1

Свинцовое серое небо.

Клубящееся, давящее, без единого просвета... и тишина. Неестественная. Гробовая... Ни щебетания птиц, ни завывания ветра — ничего. Между небом и землёй нет никакого перехода. Нет ни горизонта, ни даже просто границы. Свинцовое небо, а потом сразу, без перехода — земля.

Это не песок. Это не камень. Это не гора. Глазу не за что уцепиться, хотя поверхность неровная. Припорошенный песком камень? Рассыпавшийся в песок? Или… Или просто фотография? Ничего. Вообще ничего! Аааа!

Раньше думал, что подорваться от кошмара среди ночи в холодном поту - это только в книгах или триллерах. Оказывается, можно и в жизни. Плюхаюсь обратно на влажные простыни и стараюсь прийти в себя. Чёрт... Приснится же...

Самое страшное в подобных снах — в них ничего не происходит. Как часто вам снятся кошмары? Сюжетные или бредовые - не важно. Мне вот нечасто. Но никогда в жизни я не ожидал, что можно прийти в такой ужас, до дрожи, до пота — просто от того, что не происходит ничего! Нет, сны мне, конечно же, снятся. Тоже нечасто. Разные. Иногда какой-нибудь бессмысленный и бессюжетный бред, а иногда наоборот - что-нибудь многозначительное и реальное, пробирающее до мурашек - вроде двойного убийства или ядерного взрыва. После таких снов потом ещё полдня ходишь под впечатлением. Лёгким, дурацким или наоборот, шизоидным, депрессивным - но это всегда как бы понарошку, не по-настоящему. А тут...

Я вспомнил это беспросветное небо… И понял, что не помню, какое оно! Серое? Сизое? Были там облака или нет? Было ли вообще небо? Я лежал, постепенно успокаиваясь. Подумаешь, приснилось! Ничего такого! Это даже кошмаром назвать нельзя! Подумаешь, небо странное! Но по телу бежала непроизвольная дрожь, стоило впустить воспоминания о мёртвом мире под свинцовой крышкой.

Город за окном нежится в ночной прохладе июльской ночи. Часы на столе мерцают ядовитым светом: 4:12. Класс... Три часа до писка будильника, а сна ни в одном глазу. Чёрт, как будто и без того проблем мало… А небо уже начинает бледнеть.

Я встал с постели, подошёл к окну, распахнул его. Звёзды. Они медленно гаснут в лучах наступающей зари, растворяются в густой фиолетовой краске, разливающейся с востока. Небо светлеет, просвет между домами ярко светится, звёзды почти пропали, а я вдруг подумал, что уже чёрт-те сколько времени не встречал рассвет. Подъём в семь, завтрак, душ, свежая рубашка, костюм, телефон, начистить туфли… И — на работу. Кстати, через два с половиной часа это всё меня ждёт. Но сейчас… Сейчас я стою перед распахнутым окном, один на один со Вселенной. Я встречаю утренний рассвет, вдыхаю прохладный пока воздух, смотрю на разгорающееся светило, и уже напрочь забыл, что именно позволило мне вспомнить об этой красоте мира.

Раз появилось свободное время — надо его занять. Вчерашние и позавчерашние рубашки — в стирку. Суп — на плиту. Комп — включить. Таймер на 15 минут. Минута колебания — что именно запустить? Танки, Элиту или посмотреть РБК-новости? Нет, за 15 минут ни танки не погонять, ни бой нормально не провести. Значит, работа.

Будильник противно пищит. Выключаю суп, завтракаю. Так необычно — есть в такую рань. Поставил чайник, сейчас заварю себе кофе. А пока — WoT. Ну-ка, ну-ка, что там без меня произошло? Клановые новости, выбор поля сражения, выезжаю на позицию… Опять таймер! Да что такое?

Ах, это семь утра. Пора вставать! Зато сегодня можно делать всё без спешки, побриться, тщательно вымыться, одеться… И — на работу!

Город напоминает просыпающийся улей. Муравьи-рабочие вылезают из бетонных нор на тропинки и спешат на свои рабочие участки. Мой участок выглядит престижным, потому что работа в банке всем кажется очень доходной и желанной. Могу ответственно заявить: банк — это такая же работа, как и любая другая. И в ней есть масса своих минусов. Например, клиенты. Иногда тупость их зашкаливает, превосходит все мыслимые возможности человеческого мозга. Но наша задача использовать эту тупость на благо родного банка, при этом создавая видимость помощи презренным представителям Homo Sapiens. И в банке — как в армии. Два часа на посту: лицо банка, вежливость, обходительность, предупредительность… Потом полчаса отдыха.

- Слушай, я всё понимаю, но надо же и меру знать! - это Света, она же Светлана Андреевна, она же менеджер по работе с персоналом. - Ты бы хоть при всех бы не распространялся, если мозгов не хватает?

Я сажусь на диванчик, беру чашечку со свежим кофе. Ммммм! Дома лень варить, зачем, когда на работе прекрасная кофе-машина? Киваю Мишке:

- Чего это она?

- Василь Василич приглашает Светлану Андреевну на «Интерстеллар».

- А ей чего не нравится? - прихлёбываю кофе.

- Вот слушаю!

- Между прочим, приглашение в кино ещё никого ни к чему не обязывало! - оправдывается Вася.

- Но предложение, сделанное на глазах у целой толпы сотрудников — совсем другое дело, не находишь?

