зале сразу же стало тише. – Я видел Меч своими собственными глазами. Он существует. Это не выдумка. И здесь вы тоже оказались неправы. Меч настолько же реален, как вы или я, и сейчас он находится в руках клана Чёрной волны. Это самое мощное оружие, с которым мы когда-либо сталкивались, и которое с лёгкостью сотрёт нас всех с лица земли. В схватке против Меча наше бессмертие никак не поможет».

«Ты утверждаешь, что ты видел Меч, – вступился другой судья. – Если так, то почему он не у тебя? Почему ты не принёс его нам?»

Именно этого вопроса Калеб ожидал с содроганием сердца, ведь ему было стыдно за свои действия.

«Потому что мне не удалось им завладеть, – просто ответил он. – Я был окружён, они превосходили меня по числу, и им удалось отобрать его у меня. Я несу полную ответственность за потерю Меча.

Именно поэтому я сейчас здесь. Я пришёл предупредить вас, что в их руках находится Меч. Они уже начали войну, и нам нужно немедленно действовать.

Я предлагаю сейчас же выслать наших солдат и атаковать их до того, как они совершенно окрепнут и численно превысят наше войско. Если мы сейчас направим все силы на борьбу с ними, то застанем их врасплох и, возможно, даже сможет справиться с их охраной и завладеть Мечом. Скорость и неожиданность – вот наши главные союзники. Я с радостью пойду первым и приму на себя первый удар».