- Нет, не нахожу! А вот предложение, сделанное в укромном уголке, тайком ото всех — это совсем другое дело!

Я чуть кофе не расплескал. Вот же в точку!

- Алексей, - переключается на меня Света. - Я прекрасно понимаю, как достали тебя бабульки, но, пожалуйста,, убери рычание из голоса. Совсем убери.

- А я-то что? - пытаюсь оправдаться, но больше по привычке, чем из желания действительно что-то объяснить.

- Вот ты именно что! Бабульки, может, и не слышат, а я — слышу!

- А ты не подслушивай. Ты лучше скажи, когда на семьсот двадцатый банкомат мастера вышлют?

- Уже едет, ты не первый, кто его ждёт.

- Светочка, хочешь я тебе свежий анекдот расскажу? - включается Мишка, пытаясь унять разгневанное начальство. Васька за спиной Светы скорчил рожу. Ну, а чего ты хотел? Ухаживаешь за начальником — терпи! Это дело такое, ответственное.

Полчаса отдыха — а потом работа! Надо прочитать и усвоить свежие новости, спущенные руководством. Иногда кажется, что эти люди специально собирают брейн-ринг по самым дурацким рекомендациям, вместо того, чтобы работать. Потому что указания частенько настолько идиотские… Но мы люди подневольные. Сказано «Сегодня зелёные карточки к оплате не принимаются» - значит, не принимаются. И вежливо всем клиентам «Простите, но сегодня ваша карточка не сработает. Приходите завтра или попробуйте через интернет-приложение». Скажут завтра встречать клиентов не лицом, а жопой — придётся к каждому поворачиваться… Это я так шучу. Злой я чего-то после сегодняшних инструкций!

После второй «смены» вместо получаса отдыха - «на ковёр». И выслушивай про падение нравов, про молодёжь, про тестостерон и прочие скучные вещи. Я тут вообще ни причём, я шашни на рабочем месте не устраиваю, но вынужден скучать вместе со всеми.

Всё, наконец-то отпускают. Можно съесть бутерброд с соком, прополоскать рот, мятная таблетка — и снова улыбаться идиотам в человечьей шкуре. Добро пожаловать, милости просим, давайте я за вас введу пинкод, выберите вот эту строчку на экране…

Ура! Домой! Чего я так устал-то? Ах, да! Я же вскочил в четыре утра. Ч-чёрт! Не сказать бы хуже! Стирку я поставил, а вытащить забыл!

Пока греется вчерашний суп, развешиваю рубашки, чищу костюм, туфли… Потребляю бутылочку пива под сериал… И — спать.

Как же здорово после трудового дня улечься в мою милую родную постель, устроиться поуютнее, подложить ладонь под щёку… Закрыть глаза….

Свинцовое небо давило как крышка гроба. Пустой холодный камень, по которому перетекает песок. Наверное, тут жуткий ветер, но я вижу только небо, беззвучно скользящий песок. И он скользит, течёт, царапает камень, превращая в такой же песок, бесконечной серой пеленой…

Я просыпаюсь от собственного крика. Два часа ночи.

Я так больше не могу!

Небо здесь темно-серое, однотонное, видимо, местная звезда где-то очень далеко. А тут случился какой-то катаклизм. Вот пыль и подняло в атмосферу, здесь она слабенькая, можно сказать — вовсе отсутствует, вот она и повисла, создавая купол, который мне снизу и кажется равномерно-серым. Интересно, что тут могло выбросить столько пыли? Судя по её количеству — планета древняя, судя по забортной температуре — очень древняя. Откуда здесь вулканическая деятельность?

Я принюхиваюсь к пульту — все системы пахнут нормой. Однако, я бодрствую, а значит что-то случилось. Вопрос — что. Но раз сигналы опасности не пахнут — надо привести себя в рабочее состояние.

Первым делом — в душ. Смыть с себя остатки геля и слизи, благо, гравитация тут вполне позволяет такую роскошь. Теперь — в сушилку. Шерсть полощется на тёплых струях, и внутри собирается задорное такое ощущение, от чего хвост приподнимается, когти чешутся, а клыками хочется ухватить ускользающую проблему за задницу. За аппетитную задницу….

Вдох. Глаза закрыть, хвост вертикально вниз, выдох. Задницы отставить. Ещё неизвестно, на сколько светолет.

Сейчас у меня простенькая задача. Проснуться настолько, чтобы вспомнить, где в системе хранятся логи, раскопать их и прошерстить на… не знаю ещё, сколько гисов назад. А самое «приятное» в этой процедуре — это понять, что именно системе не понравилось, такое, что она выпрыгнула из «гипера», выбрала ближайшую планету, подходящую по параметрам, изменила курс, совершила посадку и вывела меня из криосна. Спасибо тебе, дорогая, а как мне в него обратно ложиться — ты подумала, дура железная?

Кстати, холодновато. Первым делом подкручиваю терморегулятор. Я понимаю, что за много гисов рубка остыла и вскоре прогреется, но пусть она это сделает побыстрее! Потом лучше уменьшу нагрев, я тоже остыл за столько гисов.

Наливаю стакан бурра. Инстинкты требуют что-нибудь сожрать, но запуск пищеварения после криосна — процесс тонкий и длительный. Поэтому пока что скармливаю желудку бурр, облизываюсь и усаживаюсь за пульт. Ну, поехали.